Притворщик (СИ) - Резник Юлия - Страница 3

– Кажется, кто-то в свое время пересмотрел индийских фильмов.

Подношу ладони ребром к лицу и начинаю водить туда-сюда головой, имитируя индийский танец. Гордеева ржет. Комкает бумажную салфетку и запускает в меня.

– Давай, Анька. Нам еще на стол накрывать.

– А?

– Ты что, забыла? К нам Ромка придет. К нему приятель пригнал из С*. Вдруг у вас что-то завертится? Прикинь, как будет круто встречаться с братишками?

– Так ты на Кудряшове остановилась?

– Вот еще! Ванечка мне тоже нравится, – беззаботно смеется она. Я тоже улыбаюсь, разворачивая результаты теста на весь экран.

– Не думала сделать карьеру в логистике? – стебу ее. – У тебя хорошо получается. Сколько ты совмещаешь встречи с обоими? Два месяца? Три?

– Да какая разница?! Лучше скажи, что там пишут? – Светка плюхается рядом со мной на кровать, бесцеремонно сминая тощим задом распечатки лекций.

– Да ничего.

– Что, совсем нет совпадений? Вот же… Смотри сколько людей!

– Ага. И общий предок у нас примерно в восемнадцатом веке.

Неожиданно меня накрывает волной разочарования. Ну, вот какого черта? Не жили богато – нехер начинать. Отхожу к окну. У нас построили шикарный кампус на острове. В хорошую погоду между крыш можно даже рассмотреть море. А ведь считается, что видовые характеристики из нашей комнаты – сильно так себе. Вот во втором корпусе – просто топчик! Это да. Но когда мы заселялись, там уже не было мест.

– А вот еще какой-то парень! Ой, ты только глянь, какой хорошенький!

Светка продолжает восторженно щебетать, а мне тошно. Выходит, это не она дура, а я! В глубине души все еще надеющаяся на что-то.

– Слушай, а с пятиюродным дядей ты же можешь встречаться, м-м-м?

– Светка, ты спятила?

– Сама же говоришь, что общие предки у вас жили при царе Горохе, а он хорошенький. И контакты есть. Не хочешь написать… – Светка сводит бровки в кучу, – Стасику? Его Стас зовут. Стас Левашов.

– Тебе не кажется ненормальным сватать меня ко всем подряд? – изумляюсь я.

– Почему нет? Ты девушка свободная.

– Быть свободным и никому не нужным – это немного разные вещи, – рублю как есть и захлопываю крышку ноута. Настроения учиться – как не бывало, а желание развлекаться так и не появляется.

– Там еще генетическую предрасположенность к всякого рода заболеваниям можно глянуть, – сникает Гордеева. А во мне такая злость просыпается! Хочется рявкнуть, что мне и без этого прекрасно известно, в каком месте мои гены дали конкретный сбой. Но, к счастью, нашу дружбу со Светкой спасает стук в дверь.

– Всем привет. Я к вам с добычей…

В сетке у Светкиного парня мидии. Что не грозит студентам в наших краях – так это голодная смерть. Мы шикуем. Крабы, устрицы, мидии и ежи – привычная наша пища.

– Вы давайте, готовьте, – продолжает Ромка, дуя на красные озябшие руки. – А мы с Петруччио сгоняем в магаз.

– Петруччио? – закатываю глаза.

– Петька. Друган мой. Ну, я пойду.

Ромка отвешивает Светке шлепок по заднице и захлопывает за собой дверь. С тоской гляжу на пол, заляпанный морской водой, стекающей с мидий.

– Тащи миску. Запечем под сыром, да? У нас как раз засыхает. Только укроп не клади, хорошо? Ромка его не ест.

– Гурман! Укроп не ест, а вино из пакета хлебает, – злюсь я, тарахтя тарелками.

– Язва! – беззлобно огрызается Светка.

– Почему это?

– В прошлый раз вы тоже с Ромкой пацапались.

– Это когда? Когда твой прынц отказался помогать мыть посуду?

– Ну, согласись, это не мужская работа.

– Серьезно? Типа, мужики произошли от обезьяны, а женщины – от енотов-полоскунов?

Гордеева начинает ржать и тихонько сползает на табуретку. Все же мне с ней повезло. Люблю открытых людей. С ними просто. Что на уме – то и на языке. Никаких подвохов, двойного дна. То ли дело я… Думаю, Светка вряд ли догадывается, что я за человек на самом деле. И хорошо, что мы такие разные. Два интроверта на несколько квадратных метров – это слишком.

В итоге пока Ромка закупается, мы со Светкой корячимся в кухне. Она у нас одна на четыре комнаты. Кому-то это может напомнить о коммуналках, а я нарадоваться не могу тому, какой крутой у нас кампус. Мне даже на руку, что застройщик уже в четвертый раз переносит сроки сдачи дома, в котором мне положена квартира от государства. Это позволяет мне жить в общаге. В самом лучшем месте на всем побережье. К тому же в компании мне привычней. Я никогда не жила одна.

На ароматы и стук ножей начинают стекаться соседи. Постепенно скромный ужин на четверых перетекает в небольшую вечеринку. Впрочем, как всегда. Девчонки веселятся. Парни обсуждают какие-то глупости. И даже Петруччио, увидев меня, реагирует вполне адекватно. От него я не чувствую ни брезгливости, ни ублюдского любопытства. Может, Ромка его предупредил, какой я урод.

– Слушай, а он ничего, – тычет меня в бок Светка.

– Да. Но как-то…

– Что?

– Не искрит, – пожимаю плечами я. Гордеева набирает полные легкие воздуха, и я примерно понимаю, что думает она – «вот дура, не в твоем положении мужиками разбрасываться». Но я так же знаю, что, побоявшись меня обидеть, Светка никогда не скажет этого вслух.

– Тогда, может, напишешь Стасику?

– Моему пятиюродному?

– Ага.

– Не буду.

– Тогда можно я напишу? Он та-а-акой лапочка!

Я закатываю глаза так, что они, кажется, делают круг в черепной коробке. Светка просто неподражаема. Мало ей двух парней. Давай третьего.

– Да пиши, мне-то что?

Гордеева заставляет меня тут же открыть сайт лаборатории, и пока народ веселится, потеряв всякий интерес к нам обеим, что-то пишет моему вновь обретенному родственнику. В какой момент у ребят появляется идея завалиться в клуб, я даже не представляю. Отбиваюсь до последнего. Но Петруччио, к удивлению, проявляет не абы какую настойчивость. Еще немного, и я поверю, что я ему действительно нравлюсь.

– Да пойдем, Ань, такое нельзя пропустить.

– И почему же?

– Вдруг именно в этом клубе мы обретем «нашу песню», о которой мы будем рассказывать детям?

– Необычный подкат, – смеюсь я, прикрывая ладонью губы. – Что еще ты делаешь не как все?

– Ношу парные носки, оказывается, это редкость. А еще я умею переворачивать блины без лопатки. Звучит, как суперспособность, скажи ж?

Он правда очень милый. И правда не в моем вкусе. Но если не заглядывать дальше сегодняшнего вечера…

– Только если ты не переворачиваешь их на пол.

– Клянусь.

– Ну, хорошо, – окончательно сдаюсь я. – Если ты пообещаешь, что нашей песней станет не какой-нибудь заезженный тренд из Тик-Тока.

– Как насчет шансона?

Улыбаясь во весь рот, захлопываю дверь в туалет. Ну, а что? Где у нас еще переодеться? Сделать из себя красавицу не получится. Но я старательно подвожу глаза, которые считаю главным украшением своего лица, в надежде, что они отвлекают внимание от его нижней части. И надеваю платье. Фигура у меня вполне ничего. В глубине души я верю, что это небольшая компенсация за все остальное.

Мне хорошо и весело. Правда, запала хватает ненадолго. К моменту, когда мы забуриваемся в клуб, я успеваю протрезветь, а народ, напротив, развозит. Пока наша компания устраивается за столом, я подхожу к бару и прошу налить мне воды. С этим алкоголем всегда так. Не столько выпьешь, сколько потом неприятных последствий поймаешь. Краем глаза отмечаю, как Петруччио начинает клеиться к девчонке в экстремальном мини. И ведь не то что я на него какие-то планы имела. Нет… Но мои комплексы выпрямляются во весь рост и расправляют плечи. Чувствую себя оплёванной и как никогда уродливой.

Подношу стакан с водой ко рту и делаю жадный глоток.

– Может быть, я могу угостить тебя чем-то поинтересней? – раздается у самого уха тихий глубокий голос, а в ноздри забивается аромат явно дорогого парфюма с горькими больничными нотками.

Оборачиваюсь, в грустном предвкушении от того, как изменится в лице незнакомец, как только он меня как следует рассмотрит.