Сумеречный Стрелок 2 (СИ) - Карелин Сергей Витальевич - Страница 14

Затем из-за моей спины вышел Толя, братишка Марины, и встал передо мной. Одет в синие грубые штаны, белую рубаху. Взгляд наглый и самодовольный.

— Ты положил семерых моих людей и должен заплатить за это, — Глаза его сияли от предвкушения мести, а рот был искривлён в злобной ухмылке.

— Толя, ты просто должен принять одну простую истину. Всех, кто на меня нападает, ждёт одна и та же участь — смерть, — спокойно ответил ему, глядя прямо в глаза.

— Ты покойник, — прошипел он, выпучив глаза и раздувая ноздри.

— Я это слышал уже тысячу раз, — с усмешкой ответил ему. — Придумай что-нибудь пооригинальней.

— Уведи его в машину, — распорядился Толя тому, кто всё ещё держал оружие у моей головы.

— Я так не думаю, — раздался в стороне тихий голос с лёгким акцентом. — Отпусти его, Топор.

Самострел уже не упирался в мой затылок, поэтому я повернул голову в сторону того, кто вмешался в разгорающийся конфликт. Небольшого роста, коренастый, с непривычно темной кожей. На лицо точно араб. Большой нос с горбинкой, жёсткий взгляд чёрных глаз, длинные чёрные волосы, собранные в небольшую косичку. Одет в синий камзол, расписанный золотыми узорами, дутые штаны, сапоги. На поясе большой нож, лезвие которого было заряжено магией и еле заметно светилось фиолетовым цветом.

— Азиз, не лезь. У меня с этим пацаном особые счёты, — рыкнул Толя. — Он завалил моих людей. Я это никому не прощаю, ты же знаешь.

— Мне неважно, что и кому ты прощаешь или нет. Это наша территория, — возразил араб. — Мы не давали разрешения творить здесь всякую х*рню. Тебе тоже это известно.

— Мне плевать на твою территорию. Отдай пацана, — Толя сверлил взглядом араба, а тот в ответ с хладнокровностью убийцы изучал будущую жертву.

— Твои эмоции тебя погубят, Топор, — наконец Азиз ухмыльнулся. — Не греши ими. Мы договаривались с тобой. Договор — это святое.

— Ну ладно, — Толя шумно выдул воздух из ноздрей, ещё пару секунд померялся взглядами с арабом, а затем махнул своим помощникам. — Уходим.

Напоследок он проводил меня взглядом недовольного хищника, у которого увели добычу прямо из-под носа, прошипев:

— Считай, что тебе повезло, Астафьев. Но это пока.

— Или тебе, — резко ответил я этому гаду. Тот было дёрнулся в мою сторону, но Азиз тут же зацокал языком и покачал головой.

— Увидимся ещё! — прорычал Толя, напоследок кинув в сторону араба злобный взгляд, и исчез за одной из торговых лавок со своими прихвостнями.

Жорик стоял в стороне и пока не приближался. Араб внимательно изучал меня, постукивая пальцами по широкому поясу. Значит, ещё и с этим непонятным фруктом будем разговаривать. Он то думает что меня спас! Ну честно говоря этот Толян меня сильно и не пугал. Увести в машину, как он сказал, у него бы точно не получилось.

— Ну что, парень, теперь ты мне должен, — довольно улыбнулся Азиз. — как рассчитываться будешь?

— Я так не думаю, — ответил ему спокойно, и он тут же нахмурился.

— Аккуратней в выражениях, парень. В следующий раз меня может не оказаться на месте, и…

— И тогда я сам справлюсь, — закончил я за него фразу.

— А ты дерзкий. Астафьев?

— Граф Астафьев

— Запомните граф, — хищно оскалился араб. — С нами лучше дружить. И мы держим не только этот торговый центр.

— Я очень придирчиво отношусь к выбору друзей, — объяснил ему.

— Ну, бывай тогда, — араб смерил скептическим моё худое и не слишком накачанное тело, и медленно направился в сторону соседних магазинов, быстро растворившись в толпе.

— Иван Сергеич, что-то вы резко с ним, — пробормотал Жорик. — Вы же не знаете, кто он, а я знаю. Это такие безбашенные ребята, что с ними надо ухо держать востро.

— Какая разница, Жора, кто они. Он хотел сделать из меня жертву, а я охотник. Понимаешь? — хлопнул я по плечу водителя. — Давай, пойдём уже на выход. Нам здесь больше ничего не надо.

Когда мы спускались по широкой мраморной лестнице и уже достигли уровня второго этажа, я услышал крик и приглушенный звук бьющегося стекла.

— Сейчас, подожди, — остановился я, обращаясь к Жорику. — Там что-то происходит.

— Иван Сергеич, не нужно, — ответил он.

— Да мало ли, — ответил я, направляясь к месту, откуда раздавались звуки.

Обогнув лавку с вывеской «Повседневные Артефакты», я увидел, как у черного хода на полу лежал темнокожий старик, хватаясь за сердце, и громко всхлипывал. На его скуле кровоточила ссадина.

— Лежи, бл*дь, и не дёргайся! — запищал склонившийся над ним хлюпик в кожаных штанах и куртке на голый торс. Лицо изрядно помятое, взгляд жёсткий. Кто-то, видимо его подельник, в это время орудовал в лавке, откуда слышался звук разбивающегося стекла.

— Тебе что, больше всех надо⁈ — крикнул, заметив меня, мародёр и оскалился. — Проходи мимо!

Я огляделся. Людей вокруг мало. Ближайшие торговцы закрылись в своих лавчонках. Неподалёку дежурили два полицейских.

— И правда, нам пора идти, — ответил Жорик. — Такое здесь часто бывает. Мародёры нападают на арабов, а те потом отлавливают обидчиков и бьют им морды.

— Ненавижу, когда обижают стариков! — я начинал закипать. Это было выше моих сил. Я никому не позволял совершать такого в родном мире, почему мне нужно терпеть и в этом.

— Почему не реагируют стражи порядка? — указал я на двоих в униформе с поблескивающими магией дубинками. Они откровенно лентяйничали и косились иногда в мою сторону, совершенно не собираясь реагировать на совершающееся прямо у них на глазах преступление.

— Да, бесполезно это, — ответил Жорик. — Они в доле.

— Купили их? — я поразился услышанному.

— Ну да, торчат для вида, — ответил водитель.

В это время первый ударил старика ногой, и тот заскулил. Зря он это сделал. Неуловимое движение, и лук в моей руке, а затем и стрела на привычно зазвеневшей тетиве. Выстрел глушилкой, и первый падает без сознания.

— Ну что, погнали. Больше у этого пердуна брать нече… — второй замер с двумя мешками в руках и успел лишь от изумления открыть рот, даже не пытаясь выхватить из-за пояса арбалет. Глухой стук, и ещё один с лёгким сотрясением и клеймом бабочки на лбу упал без сознания.

— Дедушка, вставай, — поднял я за локоть трясущегося старика, который забормотал на каком-то иноземном языке. Судя по интонации, это были слова благодарности.

Он почти не говорил по-русски, пытаясь компенсировать это жестами.

Я же достал чудо-мазь и обработал его ссадину и наливавшуюся вокруг глаза гематому от удара ноги.

Через полминуты следов избиения как и не было.

Я оглянулся, а полицейских и след простыл. Тут же я увидел нескольких арабов, которые спешили к магазину старика, а тот продолжал многословно и непонятно благодарить меня.

— Не за что, дедушка, — улыбнулся я. — Мне пора.

Мы уже подходили к лестнице, ведущей вниз, когда я оглянулся, желая проверить обстановку, и встретился взглядом с Азизом. Он кивнул мне в знак благодарности, хотя, судя по его взгляду, немного опешил от моего вмешательства.

— Иван Сергеич, вам сейчас ещё врагов не хватало… — начал бубнить Жорик.

— Ты мне хочешь высказать за благородный поступок? — хмуро посмотрел на него.

— Нет, а я что, — пожал он плечами и тут же потупил взгляд. — В целом правильно вы всё сделали. Вот только если бы не пришла подмога, нас бы арестовали. Я же говорю — всё куплено здесь давно.

— За что бы арестовали? — удивился я, когда мы вышли на улицу.

— Нашли бы за что, — хмуро добавил он, и мы направились к мустангу, ожидающему нас на просторной стоянке.

Направляясь в сторону поместья, я смотрел через стекло на проезжающий мимо транспорт, замечая вместо него лишь цветные пятна, пролетающие перед глазами.

Неужели люди настолько падки на деньги, что для них сострадание и помощь тем, кто нуждается в этом, отходит на второй план? Неужели плач ребенка и стоны старика для них пустое место? Моральные уроды и продажные шкуры, в руках которых оказывается хоть какая-то власть, пытаются всеми силами воспользоваться ею, чтобы наказать слабых, уничтожить беззащитных, втоптать ещё больше в грязь тех, кто нуждается в помощи? Не спасти стремится, а уничтожить?