Замуж в наказание (СИ) - Акулова Мария - Страница 46

Если он напишет вечером, что домой не приедет, я опять отвечу «я тоже». Убеждаю себя, что это приносит мне удовлетворение, хотя на самом деле…

Домой не хочу. Открываю на телефоне карту и ищу поблизости какую-то интересную кофейню. Мне обещали сбросить материалы на почту. Как раз полистаю. Порешаю билеты по ПДД перед следующим занятием.

В голове план звучит недурно. На практике всё будет скорее всего привычно жалким, но такая уж у меня жизнь… Жалкая.

Мой мобильный начинает вибрировать очень неожиданно. Я вздрагиваю от одного только факта.

Когда вижу имя контакта: прямо-таки взрываюсь эмоциями. Айдар звонит мне очень редко. Сразу начинаю думать, что случилось что-то плохое.

По-прежнему не могу его ненавидеть и желать зла. Он не виноват в том, что влюбилась.

Прижимаю телефон к уху, произношу:

– Алло…

– Привет, – первым делом пытаюсь оценить: нормальный голос или нет. Взволнованный? Злой? Но кажется, что из трубки веет теплом. Я пытаюсь ему не верить… – Ты в университете?

Удивляюсь так сильно, что даже рот захлопываю. Вы помните? Зачем?

– Если я попрошу проверить свой телефон… Я найду там следилку? – догадка окатывает ушатом холодной воды. Сразу думаю о том, как легко Айдару выяснить, что я его обманываю.

Еще не получила его ответ – а уже как будто умерла.

Но муж смеется. Вибрации его голоса играют на струнах моей души. Мы совпадаем. Жалко, только для меня…

– Ты всё же невысокого мнения о моих умственных способностях. Даже обидно…

Молчу о том, что на самом деле, мое мнение о нем почти во всем – выше некуда.

У него сегодня хорошее настроение. Это почему-то греет душу. Я забываю, что у самой оно совсем другое.

Может я поэтому ему не подхожу? Слишком никакая? Ничего из себя не представляю, могу только мимикрировать под обстоятельства.

– Я пью таблетки для памяти, борюсь со старческим маразмом как могу, Айлин-ханым. Запомнил, что ты сегодня едешь платить за учебу…

Стыд обжигает щеки. Айдар не передо мной, но я склоняю голову и закусываю губу. Главное теперь не придумать себе лишнего. Опять.

Держу паузу, чтобы не ляпнуть еще какую-то глупость. Айдар тоже недолго молчит, потом вздыхает, предлагая:

– Со мной пообедаешь? Или у тебя уже планы?

***

За время ожидания Айдара я довожу себя до состояния воспаленного нерва. На сей раз, конечно же, не иду ни в порядок себя приводить, ни переобуваться. Зачем?

Презрение вызывает даже то, что послушно стою на тротуаре в ожидании его автомобиля.

Прокурор перезвонил и сказал, что немного задерживается, я ответила ему: «ничего страшного».

Конечно, ничего страшного. И с другими спать – тоже. И за меня решать. Раз. Второй. Третий...

Когда передо мной тормозит внедорожник, эйфория из-за звонка и предложения сменяется раздражением.

Зачем я согласилась? Вот зачем?

Забравшись, громко хлопаю дверью.

– Добрый день, – говорю не мужу, а лобовому стеклу. Вызываю у него усмешку. Себе организовываю бурю в стакане.

– Куда-то хочешь?

Раздраженно передергиваю плечами. Такие сложные чувства: я и хочу показать ему, что недовольна, и боюсь, что перегну, а он решит оставить меня наедине с обидами.

– Вы наверняка успели осмотреться, походить по заведениям. Доверяю вашему вкусу.

Хотела сказать простое «мне без разницы», но в итоге наружу все равно вылезла обида. Хотя он же вряд ли водил ту… Или тех… По ресторанам. Это не соответствует нашему уговору.

А я так и не смогла найти ее среди подписчиков моих новых знакомых, хотя искала самоотверженно.

Вспоминаю об этом и становится стыдно. Слегка сжимаю колени.

Айдар стреляет в них взглядом.

Приходится силой выбивать из глупой башки мечты: вот бы рука с подлокотника переместилась на мою кожу. Я хочу, как у всех.

Я очень хочу.

– Хорошо…

Пока внутри меня – американские горки, на которых успело укачать, Айдар сохраняет спокойствие.

Везет меня куда-то в тишине. Я злюсь на него еще и за то, что не занимается поиском тем. Как быстро оказывается – злюсь зря.

– Всё удачно в университете? – потому что первый вопрос задает он.

Начинаю с кивка. Думаю им и ограничиться, но стыд жрет. Так нельзя, Айка. Он не сделал тебе ничего плохого.

– Да. Я оплатила обучение. Спасибо вам большое.

– Тебе.

– Да, тебе. Прости. Оплатила. Завезла квитанцию. Теперь жду приказ. Но к учебе уже могу приступить.

– Расписание дали?

Киваю. Тебе же не интересно, Айдар… Зачем спрашиваешь?

– Когда пары?

– Со следующей недели.

Каждый раз, когда замолкаю, переживаю прилив стыда и грусти. Я бы могла болтать-болтать-болтать. Делиться всем вплоть до описания красоты орхидей на подоконнике в деканате. Но ему это не нужно. А я ещё большим посмешищем становиться не хочу.

– Тебя хорошо приняли?

Не позволяю себе воспринимать его вопросы, как проявление заботы.

– Хлеб с солью не выносили. Чай тоже не предлагали, но…

Развожу руками, смотря на Айдара.

В ответ на его усмешку хочется клацнуть зубами. Может хотя бы так ему понравлюсь? Стану стервой?

Дура какая…

– В мое время пиздюли из деканата летели чаще, чем печенье…

Айдар шутит, я борюсь с губами и рвущимся в ответ смехом. Закусываю до боли уголки губ. Сдерживаюсь.

Просто вспомни, сколько времени он проводит не с тобой, Айка. Просто вспомни.

– Со мной, слава Аллаху, так никто не разговаривает… – Свой неуместный комментарий произношу тихо. Смотрю при этом на колени. Улавливаю боковым зрением взгляд, придумываю себе нежность.

– Кроме мужа.

– Да. Кроме мужа.

И мы снова молчим.

Я думаю о том, что зря проявила слабость. Нужно было врать, что занята. Сблизиться нам это не поможет, а страдать опять из-за того, как больно быть невостребованной, я уже устала.

Может придумываю, но машина замедляется. Я осторожно подглядываю за водителем.

– Скажи что-то…

Очевидно не так осторожно, как самой хотелось верить. Айдар замечает слежку и обращается, не отрываясь от дороги.

Я пугаюсь, дергаю плечами.

– Мне нечего.

Становлюсь причиной нового вздоха. Кожей чувствую неозвученное молчание: ведешь себя, как обиженный ребенок, Айка…

Да, веду. И как ребенок же, не способна объяснить свою обиду. Вы не поймете.

– Как-то перестало клеиться…

Айдар просто констатирует очевидное, но меня это производит ошеломительное впечатление. Чувствую свою вину в том, что не клеится.

Злюсь за это уже на Айдара.

Перестало, потому что открывать вам душу – это делать себе больно. Я несколько раз попробовала. Больше… Простите.

– Я что-то делаю не так? – Задав вопрос, выключаю чувства, поворачиваю к мужу голову и смотрю, как кукла. Хлопаю глазами. Приказываю не принимать ответ близко к сердцу.

– Нет. К тебе у меня ноль претензий… – Но легкое пожатие плеч всё равно обижает. Может вы спросите, есть ли у меня претензии к вам? Хотя смысл? Я же не озвучу… – Просто констатирую. Если я тебя тогда обидел…

Айдару не нужно договаривать, я знаю, о чем он. Возмущение выходит нервной дрожью. Я закатываю глаза и фыркаю.

– Я уже забыла давно. – Отмахиваюсь. Кивок мужа разбивает сердце. – Я была пьяной. Вы всё правильно поняли.

Скулы становятся более выраженными. Это я скорее всего придумала себе, что он сжимает зубы. А сама сжимаю колени. Любое воспоминание о том вечере вызывает ноючую неутоленным желанием тяжесть внизу живота. Она усиливается под воздействием присутствия мужа рядом.

Телефон Айдара вдруг начинает вибрировать. Я скашиваю взгляд на консоль, имя прочитать не успеваю, он уже берет его в руки. Смотрит на экран. Колеблется и не отвечает.

Это может быть кто-угодно. Любой человек в нашем городе, а то и мире. Но у меня сразу мысль об одном. Самом для меня ужасном.