Казино «Руаяль» - Флеминг Ян - Страница 6

• Предыдущая
• 6/30
• Следующая

В отношении машин Бонд придерживался самых консервативных взглядов. Еще в 1933 году он приобрел одну из последних моделей «Бентли», почти новую, с турбонаддувом «Амхерст Виллиерс». Всю войну она простояла в надежном месте, и каждый год ее осматривал бывший механик с заводов «Бентли», работавший в гараже неподалеку от дома Бонда в Челси; этот старик относился к машине с ревностным вниманием.

Бонд водил машину агрессивно, испытывая при езде почти физическое наслаждение. Его «Бентли» стального цвета был с откидным — действительно откидным! — верхом и мог держать скорость 145 километров в час с запасом мощности еще на полсотни километров.

Бонд вывел машину из гаража, проскочил эстакаду и через секунду уже несся по бульвару, откуда свернул на оживленную заднюю улочку и поехал вдоль дюн по направлению к югу.

Через час Бонд вошел в бар «Эрмитажа» и сел за столик у одного из больших окон.

Бар напоминал выставку тех в высшей степени мужских игрушек, которые символизируют во Франции благополучие: жесткошерстные таксы, лежащие у ног своих хозяев, медовый аромат английского табака, всевозможные зажигалки на столиках перед посетителями. Все вокруг было либо светлого лакированного дерева, либо кожаным, с медными заклепками. Шторы и ковры одного, голубого, цвета. Официанты в белых куртках с золотыми эполетами. Бонд заказал себе «американо» и стал рассматривать посетителей, одетых, все как один, элегантно, но без чувства меры. Как видно, все это были парижане. За столиками оживленно беседовали, похоже, о чем-то исключительно важном, — в баре царила атмосфера, обычная для всех баров в час аперитива. Мужчины то и дело заказывали себе новые четверти шампанского, женщины пили сухой «мартини».

— Mol, j'adore le dry [Я обожаю «драй» (фр.)], — воскликнула радостная юная особа за соседним столом. Ее спутник, несколько не по сезону одетый в безупречный твидовый костюм, смотрел на нее, положив руки на дорогую, увитую плющеной золотой проволокой трость, восхищенными глазами. — Maisle dry fait avecdu Gordon, bienentendu. [Но, разумеется, «драй» с «Гордоном» (фр.)]

— J'accord', Daisy. Maistusais, un zeste de citron... [Я согласен, Дэзи. Но, знаешь, немного лимонной цедры... (фр.)]

Внимание Бонда привлекла показавшаяся на тротуаре высокая фигура Матиса. Вместе с ним шла брюнетка в сером. Матис поддерживал ее под руку, чуть выше локтя, тем не менее они не производили впечатления ни супружеской пары, ни просто близко знакомых; в профиле молодой женщины чувствовалась некоторая ироничная холодность. Бонд видел, как они вошли в бар, но продолжал, соблюдая правила игры, рассматривать прохожих.

— Ну да, это же месье Бонд! — услышал он у себя за спиной радостный голос Матиса. Бонд встал, как и подобало, приятно удивленный.

— Вы один?.. Или вы кого-то ждете?.. Позвольте представить вам коллегу мадемуазель Линд. Дорогая, познакомьтесь, это господин Бонд с Ямайки, я имел удовольствие общаться с ним сегодня утром.

Бонд поклонился радушно, но не без сдержанности, приглашая садиться.

— Я один, и вы доставите мне большое удовольствие, если посидите со мной, — сказал он, поклонившись спутнице Матиса.

Он пододвинул ей стул и, пока Матис и его знакомая устраивались, подозвал официанта. Несмотря на протесты Матиса, он заказал коньяк и «бакарди» для гостьи.

Матис и Бонд громко обменялись несколькими фразами о хорошей погоде и о возрождении Руаяль-лез-О. Девушка сидела молча. Бонд предложил ей сигарету. Она закурила, похвалила табак, но без излишних восторгов; курила она, глубоко и резко затягиваясь. Ее движения были точными, легкими, без намека на самолюбование.

Спутница Матиса произвела на Бонда впечатление. Беседуя с Матисом, он то и дело поворачивался к ней, как бы вежливо приглашая ее к разговору, и с каждым разом находил новое подтверждение первому впечатлению.

Густые, очень темные волосы обрамляли лицо. Они чуть закрывали концами изящную линию подбородка и ровно спадали сзади. При каждом движении волосы рассыпались у нее по лицу, но она не обращала на это никакого внимания. У нее были широко поставленные ярко-голубые глаза; взгляд был прямой, но с оттенком насмешливого равнодушия. На слегка загорелом лице не было косметики, только яркая помада на красивых губах. Короткие ногти без всякого лака как бы подчеркивали сдержанность ее натуры; эта сдержанность чувствовалась во всем, вплоть до скупых движений оголенных рук. Украшения ее тоже нельзя было назвать кричащими — золотая цепочка из широких плоских звеньев на шее и кольцо с топазом на безымянном пальце. Средней длины серое шелковое платье с широким черным ремнем было скроено так, чтобы подчеркнуть восхитительную форму груди. У нее была черная, под цвет ремня, сумочка, рядом на стуле лежала золотистая соломенная шляпка с широкими полями и черной лентой, завязанной сзади в бант. Того же цвета были и туфли.

Бонд был заинтригован ее красотой и манерой держаться. Перспектива работать в паре с ней показалась ему весьма интересной. Хотя... Бонд непроизвольно постучал костяшками пальцев по дереву стола. Заметив несколько озабоченный вид Бонда, Матис встал:

— Прошу извинить, — обратился он к своей спутнице, — мне необходимо позвонить в Дюберн, я должен договориться о встрече на вечер. Надеюсь, вы не будете скучать, если я вас на сегодня покину?

Она молча кивнула.

Бонд немедленно воспользовался тем, что Матис направился к телефонной кабине возле стойки:

— Если вы вынуждены провести этот вечер в одиночестве, может быть, согласитесь поужинать со мной? — предложил он.

Она понимающе улыбнулась.

— С удовольствием. Заодно вы можете показать мне казино. Месье Матис сказал мне, что вы там знаете все и всех. А вдруг я принесу вам удачу?

С уходом Матиса отношение девушки к Бонду стало менее прохладным. Она как будто догадывалась, что их совместная работа здесь, возможно, окажется не такой уж простой, и, когда они условились о времени и месте встречи, Бонд понял, что ему будет вовсе не сложно обговорить с ней все детали своего плана. Ему показалось, что она с интересом и даже с азартом играет свою роль, так что работа с ним, вероятно, доставит ей удовольствие. Еще час назад он безрадостно думал о том, как трудно будет установить с новым человеком, тем более женщиной, нормальный рабочий контакт, теперь же он чувствовал, что может спокойно говорить с ней как с профессионалом. Впрочем, он был совершенно искренен с собой, размышляя о своем отношении к ней: она женщина, и ему хотелось бы переспать с ней, но только после того, как закончится операция.

Когда Матис вернулся, Бонд попросил официанта принести счет, сказав, что его ждут в отеле друзья. Прощаясь, он на секунду задержал руку своей новой знакомой и почувствовал, что в их отношениях появился теплый оттенок взаимной симпатии и понимания.

Заметив, что его спутница проводила Бонда, вышедшего на бульвар, довольно внимательным взглядом, Матис придвинул свой стул поближе к столу.

— Это мой очень хороший друг, — сказал он тихо. — Я рад, что вы познакомились. Насколько я понял, пока меня не было, ваши отношения потеплели, — прибавил он с улыбкой. — Не думаю, что Бонд может окончательно оттаять, это был бы для него совершенно новый опыт, ну, а для вас...

Она ответила уклончиво:

— По-моему, очень приятный человек. Он немного напоминает мне Хью Кармайкла..

Девушка не договорила. В эту секунду окно рядом с ними со звоном лопнуло. Сильный взрыв опрокинул их на пол. Что-то с грохотом рухнуло на тротуар. С полки позади стойки бара одна за другой падали бутылки. Кругом стоял крик, люди бросились из бара на улицу.

— Не двигайтесь! — прокричал ей Матис.

Он отшвырнул ногой стул и через окно выскочил на тротуар.

Выйдя из бара, Бонд неторопливо пошел вдоль тенистого бульвара в сторону отеля, до которого было всего несколько сотен метров.

День становился все жарче, но в тени платанов было свежо. Людей на бульваре почти не было, поэтому двое мужчин, стоявших поддеревом на другой стороне бульвара, привлекли его внимание.

• Предыдущая
• 6/30
• Следующая