Пепельные объятия (СИ) - "GarrisonKaz" - Страница 11

– Что там так занудно пищит? – не выдержал я.

– Папа, это дозиметр.

– Ну и какие показания?

– Никаких папа, он зашкаливает. Превышены все допустимые бытовые уровни. Думаю, сейчас около пятисот микрорентген в час, а может и больше.

Ничего себе! Бомбы были явно чудовищной мощности. Не то, что рассказывал Игорь. Надо отсюда убираться, да побыстрее. Дисплей машины тоже не переставал чудить. Моргали иконки, которых я раньше даже и не видел. Педаль газа давилась впустую, авто не реагировало.

– Папа, ресетни центральный проц, может повезти, – Женька решил поучаствовать и дал подсказку, которая лежала на поверхности.

– Точно. Надо попробовать. Как там? Нажать комбинацию кнопок «инфо» и «нави»? Ничего не происходит.

– Попробуй держать подольше, – сын перегнулся ко мне, – ух ты, чёрт, как страшно! Реально большие! – наклонившись, он, наконец, увидел через мое окно огромные грибы на небе.

На двадцатой секунде, когда пальцы онемели давить клавиши, мешанина символов пропала, моргнула картинка с машиной, часть надписи «...омада». Левая часть экрана просто отказала. Однако в наступившей тишине завелся и заворчал дизелёк. Это была частичная победа. Появился индикатор зарядки. Пятьдесят процентов! Как же так? Куда делось столько энергии? До взрыва её было почти семьдесят. Замигали аварийные пиктограммы. Понятно. Один из трёх моторов сгорел. Левый передний. По идее, ничего страшного. Нам не гонять. Осталось три. Конечно, упадет проходимость и скорость, но жить можно. Треть дисплея показывает кракозябры. Да и пусть. Сейчас главное, чтобы машина поехала. Крутанул руль, былая лёгкость в управлении вернулась. Почти не дыша, нажал на педаль газа, Громада тронулась. Дальше – проще. Включил повышенную проходимость, режим «вездеход», сдал назад и выехал на насыпь. На самом верху задние колеса забуксовали, но выкинули тяжелое авто на асфальт.

Нам открылся ужасающий вид. Всё, что я видел в направлении родного города, под гигантскими грибами, это уходящие вверх ленты дыма. Весь город ярко светился пожарами. Периодически вспыхивали локальные вспышки, видимо взрывались баллоны с газом или хранилища топлива. Били по окраине, но, похоже, один раз шарахнули точно в центр, по проспекту Евразия. Один удар мы удачно проехали. Пути назад точно уже не существовало. Как же так? Что Амерам сделали Уральцы? За что? Я осознал, сколько людей мгновенно было уничтожено, а сколько ещё умрут мучительной смертью в ближайшее время. Вспомнил слова из детского мультика: «Живые будут завидовать мертвым». Как же сейчас это стало актуально.

Своих родителей я похоронил совсем недавно. У папы обнаружили рак. Мать ненамного пережила отца. Они оба ушли с мыслями, что родили сына, успели понянчить внуков и оставили достойный след в этой жизни. Что всё будет хорошо. Мир во всем Мире. Сейчас им действительно можно было позавидовать, ведь они уже не узнают, что произошло дальше с этим миром. А нам теперь нужно в нём жить! Любой ценой. Другого пути нет. На глаза наворачивались слёзы, но я понимал, на меня смотрят. Надо держаться. Я должен быть примером. Стоит развести сопли и всё, авторитет будет потерян. Вся дорога дальше, насколько хватало взгляда, превратилась на вид в непроходимое место. Но только не для моей машины. Вырванный буквально с клочьями асфальт по всей левой, встречной стороне насыпи, перевернутые автомобили, завалы ветками и прочим мусором.

Я попытался не снижать градус настроения в салоне до полной катастрофы.

– Куда делась Даша-плакса? Кто её видит?

– Я вижу, вон она сидит, – ответила Надя и вышла из салона.

Я опешил. Доча не спросила разрешения ни у меня, ни у матери. Бежать за ней никто не стал. Ольга от удивления даже не одернула её. Посмотрим, что будет дальше. Глядеть, вывернув голову, было неудобно, я отрегулировал левое зеркало заднего вида и наблюдал в него.

Обхватив голову руками, Даша сидела на краю оторванного воздушным ударом асфальта и ревела. Надюшка подошла к ней и присела рядом. Клянусь, они даже не разговаривали. Но медичка посмотрела на дочь, кивнула ей головой, поднялась и, отряхиваясь, пошла к нам. Она заметно прихрамывала.

Вдвоем сели на заднее сидение. Теперь девушка сидела со стороны дочери.

– Извините, – произнесла Дарья, – простите меня. Я постараюсь держать себя в руках. У вас не будет влажной салфетки? Вытереть кровь.

– Какие у вас травмы? – спросила Ольга.

– Сбило с ног, я покатилась, сейчас болят колени, а потом меня скинуло с насыпи на вашу машину, я разбила лицо о лобовое стекло. Вы не переживайте. Я вам не доставлю хлопот. Мне бы мою машину найти. Там чемоданчик. Все лекарства под отчетом, с меня спросят.

Удивительное самообладание у медиков. То смех, то слёзы. Уничтожен город, десятки тысяч людей, мир падает в бездну. А она переживает, что с нее спросят за какие-то шприцы и таблетки.

Ольга протянула Даше коробочку с влажными салфетками и зеркальце. Девушка начала оттирать кровь с лица, потом принялась за коленки. Надя ей помогала.

– Я поищу чемоданчик, какая у вас машина?

– Синяя Жили Шеридан. Она осталась где-то на дороге. А чемоданчик в ней лежит на переднем сидении. Там ещё кардиограф!

– Папа я с тобой.

Мы с сыном вышли. Со стороны Уральска быстро надвигалась плотная мутная пелена пепла, и она мне совсем не нравилась.

– Сын. У нас минут десять. Давай бегом.

Мы побежали назад. Вот он, обломанный ствол от карагача. А сюда подкинуло Дашу. Где же может быть её машина?

Невероятно, но синяя машина, подходящая под описание, лежала на крыше, против всех правил и логики, намного дальше, чем я ожидал, к тому же слева от дороги.

Может Дарья слетела с трассы и не помнит этого? Как она успела столько пройти? Что только человек не сделает в шоковом состоянии.

Обыскивать машину, лежащую в яме, да ещё вверх колесами, оказалось непросто. Подушки безопасности сработали, вероятно, все, и эти белые мешки сейчас здорово мешали. Здоровый оранжевый пластиковый кейс находился под задним сидением, прямо на люке крыши.

Кардиографа нигде не было видно. Разбитые в мелкую сеточку, выгнутые пузырями стёкла автомобиля были только на лобовом и заднем окне. От боковых остались лишь острые осколки. Очень помогло, что замки отстрелило, и двери автомобиля автоматически открылись после удара. Наконец, сын нашёл и вытащил что-то продолговатое из-под сидения. Всё, бежим обратно.

Погрузились.

– Вашей машине полная хана. Она разбита и лежит вверх колесами.

– Я оставила её на трассе, как же так случилось? – удивленно спросила Дарья.

– Нет времени выяснять, сюда идет радиоактивное пепельное облако, надо скорее уезжать.

Я втопил. И в очередной раз порадовался. Мой выбор авто был правильным. Эта машина оправдывала вложенные средства до копейки. Два раза мы уворачивались от огромных камней на дороге, объезжали пустые заглохшие машины. Переезжали довольно крупные ветки. Женька всё пыхтел, возился с чем-то.

– Папа смарт не пашет. Будто аккумулятор полностью сдох. Я в нишу зарядки его кладу, всё равно не работает. Похоже, цепи питания оборвало.

– У меня тоже, – произнесла Надюшка.

– Женя, проведи ревизию всей электроники. Что работает, что нет.

Я достал свой смарт. Труп. Сверхсовременная модель пятого поколения, обещали защиту от ударов,перегрева и попадания воды. Но электромагнитный импульс ядерной бомбы он не пережил.

– Папа, работает только рация дяди Игоря. Она была выключена. На прием шипит, на передачу не знаю, исправен ли передатчик, не проверить.

– Ещё мой смарт живой. Я его выключала, – обрадовала детей Ольга. Смогут хоть на чем-то поиграться в дороге. Современное молодое поколение не представляет себе жизни без этой стекляшки в руках.

Встретили одно горящее авто, его аккумулятор жутко полыхал, пришлось объехать по максимальному радиусу. Странный туман нас так и не догнал, на развилке я повернул в сторону Шымкента и выжал полный газ. Сейчас мы быстро удалялись от Уральска.