Скрытые чувства. Авторская версия - Эльденберт Марина - Страница 13

– У тебя есть другие кандидатки на эту должность? – поинтересовался Берговиц, и мое сердце заколотилось с новой силой.

А вот Фелиса воспряла духом.

– Я хотела предложить работу Летиции.

– Она твоя подруга.

– Да, но у нее сейчас небольшие финансовые проблемы, поэтому она могла бы стать моей помощницей.

– Отношения между начальником и подчиненным должны быть лишь деловыми, иначе у тебя не будет ни работника, ни друга. Ты готова отказаться от нее как от подруги?

Фелиса покачала головой. Она подрастеряла свою уверенность, но, судя по всему, сдаваться пока не собиралась:

– Еще с этой работой могла бы справиться Тэсса.

– Горничная? – мне не обязательно было чувствовать мужчину, чтобы уловить его скепсис и пока еще легкое раздражение. – Я считал, что тебе действительно необходим секретарь, а выходит – это просто каприз.

– Нет! – выкрикнула девочка, и тут же спохватилась: – Извини. Нет, мне и правда нужен помощник. Одна я не успею и не смогу подготовиться к празднику.

– Нанимая лисс Рокуш, я учитывал твои запросы и пожелания, – Берговиц повернулся в мою сторону, а я поняла, что все это время не дышала. Да и сейчас выжидающе замерла. – Она опытный секретарь, и поможет не только с организацией праздника, но и с твоим обычным расписанием.

Слова Берговица звучали разумно. Очень разумно. Я бы точно согласилась.

Но я – это я.

– Нет, – упрямо заявила Фелиса. – Я хочу другую помощницу. Позволь присутствовать на собеседованиях. Я хочу сама выбрать, кому платить за работу…

– Плачу я, – обрубил Берговиц так резко, что даже я вздрогнула. – А ты сейчас тратишь мое время. Еще немного, и я решу, что тебе не нужен секретарь. Так что решай: будешь работать с лисс Рокуш или останешься без помощницы.

Фелису знатно перекосило: взгляд яростно вспыхнул, губы сжались в тонкую линию, ноздри раздулись. Но это все были мелочи по сравнению с тем, какая буря бушевала у нее внутри. Меня едва не снесло от убийственной смеси ее чувств, в висках закололо.

– С ней! – выпалила она в лицо отцу и добавила: – Ненавижу тебя!

Мой теперь-уже-точно-босс вылетел за двери, а я задохнулась от нахлынувших на меня чувств. Они ударили по мне, сметая все границы, проникая так глубоко, словно были моими – застарелая обида, гнев, боль. Неосознанно рванулась за ней, но едва взялась за ручку, в спину ударило сухое жесткое:

– Задержитесь.

Я медленно повернулась.

– Да?

По мне прошлись тем самым взглядом: словно жука нанизали на шпажку для канапе.

– А теперь объясните, что произошло, – голос Берговица звучал так же, как несколько минут назад. Только теперь его недовольство было направлено не на Фелису, а на меня.

– Ваша дочь разозлилась, когда узнала, что вы назначили ей помощницу, не предупредив.

– Это я уже понял, – словно мало мне было голоса, Берговиц решил подойти ближе, и все во мне просто кричало об опасности. Причем, я совершенно не могла понять почему. Чувствовать его я по-прежнему не чувствовала, но захотелось немедленно отодвинуться, когда он остановился в шаге от меня. – Я хочу знать, почему вы не решили эту проблему самостоятельно?

Потому что ваша дочь быстро бегает.

Потому что она вас ненавидит.

Потому что Фелиса даже не стала меня слушать…

Любой из этих ответов звучал неважным оправданием. Я не один год работала помощницей, и вообще не первый год работала, но просто не ожидала, что мой босс не знает о моем назначении, что ей не понравится мой вид, и… всего это предсказать не могла.

Я скользнула взглядом по расстегнутому вороту рубашки Берговица, по размеренно бьющейся на сильной шее жилке, по подбородку и губам, пока не запрокинула голову, ныряя в бездну его глаз. Эта самая бездна пугала, тянула меня за собой.

Но я не поддалась ей.

– А почему вы не позволили дочери выбрать помощницу самостоятельно? – спросила в свою очередь. Именно это было сейчас самым важным. В первую очередь для Фелисы.

Берговиц прищурился еще сильнее, но ответил спокойно, если не сказать холодно:

– Вы прекрасно слышали, почему. Она не разбирается ни в людях, ни в ящерах.

– Для нее это было важно. А теперь в ней говорит обида, которая сильнее…

Я хотела сказать «здравого смысла», но вовремя поймала опасные слова.

– Очевидных вещей.

Мускусный «мужской», пробивающийся через свежесть туалетной воды или лосьона после бритья, запах, наверное, ударил мне в голову. Иначе объяснить бегущий по телу жар я не могла.

– Вы считаете, что моя дочь глупа?

Ну и кто здесь кого читает, Лили?

– Я считаю, что вам стоило ей обо мне рассказать.

Берговиц нахмурился.

– Я сам в состоянии определить, что мне стоит делать.

– Несомненно. Но вы ей не игрушку подарили, а наняли человека, рядом с которым ей придется проводить большую часть времени. Спорим, если бы вам пришлось искать Майе замену, и если бы кто-то сделал выбор за вас, вам бы это не понравилось?

Взгляд ящера жестким:

– Я работаю с тех пор, как мне исполнилось семь. Мой отец считал, что это хорошая школа жизни, и я благодарен ему за эту науку.

Да уж. Что-то мне подсказывало, что с сыном ящер провернет тот же номер. А вот с девочкой все сложнее.

– Если моя дочь не ценит то, что я ей даю, она лишится всех своих привилегий.

Я хотела сказать, что ему стоит быть с Фелисой помягче: не просто так она кричит о ненависти, да и обиды скорее всего не на ровном месте появились. Но я уже и так достаточно наговорила для первого рабочего дня.

– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы мы с Фелисой сработались, – твердо сказала я.

– Не разочаровывайте меня, лисс Рокуш, – негромко произнес он, и в этих словах явно не хватало «еще больше». – У вас остались вопросы?

Видимо, это должно было придать мне ускорения в сторону двери, но сейчас наоборот напомнило кое-о-чем действительно важном.

– Почему Фелиса назвала меня шпионкой? – поинтересовалась я.

– Моя дочь считает, что я слишком ее опекаю.

– Может, так и есть?

– Это уже не ваше дело, лисс Рокуш.

Попытка отмахнуться от моего вопроса только разозлила.

Не мое? С какой стороны посмотреть.

– Меня действительно не касаются ваши отношения с дочерью, листер Берговиц, но только до тех пор, пока они меня не касаются. Надеюсь, вы не собираетесь добавить к списку моих обязанностей еще пару пунктов?

– Нет, – процедил он.

– Замечательно, – кивнула я. – Тогда хорошего дня.

Меня знатно потряхивало, пока я шла через кабинет. Смею надеяться, за дверь вышла не менее царственно, чем в него входила Фелиса.

Я не собиралась разочаровывать Берговица, но прежде всего я не собиралась разочаровывать себя. Ну и что, что мой босс – избалованная девчонка? Будем учиться понимать друг друга!

Кого я точно никогда понять не смогу, так это ее отца.

Сумасшедшая мысль мелькнула при воспоминании о темном, гипнотическом взгляде, но я от нее отмахнулась. В конце концов, понимание Берговица в мои обязанности не входит, и чем реже мы с ним будем видеться, тем лучше.

4. Трудовые будни

Не знаю, сделал Берговиц это нарочно или нет, но благодаря тому, что он меня задержал, основная волна разрушительных эмоций Фелисы поутихла. Когда я вернулась в ее комнату (пару раз свернув не туда и покружив по этой части дома), то она сидела на стуле, сложив руки на груди и буравила взглядом стол. В девочке по-прежнему тлело раздражение, но оно было мелочью по сравнению с ураганом в кабинете, и больше не отдавало болью в висках.

– Как тебя зовут? – спросила она.

– Лилиан Рокуш.

– Значит, Лили, – хмыкнула Фелиса, поднялась и подошла ближе. В ее энергетике заиграли искорки предвкушения: то самое детское чувство, когда собираешься над кем-то пошутить или… поиздеваться.

Что уж говорить – новые эмоции мне совсем не понравились. Это означало, что от девочки можно ждать чего угодно, а я терпеть не могла неизвестность. Еще больше не выносила, когда малознакомые личности сокращали мое имя, но после всего, что я увидела и услышала, глупо было ждать смирения и понимания. Если исправлю сейчас – сделаю только хуже.