Время жить (трилогия) (СИ) - Тарнавский Виктор Вадимович - Страница 49

– А вообще, – добавил Эргемар. – Если ему так надо вывезти все эти бумажки, взял бы лучше грузовик.

– Из грузовика, в случае чего, можно запросто выпрыгнуть и спрятаться в кустах, – пояснил Собеско. – А эту вертушку пришельцы смахнут с неба одним щелчком. Мы же видели, на чем они летают.

– Ладно, – пожал плечами Даксель. – Передам ваше мнение, как экспертов по пришельцам. Но особенно не надейтесь. Наш директор – человек крайне упорный и добросовестный. И пока не закончит то, что задумал, уйдет с завода разве что под бомбами.

– Ставлю три к одному, что так и будет, – проворчал Эргемар в спину удаляющемуся Дакселю. – Вот угораздило вляпаться!

И снова оставалось только сидеть на бордюре, подставляя спины осеннему солнцу, и ждать. Эргемар все время поглядывал на часы. Ему было крепко не по себе, особенно из-за того, что он не знал, как близко пришельцы, и идут ли они действительно сюда. Собеско, по крайней мере, внешне, был спокоен. Чисто для разнообразия он решил немного побыть фаталистом и теперь терпеливо ждал, что все его проблемы как-нибудь разрешатся сами собой.

Казалось, этот день никогда не кончится, и Эргемар даже удивился, когда увидел, как из здания заводоуправления выходит толстяк-директор, сопровождаемый знакомым шуанским майором. Шагах в пятнадцати не доходя вертолета, они остановились, и слабый ветер доносил до Эргемара и Собеско обрывки их разговора.

– Вы сделали все, что могли, – кажется, сказал майор по-баргандски. – Не волнуйтесь, всех ваших людей мы посадим на транспорт. Поторопитесь.

– Да-да, – кивнул директор. – Но я совсем забыл, передайте Дакселю…

– Ну что он тянет, – простонал Эргемар. Он уже кожей, спинным мозгом чувствовал, что пришельцы близко и пора удирать. Но директор все никак не мог закончить свои последние наставления.

Поэтому низкий вой, прокатившийся над пустой автостоянкой, уже не произвел особого впечатления. Он просто воспринимался как нечто, само собой разумеющееся.

– Воздушная тревога, – прошептал Эргемар испуганным голосом, озираясь в поисках укрытия.

– Сюда! – проорал из-за бордюра Собеско, призывно махнув рукой.

И снова вжался в землю, про себя вовсю проклиная шуанцев, что они, планируя автостоянку, не потрудились окружить ее какой-нибудь грязной, узкой, глубокой и надежной канавой.

Первую минуту ничего не происходило. Лежать, уткнувшись лицом в землю по бок от пыхтящего директора было скучно, и Эргемар не смог совладать со своим неистребимым любопытством. Он приподнял голову, и тут же заметил их – два клина из серебристых короткокрылых машин, вдруг окутавшихся клубами белого дыма – это стартовали выпущенные ракеты.

"Молнии" стремительно пронеслись прямо над головой, затем раздалось несколько тяжелых ударов, словно кто-то громадный бил прямо в землю исполинским молотом. Вокруг что-то со звоном разлеталось, гулко разваливалось, из перебитого паропровода на заводе со страшным шипением устремилась вверх струя пара, над головой что-то пронеслось с воем – это вслед "Молниям" с запозданием ударили и снова замолчали зенитки.

Затем снова удары, уже не такие сильные – это пришельцы обстреляли город, и снова вой зениток, и приглушенная ругань Собеско, и еще один, на редкость мощный и близкий удар, и… затем все немного поутихло.

"Молнии" пропали, вместо них появились несколько черных машин с серповидными крыльями, знакомые Эргемару по Зерманду. Они пока ничего не делали, только кружили, едва видные, на большой высоте, однако они были зловещим сигналом, потому что предвещали скорый приход вражеских танков. Но Собеско уже смело встал, стряхивая с себя всякий мусор.

Картина была совершенно сюрреалистическая. Заводоуправление окривело – половина окон зияла черными дырами, и вся земля перед ним была усеяна битым стеклом. Забор из бетонных плит с той стороны, где только что была котельная с зенитной батареей на крыше, выгнулся наружу, вокруг были разбросаны куски камня и шлака, оттуда тянуло жаром. Где-то еще шумел паровой гейзер, отовсюду поднимались мощные столбы дыма. И… безмятежно пестрели цветы на клумбе посреди автостоянки, а сбоку стоял совершенно неповрежденный вертолет.

– Что? – задыхаясь, спросил директор. Он стоял на коленях и не отрываясь, смотрел на клубы дыма, поднимающиеся над стеной. Он был в полной прострации.

Откуда-то появился Даксель. Весь он был покрыт пылью и каменной крошкой.

– Это смешно, но горит только пожарное депо, – устало сказал он. – Обе доменные печи разрушены – прямые попадания. Мартены, коксовые батареи, аглофабрика, кажется, уцелели. Но слябинг, рельсобалочный, оба листопрокатных – сплошные руины.

– И второй листопрокатный? – переспросил директор. Он, кажется, еще не мог поверить.

– И он тоже, – подтвердил Даксель. – Их фактически больше нет. Там уже ничего не восстановишь. Надо строить заново. Хорошо только, в цехах уже никого не было.

– Да, – механически сказал директор. – Это хорошо.

– Увезите его, – обратился Даксель к Собеско. – Здесь вам нечего делать.

– Но пришельцы, – возразил Эргемар, с опаской поглядывая вверх.

– А что пришельцы? Нужна им ваша занюханная вертушка? Отправляйтесь, пока не появились танки.

– Я бы не стал проверять, нужна ли она им или нет, – мягко возразил Собеско. – Мы вылетим, как только для этого появится возможность. Не волнуйтесь. А вот вам надо действительно искать убежище.

– Тоже верно, – кивнул Даксель. – Но я должен убедиться в том, что…

Но в чем должен был убедиться Даксель, было уже не важно. Фасад заводоуправления внезапно раскололся, брызнув во все стороны остатками стекол и облицовочной плиткой. А на дорогу, ведущую в город, проломив выходящий на нее забор, выехал огромный плоский танк пришельцев, весь покрытый пятнами серо-песочного, серо-зеленого, бурого и черного цветов неправильной формы.

Собеско, обладавший самой быстрой реакцией, успел рухнуть на землю и прикрыть руками голову до того, как на них обрушились обломки здания. Его осыпало камнями, кусок покрупнее здорово ударил в поясницу, еще одним садануло по пальцам, но он остался жив и в сознании, и не дыша, смотрел, как из пролома появляются один за одним еще пять танков и все они, построившись уступом, не спеша двигаются по направлению к городу.

Только когда последний танк скрылся за поворотом, Собеско позволил себе вдохнуть и закашлялся от попавшей в горло пыли. Скривившись, он поднялся на колени, осторожно согнул покрывшиеся коркой из крови и пыли пальцы – вроде бы, все целы – и только тогда огляделся.

Директор лежал на спине с неловко вывернутой головой и залитым кровью лицом. Уцелевший глаз незряче смотрел в небо. Рядом валялся измазанный кусок стены с остро торчащими обломками арматуры.

Дилер Даксель, кряхтя, пытался встать. Одной рукой он зажимал бок. Голова его была разбита, и струйки крови, перемешавшейся с грязью, стекали по щекам.

– Сейчас, – прохрипел Даксель. – Я помогу.

У Эргемара из ноги чуть выше колена торчал большой и толстый осколок стекла. Кровь уже пропитала штанину. Сам Эргемар лежал лицом вниз – видимо, потерял сознание.

Присев на корточки, Собеско осторожно выдернул стекло. Кровь сразу же так и хлынула, толчками выплескиваясь из раны. Тогда Собеско, сорвав с себя куртку, рывком оторвал рукав и туго перемотал ногу напарника. Кровь перестала течь.

– Их… уже нет, – глухо пробормотал Даксель. Он уже встал, и теперь непрочно стоял, скособочившись и наклонившись вперед. – Уже… нет. Надо лететь.

– Что? – Собеско осмотрелся. Небо было чистым, черные птицы исчезли. Со стороны города доносились взрывы и грохот, но это было далеко.

А вертолет… Вертолет был цел – Собеско не верил своим глазам. Его даже почти не задело обломками. Легко подхватив так и не пришедшего в себя Эргемара, Собеско осторожно занес его в кабину и усадил в кресло второго пилота. Потом помог забраться внутрь Дакселю. И, немного поколебавшись, вернулся за телом директора, с усилием затащил его в вертолет и только тогда захлопнул дверцу. Директор упустил время и потому погиб, но оставить его здесь Собеско не мог.