Позабытый командир (ЛП) - Бланчард Николь - Страница 28

— Скоро, — заверил меня Терон, постучав когтями по столу. — Скоро, командир.

Место напротив меня в дальнем конце стола пустовало. Дрейвен откинулся на спинку стула и прислонил тот к стене, его глаза были прищурены и совсем черные. В то время, как глаза остальных мортов меняли цвет только, когда мы злились или становились излишне эмоциональными, у Дрейвена они всегда оставались таковыми. Он уверял меня, что совершенно спокоен и в здравом уме, но я видел все еще живущее в нем безумие. Вряд ли они когда-либо исчезнет.

— Что с состоянием животных? Неужели геошторма прогнали всех саблезубов? — спросил я Дрейвена. Мне бы хотелось, чтобы рекковы шторма снова пригнали нам стадо рогстадов. Они гораздо вкуснее.

Он отстранился от стены и посмотрел в открытый дверной проем, а потом слегка расслабился. Шрамы на теле, оставшиеся после того, как он собственными когтями скоблил язвы на теле, когда чуть не умер от радиации, навсегда останутся напоминанием о произошедшем. Должно быть, они беспокоили его время от времени, поскольку в отличие от нас, носивших полные костюмы, закрывающие даже руки, он отрезал рукава на всех своих. Черные волосы Дрейвена были коротко стрижены и местами даже неровно — это последствия того, что они росли неравномерно после болезни. Впрочем, никто из нас никогда не говорил о том, что радес разрушил его тело и разум.

— Саблезубов много, — рыкнул Дрейвен. — А еще я видел какую-то летающую дичь к югу, в нескольких меттадлинах от станции.

— Из башни? — выгнул я бровь.

Он снова взглянул на дверной проем, проверяя были ли пути к отступлению.

— Из башни, командир, — подтвердил Дрейвен, в его голосе не было ни капли сожаления.

Сжав челюсти, я воздержался от упреков в том, что он проводил в башне слишком много времени. Там всегда сильный ветер, приходилось надевать закрытый с головы до ног полный костюм. Одинокое, продуваемое и скучное место. Однако моему лейтенанту нравилось столь открытое пространство. Ему приходилось жить с чувством, что он попал в ловушку, а башня — выход. Проблема в том, что там небезопасно, это открытое для хищников место. Саблезуб не мог подняться на такую высоту, но он не раз приносил с собой мертвых ядовитых червей, которые как раз устраивали гнезда на таких высотах. Они двигались быстро и обладали невероятно острыми зубами. К несчастью для них, Дрейвен оказывался куда быстрее.

— Отходить так далеко от базы небезопасно, — напомнил я Дрейвену.

— Конечно, — он посмотрел на меня немигающими черными глазами.

Меня нервировал их блеск. Дрейвен совсем дикий. Иногда я страшился, что в один солар он просто исчезнет. Просто выйдет за дверь и пропадет в открытом пространстве.

Джарет, сидевший напротив Терона по другую сторону от пустовавшего возле Дрейвена стула, что-то написал на листе бумаги. Его бледные руки были покрыты крошечными порезами, а короткие и черные, как смоль, волосы торчали минимум в четырех разных направлениях. После он протянул лист Сайеру, сидевшему рядом, и тот кивнул ему с ухмылкой, затем убрал лист между страниц своей книги и закрыл ее.

— Мне нужен отчет Каликса, — проворчал я. — Рекк, да где он?

Прежде чем кто-то успел ответить, по коридору пронесся громкий и болезненный рев.

Я вскочил на ноги как раз в тот момент, когда со скоростью сильного геошторма в командный центр ворвался Каликс. Его черные глаза сузились до вертикальных щелок, а уши были прижаты в черепу. Он скалился, а двойные клыки сверкали на свету. Он сошел с ума. Я заволновался, что он заражен радесом, поскольку безумие, плескавшееся во взгляде, очень походило на то, что я видел у Дрейвена.

— В чем дело? — потребовал я.

— Я сдеру с плеч его реккову голову! — взревел он, пнув пустой стул в стену.

— Адриан? — спросил я, воспользовавшись методом исключения.

Каликс сердито уставился на меня, а рядом поднялся Аврелл. Дрейвен напряженно застыл. В протоколе было четко прописано: если у кого-то обнаружатся симптомы радеса, его следовало немедленно вывести из строя и поместить на карантин.

Каликс определенно был не в себе. Я даже не увидел на нем очков, принадлежавших Фаликсу — единственное, что он когда-то снял с изуродованного тела отца. Да и стилус от его зенопланшета, который он всегда заправлял за ухо, куда-то исчез. Его коротко стриженные волосы были всклокочены.

— Каликс, — тихо произнес Аврелл. — Давай мы отведем тебя в лабораторию, я проведу несколько тестов. Ты не похож на себя…

— Они забрали ее! — взревел Каликс, его позвонки на шее захрустели, когда он принял боевую стойку.

— Забрали кого? — потребовал я.

Каликс зашипел на меня, посмотрев взглядом полным ярости.

— Адриан и твоя пара. Они забрали мой лилалепесток.

Я моргнул в замешательстве и бросил обеспокоенный взгляд на Галена. Он выращивал лилакусты, и в данный момент они как раз цвели. Мы удостоверились, что розовые бархатистые цветы несъедобны, но он нашел другое применение лепесткам, падающим с кустов. Они оказались ароматны, и Гален приспособил их к изготовлению «мыла», как это называла Ария.

— Не понимаю, — развел руками Гален.

— У него уже начались галлюцинации, — застонал Аврелл. — Его срочно нужно доставить в лабораторию.

Каликс затряс головой и вцепился себе в волосы.

— Нет. Нет! Рекк, вы не понимаете, — он бросил на меня отчаявшийся взгляд. — Они забрали мою инопланетянку.

— Твою инопланетянку? — с вызовом уточнил я.

Он сердито уставился на меня.

— Когда я прикасаюсь к ней, ее нежная кожа становится розовой. Плоть инопланетянки реагирует на мои прикосновения. Она должна стать моей парой!

— Значит, мы могли просто прийти и выбрать, кто нам больше приглянется? — уточнил Терон, его голос охрип. — Если бы я знал, что так можно, то сделал бы выбор в тот момент, как мы с «Майвиной» приземлились.

— Каликс! — взревел я. — Сосредоточься и расскажи, что произошло, — я сурово посмотрел на Терона. — Никто не может претендовать ни на одну из инопланетянок.

Терон фыркнул, но замолк.

— Я пришел проведать ее. Слизать слезы, которые иногда текут с ее глаз. Ей нравится, когда я поправляю необычный кусок зута-металла у нее на руке, — его глаза стали круглыми, а уши расслабились, когда он начал вспоминать о той женщине. — Ей нравится, когда я запускаю пальцы в ее пряди волос. Морщинка, то и дело образующаяся между ее бровями, исчезает. Знаю, в криосне они не могут ничего сознавать, но она физически реагирует на мои прикосновения и близость.

Да, он заражен.

Но это не радес.

Его околдовала прекрасная инопланетянка, одна из тех, кто взывал к нашим одиноким сердцам. И как только их песни проникали внутрь нас, от них уже было невозможно избавиться. Я подумал о моей храброй Арии. Ее противостоянии командиру фракции. Телом она была слаба, но внутри скрывался жесткий стержень, не мягче, чем у Дрейвена.

А теперь моя пара украла одну из женщин.

Инопланетянка, ставшая одержимостью Каликса, теперь тоже получит выбор. Ария приложила к этому все свои усилия. Так безрассудно. Она могла подвергнуть инопланетянку риску, вытаскивая ее из криокапсулы без помощи Аврелла. Это очень меня беспокоило, но, похоже, мне все же стоило прислушаться к решениям моей пары.

Я прикрыл глаза… потому что новость, которую хотел озвучить, не понравится никому из мортов.

— Инопланетянка все еще спит или моя пара ее разбудила? — спросил я, просто чтобы убедиться.

Каликс нахмурил черные брови и принялся объяснять, хоть и не очень связно.

— О-они разбудили ее. Завернули в одеяло и вывели из криокапсулы. Я видел ее между Адрианом и Арией, когда они вели ее в навигационный отсек. Прежде чем вмешаться, я хотел посмотреть, что они делали, поэтому последовал за ними. А когда попытался войти в отсек, Адриан преградил мне путь и сказал, что я не должен этого делать. Таков приказ мадам командующей, — глаза Каликса снова сузились от гнева. — Мадам командующей? С каких пор?

Я выпрямился во весь свой рост и зарычал, позвонки громко хрустнули, а уши прижались к голове. Моя боевая стойка устрашающая, и все мои морты опустили головы в знак уважения. Даже отчаявшийся, грустный и одинокий Каликс.