Владыка морей ч.1 (СИ) - Чайка Дмитрий - Страница 44

Все закончилось, и она поехала на виллу Клиппиакум, любимую виллу обоих последних королей. До нее было совсем недалеко, а тряский возок ехал теперь мягко и спокойно, потому что его по словенскому обычаю поставили на широкие полозья. Хлодвиг прижимался к ней, а она прокручивала в голове все, что должна будет проделать в самое ближайшее время.

Перво-наперво, всех баб покойного мужа — вон! Некоторых она даже острижет на прощание. И все подарки отберет! Голые из дворца уйдут, лярвы болотные! Нантильда блаженно улыбнулась, представляя себе миг торжества. Сколько лет она мечтала об этом! И не сосчитать.

Во-вторых! А вот что во-вторых? А во-вторых нужно сохранить власть до тех пор, пока Хлодвигу не исполнится пятнадцать. Эга кое-как удержит в руках буйную нейстрийскую знать. Тут народ поспокойнее, чем в Австразии, на славянском пограничье, где королевские лейды не вылезают из походов, но тоже совсем не подарок. То с фризами режутся, то с бретонами, то с шайками данов, ютов и саксов, которые каждую весну и лето налетают на своих лодках. Да, вот что главное, а не какое-то бабье, над которым она еще успеет вволю поглумиться. С такими мыслями Нантильда вошла во дворец, небрежно бросив на руки подбежавшей служанке заснеженный плащ.

— Ждут вас, госпожа, — пугливо сказала служанка. — Человек там от короля Само. Он в малой гостиной сидит. Дворцовый граф его прогнать не посмел, забоялся. — Она перешла на шепот. — До того страшен, королева, я аж надселась вся. Вроде собой пригож, и говорит ласково… А как в глаза глянешь, так там бездна адова.

— Я знаю, кто это, — сжала зубы Нантильда. — Это один из цепных псов словенского короля. Он не причинит мне зла, иначе не пришел бы открыто. Принеси ему вина и скажи, что я скоро буду.

Она вошла в собственную гостиную не сразу, а лишь тогда, когда ее сердце перестало скакать в груди заполошным зайцем. Она отдышалась и вошла, полная достоинства и спокойной уверенности, как и подобает повелительнице сотен тысяч людей. Она села напротив, а посланник князя встал и склонился в вежливом поклоне. Это было хорошим знаком.

— Мой государь шлет вам свои соболезнования, королева, — сказал Вацлав. — Он скорбит вместе с вами.

— С чего бы это ему скорбеть? — невесело усмехнулась Нантильда. — Мой муж был его врагом. И как ты узнал об этом так быстро?

— Мой государь скорбит, — пояснил посланник, — потому что король Дагоберт был гораздо лучшим правителем, чем многие до него. И, к сожалению для франков, он куда лучше, чем те, кто придет ему на смену. А узнал я так быстро, потому что был по делам в Бретонском королевстве. Туда прискакал гонец с вестью, что король тяжело заболел. Все просто.

— Что ты хотел мне сказать? — Нантильда до боли в пальцах сжала резные подлокотники кресла.

— Я хотел передать тебе следующее, королева Нантильда, — ледяным взглядом посмотрел на нее Вацлав. — И сказанное мной должно остаться между нами навсегда. Мой государь берет под защиту маленького короля Хлодвига. Он не позволит свергнуть его или убить. Также в ближайшие годы вам не стоит ждать нападения от Бургундии и Аквитании. И король бретонов тоже дал свое согласие на десятилетнее перемирие. Это то, что обещает тебе мой государь. С залетными шайками разберетесь сами, но большой войны Словения не допустит. Расти своего сына и обустраивай Нейстрию. Она должна достаться твоим внукам и правнукам. Слушай своих советников Эгу, Элигия и епископа Дезидерия. Они порядочные люди и будут верно служить своей стране.

— Что? — изумилась Нантильда. Она ожидала услышать все, что угодно, но только не это. — Но почему?

— Тебе не нужно этого знать, — твердо ответил Вацлав. — Достаточно и того, что такова воля моего государя. Не делай глупостей, королева, и встретишь смерть в собственной постели. Ты поняла меня?

— Я поняла, — коротко кивнула Нантильда, которая была не в силах оторваться от равнодушных, словно оловянные пуговицы, глаз княжеского карателя. — Я буду покорна воле его светлости.

— Я рад, что мы с тобой смогли договориться, — одобрительно кивнул Вацлав и встал с кресла. — Тогда на прощание вот тебе еще одно послание от моего государя. Это его подарок за твою понятливость. Береги своего сына, насколько тебе хватит сил и отпущенного богами времени. Сделай так, чтобы в его жизни было мало вина. Иначе оно заменит ему саму жизнь, и он умрет молодым, став худшим из королей Меровингов.

— Господи! Господи! Спасибо тебе! — после ухода этого жуткого человека Нантильда упала на колени перед распятием на стене и снова залилась слезами. Но на этот раз от радости. Неужели с ее души упал этот камень? Неужели ей теперь не нужно бесконечно интриговать и тратить все свои невеликие деньги на подкуп обнаглевших слуг? Неужели…

— Я даже этих шлюх стричь не буду! — лихорадочно шептала она, глядя на своего бога, сурово взиравшего на нее с креста. — И подарки у них не заберу. Замуж их выдам даже! Пусть благословляют мою доброту! Я богато одарю церкви! Спасибо тебе, милосердный господи! Ты послал свое знамение, и я с благодарностью приму твою волю.

Она постояла так еще немного, а потом на ее лице появилась глубокая задумчивость.

— Он знает судьбу моего сына? Он приехал от короля бретонов, уже договорившись с ним о перемирии? Так ведь король был еще жив! Милосердный господи! Кого ты послал мне в помощь? Неужто само исчадие ада? Так я и на это согласна! Только сохрани моего Хлодвига, молю тебя!

Май 639 года. г. Банбхор. (в настоящее время — развалины в 65 км восточнее Карачи. Провинция Синд, Пакистан).

Неимоверная мешанина из островов, заросших мангровыми деревьями закрывала от моря устье реки Гаро, где и стоял Банбхор, прибежище пиратов-бавари. Хоть в городе была цветущая торговля, грабежом местные князья тоже не брезговали, выбирая своей целью все больше арабов и персов. Проводник, купленный Надиром с потрохами еще год назад, вел их аккуратно, так, чтобы выходящие из гавани корабли не смогли предупредить о вторжении. Корабли эти брали на абордаж, а их пассажиров бросали в море с перерезанным горлом. Эмир велел не обременять войско пленными. Пока было не до них. Так они и дошли до устья реки, зайти в которую можно было, только поймав приливную волну. Собственно, именно для этого Надир и нанял этого мужичка, предусмотрительно поселив его семью на Сокотре, под надзором жены Алии и ее брата. И жизнь ему после взятия Дебала он тоже сохранил именно для этого. Весьма сытую жизнь! Загорелый до черноты лоцман привел их к городу на рассвете так, что даже стража, увидевшая десятки чужеземных кораблей, едва успела объявить тревогу.

— Ворота ломай! — ревел Надир, потрясая обнаженным мечом. — Убивать только воинов! Тех, кто сдается, не трогать! Кто начнет горожан резать, я тому сам кишки выпущу! Это мой город, понятно⁈ Вперед, во имя Аллаха!

Острый конец подведенного тарана разбил ворота в щепки в течение часа. Одуревшие от ужаса, не ожидавшие нападения власти организовать оборону так и не успели. А когда в город полетели какие-то странные шары, которые разлетались огненными брызгами при падении, воля горожан была сломлена. Вся осада и штурм заняли время от рассвета до заката…

— А тут вполне неплохо, мой дорогой зять! — Азиз ибн Райхан шел по новым владениям своего родственника и в очередной раз благословлял Аллаха. Его дочь родила сына Халида и жила в богатстве и почете. Его сыновьям обещаны высокие посты в новой провинции. Он сам стал самым сильным и уважаемым из шейхов Йемена. Так зачем желать большего, когда Аллах и так засыпал его семью своими благодеяниями!

— Это только начало, уважаемый тесть, — пообещал Надир. — Мы закрепимся здесь, а потом пойдем на север. Там стоит Татта, богатейший город на берегу Инда. Если мы возьмем его, то все низовья этой реки и все побережье на две сотни миль наше. Тут даже воздух никто не испортит без моего позволения. И мы принесем сюда свет истинной веры.

— Иншалла! — провел по бороде Азиз. — Пусть Аллах услышит наши молитвы.