Наречённая из-за грани, или Мужья в довесок (СИ) - Серина Гэлбрэйт - Страница 40

– Ну вот она я, – прокомментировала я уже без наигранной жалости. Развела руки в стороны и медленно повернулась вокруг собственной оси, дабы Филипп имел возможность увидеть всё. – Ты хотел, чтобы я сама пришла? Я пришла. Даже разделась самостоятельно, чтобы тебе поменьше возни было. Или, быть может, мне и сексом самой с собой заняться? Я могу, мне не трудно… только как-то странновато оно будет в контексте нашей ситуации. Впрочем, если ты настаиваешь…

Неспешно, с чувством погладила грудь, сжала несильно оба полушария. Закусила нижнюю губу, шумно выдохнула, голову слегка запрокинула, высшую степень неземного блаженства изображая, и сразу, не задерживаясь, скользнула ладонью вниз по телу.

– Вар… вара, – неожиданно хрипло выдавил Филипп, наблюдая за траекторией движения моей руки. – Прекрати…

И вскочил прежде, чем я до места назначения добралась. Суетливо дёрнулся в одну сторону, затем в другую, словно не понимая, куда и зачем он подорвался. Наконец поднял с пола сорочку и резким движением сунул мне. На меня при том смотреть избегал.

– Оденься, пожалуйста.

– Какая прелесть, – я выхватила сорочку и, не утруждая себя её натягиванием на тело бренное, покинула гостиную ещё быстрее, чем когда заходила.

Всё, увольняю Филю к чертям собачьим!

* * *

Фрак доставили утром.

Платье после полудня.

Через час объявилась Майя с горничной, наводить на мне марафет и согласовывать детали плана.

Я с утра пребывала в настроении препаршивейшем.

План был сомнительный, сколько-нибудь успешная реализация его под большим вопросом. Филипп, бывший молчаливее обычного, зверски бесил. Решение уволить его из сочетаемых окончательно созрело и окрепло, смысла в дальнейшем держании Фили подле себя я не видела. Если человек и так не хочет, и никак не хочет, то что я, злобная госпожа какая, неволить бедолагу? Он взрослый свободный человек, пусть идёт куда захочет. Один сочетаемый у меня есть, так что не пропаду. А что Алишан сочла Филиппа попадающим под явленный зеркалом образ кошкожаба… ну так она много чего сочла и решила.

И не всегда оказывалась права.

В отличие от меня, Люсьен и Виргил с утра были бодры, собраны и всецело сосредоточены на поставленных задачах. Подробно обсудили весь план, беззлобно поспорили о мелочах и немного повыясняли отношения на тему, кто какую роль должен исполнять и кто в афере главный. Виргил по праву старшинства и немалого опыта главным называл себя. Люсьену отводилась роль наблюдателя. Просто бдеть со стороны Люсьен не хотел, к тому же он располагал полезным навыком, коим мы с Филиппом похвастаться не могли, – умел вскрывать замки. Далеко не все, конечно, но кто ожидает, что легкомысленный повеса станет хранить любовную переписку в навороченном сейфе последней модели?

На свет появилась карта Дорона, которую Виргил по просьбе сестры раздобыл ещё до моего присоединения к авантюре. Точный адрес городского особняка Беллендора был известен, и перемещаться совсем уж вслепую от меня не требовалось. Другое дело, что в Дороне, как и в Ридже, существовали специальные площадки для телепортации адар в зафире и по-хорошему следовало переноситься с такой площадки в Ридже на идентичную в Дороне. Уверенности, что я не промахнусь мимо площадки, не было, но, похоже, нюанс сей никого, кроме меня, не волновал.

По приезде Майи Виргил обсудил план с ней. Заодно брат с сестрой поспорили, потому что Виргил счёл, что о нюдсах надо было рассказать с самого начала. Майя, выслушав честное братское мнение о ситуации вообще и безголовости принцессы в частности, заявила, что потому-то и не распространялась. И какой из него аферист, если его интересует не столько дело, сколько выражение осуждения?

Горничная шуршала в гостевой спальне, куда её отправили раскладывать всё необходимое и подготавливать платье.

Филипп прочно оккупировал ванную, дабы привести себя в вид, подобающий благородному лорду.

Люсьен собирал и проверял инструменты, которые могли потребоваться.

Виргил и Майя спорили за закрытой дверью спальни Ворона.

Всё было так серьёзно, что угнетало не по-детски.

И как-то остро захотелось сбежать.

А что? Пара часов в запасе есть, все заняты и если тихонько выскользнуть из дома, прыгнуть в зафир и незаметно выехать с заднего двора, где я нынче парковала свой транспорт, то сразу меня не хватятся.

Сказано… то есть подумано – сделано.

Но записку я на всякий случай оставила, чтобы мужчины, когда заметят моё исчезновение, не волновались сильно.

Покинуть дом незаметно и выехать со двора труда не составило. Для начала я заложила круг по центру Риджа, любуясь из окна местными достопримечательностями. Затем решила довериться ближнему моему и предложила зафиру поехать куда-нибудь ещё на его усмотрение. Город я всё равно знаю плохо, навигатора под рукой нет, путеводителя тоже и сказать, куда поехать можно, а куда не нужно, я не могу. Кататься по набережной Ассины зафиру явно не понравилось – то ли в принципе, то ли из-за плотности движения на дорогах, – и, получив свободу выбора, он быстро вырулил к небольшой огороженной площадке, похожей на взлётно-посадочную полосу в миниатюре. На мощёной поверхности даже имелась какая-никакая разметка, над зубчатой оградой торчали аляповато раскрашенные стрелки-указатели.

Вот она, специальная площадка для перемещения зафиров.

– Хочешь попутешествовать, да?

В ответ зафир по-деловому заехал на площадку и покатил неспешно к противоположному её концу.

Другого транспорта на ней не было, людей тоже. Въезд свободный, под высокой аркой, увенчанной стилизованным изображением паука. Ближайшие здания находились поодаль, тротуар с пешеходами заканчивался за десяток метров до ограды.

– А куда?

Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что.

Я откинулась на спинку сиденья, закрыла глаза и задумалась, где бы я сейчас хотела оказаться. Ну, помимо того, чтобы заглянуть, хотя бы ненадолго, домой, в родной мир, маму с папой проведать, брата… как они там без меня? Понимаю, что обыкновенно, что жизнь большинства людей не заканчивается со смертью близкого человека… а если душа Феодоры и впрямь не отправилась в лучший мир, но заняла моё тело так же, как я её, то, может статься, родные и не заметили подмены. Благо живу я отдельно, пусть и недалеко от родителей, Сашка тоже… Сколько времени потребовалось Алишан, чтобы понять, что Феодора больше не её сестрёнка?

Сколько, сколько…

Нисколько.

Какие бы подозрения ни терзали Алишан, в уверенность они оформились лишь после получения анонимки. И кто там такой прозорливый был? Знал ведь наверняка, стоило только Трине упомянуть, что я чужая тень.

Сияющие лепестки сети развернулись перед мысленным взором, раскинулись во все стороны, заполняя пространство от края до края. Я всмотрелась в чуть трепещущие нити в попытке понять, как выбрать нужную, если выглядят они одинаково, но, похоже, у сети, как всегда, было своё виденье относительно того, куда Варваре надо. Я не успела ни выбрать, ни проложить маршрут, как учила Надин. Сеть полыхнула ярче и исчезла, зафир подпрыгнул, словно на лежачем полицейском, и ощутимо ускорился.

Только не говорите, что меня опять куда-то перебросили, не уточнив предварительно, куда именно!

Открыв глаза, я вскочила и торопливо высунулась в окно.

Улица, по которой ехал зафир, на первый взгляд мало чем отличалась от тех, по коим мы катались несколько минут назад. Но если присмотреться… особенно к одежде прохожих…

– Ну и где мы?

Зафир лихо тормознул перед пятиэтажным кирпичным домом.

А дом-то я узнаю.

– Мы в Перте?

Качнувшись, отчего я, не удержавшись, плюхнулась обратно на сиденье, зафир поехал дальше.

Далеко, впрочем, не уехал.

Аккурат до «Дубовой короны» на углу.

– То есть ты считаешь, что мне не помешает выпить? – предположила я, когда зафир остановился перед пабом и любезно распахнул дверцу. – Ах ты, хороший мой! Выпить и впрямь не повредит… раз уж мы сюда приехали.