Владыка морей ч.1 (СИ) - Чайка Дмитрий - Страница 21

Дворец префекта особенного впечатления на Юлдуз не произвел. Она жила в подобном здании, только в Братиславе в окнах были стекла, а здесь их не было. От вездесущего в этой стране песка люди спасались ставнями и занавесями. Окошки были крошечными, а у простонародья их и вовсе не было, отчего копоть была постоянным спутником местных жителей. А еще дворец Братиславы не нес на стенах столько следов прошедших войн. Пятна пожарищ были тщательно замыты и забелены, но все равно, старое здание из римского плоского кирпича-плинфы, который чередовался в кладке со здешним известняком, показалось ей мрачным и унылым. Даже колонны и вставки из цветного камня не красили его.

— Вот ты какая! — услышала княжна высокий мелодичный голос.

Высокий нескладный мужчина с гладко выбритым лицом смотрел на нее с любопытством. Он был чем-то неуловимо похож на самого князя, только воином он не был точно. Великий князь никогда бы не надел длинное, в пол, расшитое львами шелковое одеяние. Он смотрелся бы в нем невероятно смешно. А вот этот человек носил свою далматику с изяществом и спокойным достоинством. Он вовсе не казался смешным. Напротив, от него веяло властью. То самое ощущение, которое не спутать ни с чем. От него исходила уверенность человека, повелевающего судьбами тысяч людей.

— Святослав много рассказывал о тебе, Юлдуз, — с легкой улыбкой сказал он. — Да что я такое говорю! Он только о тебе и говорил, девочка моя!

— Дядя Стефан! — княжна присела в поклоне. Дворцовые порядки были вбиты в нее намертво, и она даже сама не поняла, насколько комично смотрелась сейчас, будучи в штанах.

Впрочем, Стефану было все равно. Он смотрел на девчонку с непонятной ей нежностью. Ведь он видел ее впервые. Впрочем, все стало ясно тут же.

— Знаешь, Юлдуз, — взял он ее под руку и повел по дворцу, провожая в приготовленные покои. — Я ведь евнух. У меня никогда не будет своих детей. И я даже подумать не мог, что когда-нибудь увижу своих родных. А теперь у меня есть братья, мама, племянники. И ты вот теперь тоже у меня есть! Я буду молиться, чтобы милосердный господь позволил мне взять на руки ваших детей. Они станут моими внуками, и я буду любить их, как своих собственных. Вы еще не думали, как назовете старшего сына?

— Нет! — щеки Юлдуз заалели. — Я еще не ношу ребенка, дядя. Я не думала об этом.

— Зато я уже обо всем подумал, — с удовлетворением сказал Стефан. — Я не хочу навязывать тебе свое мнение, но подумай об имени Александр. В имени заложено многое, Юлдуз. Имя — это знак. Это призыв и обещание великих дел. Этот город заложен самим Александром. Государя с таким именем примут здесь с восторгом.

— Мне нравится, — ответила Юлдуз, немного подумав. — Но я все равно не могу это решить без моего мужа. А где он, кстати?

— Он в двухстах милях отсюда, — пояснил ей Стефан. — Осаждает Пелузий.

— Я поеду туда! — вскинулась Юлдуз.

— Даже речи быть не может, — покачал головой Стефан. — Ты останешься здесь. Это приказ самого Святослава. Но я скажу тебе по секрету, моя дорогая, он довольно скоро будет здесь. Эта осада не продлится долго.

— Откуда вы знаете? — удивилась княжна. — Осада сильной крепости может длиться годами!

— Тебе уже приготовили покои и ванну, — уклонился от ответа Стефан. — Служанки заждались тебя, моя дорогая. Вода стынет. Тут не так хорошо, как в Братиславе, но вполне пристойно. Уверен, тебе понравится. Приведи себя в порядок с дороги, а потом я жду тебя к ужину. Я нашел здесь отличного повара. Ты когда-нибудь пробовала свинину в остром соусе с овощами? А запечённых дроздов? А жареную на решетке свежую рыбу, взятую на огонь прямо из рыбацкой сети? Никаких специй, только соль! Ты многое потеряла, моя дорогая! Я тебя угощу на славу. Пальчики оближешь!

Стефан замолчал на полуслове, потому что в покои вбежали два алаунта самого свирепого вида и уставились на него недобрым взглядом. Он застыл, не смея двинуться, ощущая, как что-то внизу живота настоятельно зовет его в то место, в котором даже великие логофеты Египта находят уединение. Он не шевелился, и правильно сделал. У псов приподнялась верхняя губа, обнажились крупные, чуть желтоватые клыки, а сами они издали низкое утробное рычание.

— Это еще что такое? — еле слышно прошептал он.

— Это мои пёсики, — весело ответила Юлдуз, — мне их жупан Горазд подарил. Он их сам натаскивал. Он говорит, они лучшие, что у него были за все время. Эта пара бегущего тура останавливает. Правда, они милашки, дядя Стефан? Я вас сейчас познакомлю.

1 Современные города Пула, Риека, Задар и Сплит в Хорватии.

В то же самое время. Май 637 года. Окрестности Пелузия. Сейчас — небольшая деревушка в 30 км восточнее Суэцкого канала.

Этот город был щитом Египта. Пелузий должен был защищать его от нападений с востока, но он довольно скверно справлялся с этой ролью. Его брали все, кто шел сюда с серьезными намерениями. Разве только мелкие шайки арабов он мог удержать. Арабы и вовсе не умели толком брать крепости. Хотя… Сейчас многое изменилось.

Армия нового хозяина Египта обложила крепость плотно, отрезав его от порта. Со стен видели усатых словен с римскими скутумами. Видели разрисованных татуировками данов, видели каких-то диких парней на низких мохнатых лошадках и даже отряды египтян из Дельты, вооруженных одними копьями. Египтян было много, так много, что воины невольно ежились при виде этого зрелища. Египтяне ненавидели солдат императора. Ненавидели за все годы гонений их веры, ненавидели за пытки и убийства священников — монофизитов, ненавидели за то, что императоры железной рукой взыскивали все подати в голодные годы, оставляя истинных владельцев этого зерна погибать от голода. Они кормили константинопольскую чернь, пока дети этих людей умирали, жалобно глядя на своих плачущих от горя матерей. То один, то другой египтянин подходил к стене и, глядя на солдат с фанатичной ненавистью, водил ребром ладони по шее. Не по себе воинам было от всего этого.

Самый восточный из рукавов Нила, на котором и построили когда-то Пелузий,был мутным от несметного количества песка, что несли сюда ветры пустыни. А потому портовый город стоял от моря уже в трех милях, а здешние причалы пустели. А ведь когда-то эта гавань был весьма оживленной. Оживленной настолько, что вспыхнувшая именно здесь в правление императора Юстиниана чума разнеслась по всему обитаемому миру, убив каждого третьего. Превосходный лен, выращиваемый в этих землях, охотно вывозился во все концы Империи, и это стало причиной настоящей беды.

— Город крепкий, княже, — Вячко склонил голову перед бывшим однокашником. — Гарнизон — полных три тысячи. Если на стены полезем, кровью умоемся. Надо требушеты ладить и гуляй- город.

— Обождем, — спокойно ответил Святослав. — Здесь одни ворота, Вячеслав. В них-то мы и войдем. Готовь две сотни отборных бойцов. Ты поведешь.

— Я чего-то не знаю? — испытующе спросил Вячко.

— Ты чего-то не знаешь, — согласно кивнул Святослав. — Но узнаешь первым, как только придет время. Готовь две сотни. И глаз с ворот и стены не спускать. Спать в доспехе, оружие при себе.

— Так это… — понимающе оскалился Вячко.

— Может случиться в любой момент, — усмехнулся в ответ Святослав.

Десятник Никита делал обход своего участка. Воины — ленивая скотина. Тупая, ленивая скотина! Они всегда будут дрыхнуть на посту, даже если враг стоит у ворот. Особенно сейчас, перед самым рассветом. Особенно если они набраны из сирийцев, италийских греков и палестинцев. Этим дай волю, они будут и днем спать, скрываясь от лютой египетской жары. Горцы из Анатолии и болеарские пращники куда лучше, да только их тут почти нет. Да! Он так и думал. На посту бардак. Два барана, охранявших ворота, болтают, не особенно глядя по сторонам. У них и выхода нет. Если не болтать, сон сморит тут же. Наверное, прикидывают, сколько жалования они получат, когда с города снимут осаду. Если снимут, и если выплатят… Жалование выдавали довольно давно, и воины были изрядно злы. А тут еще и Александрию варвары захватили, что отодвигало перспективу получения денег куда-то в заоблачную даль. Никита поднялся на стену, встал между зубцами и, воровато оглянувшись по сторонам, зажег маленькую масляную лампу. Он взял ее в руку и сделал круг, потом второй, потом третий. Вот оно! Со стороны лагеря он увидел ответный сигнал. Никита затушил лампу и неспешно пошел вниз, проверяя ход ножа в ножнах. Хороший нож, ухватистый. Тот парень сказал, что германцы зовут его Искатель душ. Он вспоминал…