Кротовский, побойтесь бога (СИ) - Парсиев Дмитрий - Страница 51

Анюта подошла к рабочему столу, набулькала в стакан воды из графина и жадно выпила.

— Сережка, хватит вам отдельно ночевать. Твою спальню отремонтировали. И мне так спокойней, и Маргуша к тебе внезапно портироваться не будет.

— Ты права. Отнесу ее в свою спальню.

— У нее вид какой-то бледный. Она в обмороке?

— Была в обмороке. А теперь просто спит. И ты иди. Завтра важный день.

В спальне заменили все, и отделка новая, и мебель. Матвей Филиппыч понатыкал сигнальных систем на окнах и дверях, чтоб больше никакой бешеный Сэмми сюда незаметно не проник.

Уложил Маргушу, накрыл ее одеялом и улегся спать сам, а утром она проснулась раньше меня. Я почувствовал ее вопросительный взгляд, открыл глаза.

— Извини, Маргуша. Посмотреть на кристаллоидов уже не получится.

— Почему?

— Ты провела очень мощный обряд. И мы с тобой, как бы это сказать, синхронизировались с обычным миром.

— Мы больше не попадем на Наждак?

— В ближайшее время — нет. Ни на Наждак, ни на Бикру два, ни в Киртасу.

— Жаль. Рута Сильвего будет волноваться.

— Ничего. Переживет. Император даст ей новое задание.

— А как же Пантера? Кстати, хотела спросить. Пантера — мужчина или женщина?

— Пантера — капитан космического корвета. Не переживай за Пантеру. Ты закрыла портал. Черный дракон не смог проникнуть на Наждак.

— А, это хорошо, — Белкина успокоилась и тут же встрепенулась, — Сегодня бал!

За завтраком Маргуша с Анютой пребывали в предвкушающем волнении. Даже деда и тот был слегка говорливей обычного. Одна только баронесса сохраняла внешнюю невозмутимость, хотя я знаю, личная разведка в лице… вернее в наглом клюве Гамлета докладывала, что портной выбегал от Евы с бледным видом и обещаниями все сделать, как того желает ее благородие.

Одному мне пофиг. Я уже подобрал в настройках доспеха парадный тип маскировки, мне чтоб на бал собраться, даже подпоясываться не надо.

— Кротовский, — Ева отставила чашку, — Не забыл, что до бала у нас дела?

— А как же. Днем парад, вечером бал. День, можно сказать, сплошь состоит из торжеств.

— Закон еще не принят, — Ева сжала губы в тонкую нитку, выдавая некоторую нервозность.

— Да куда они денутся. Пусть только попробуют не проголосовать.

В зал парламентских заседаний отправились всем моим невеликим кланом. Событие по-своему историческое. Бабу Нюку галантно вел под ручку Матвей Филиппыч. Кеша хрустел шеей и жёстким стоячим воротником. Носить такую одежду он не привык, посему вел себя немного скованно.

В ложе владетелей мы заняли центровые места. Нам сегодня можно слегка подвинуть остальных, один раз потерпят. Сами владетели, кстати говоря, по такому случаю на голосование пришли лично. Никто представителя вместо себя не отправил. Все здоровались, все кланялись, все прикладывали ручку к сердцу, выражая почтение и безмерное уважение. Этак во мне комплекс Наполеона разовьётся. Ладно хоть Белкина, чистая душа, все эти знаки внимания принимает за чистую монету и раскланивается ответно, как будто так и надо.

Ева всходила на трибуну с королевским величием. Ее идеальную фигуру пожирали глазами, привставая с мест. Только когда она зашла за тумбу для выступлений, парламентарии вернули седалища на скамейки.

Баронесса зачитала законопроекты пакетом. Единая армия, единая полиция, единая пожарная служба, единые департаменты медицины, образования, социальной защиты. Время раздробленности подошло к концу. Республике пора обрести вид централизованного государства.

Пока Ева зачитывала текст законопроекта, ее трижды прерывали аплодисментами. Голосование прошло гладко при подавляющем большинстве голосов за, и всего нескольких воздержавшихся.

Затем уже я выступил с краткой речью, поздравив всех с новой вехой республиканской государственности. До последнего ждал протестов, провокаций, попыток сорвать заседание, но никаких форс-мажоров не случилось. Прав Фридрих Гриф, я держу всех владетелей за яйца. Никто пикнуть не посмел.

Затем, как закрепление пройденного пути, я принял на площади парад объединенных республиканских вооружённых сил. Места, отведенные для зрителей, были забиты битком. Мне казалось, что горожане пришли посмотреть на проход войск всем составом, включая немощных, старых, калечных, беременных и грудных.

Один раз на мобилу мне все же поступил тревожный звонок. Казачий батальон, охраняющий бывший сингапурский портал, доложил о прорыве с Изнанки. Оказалась, остатки сильно потрепанного великанского войска, что гналась за мной через семь Изнанок, таки добралась до нашего мира.

Великаны и без того понесли потери в пути, так под конец влетели в нашу засаду. Часть подорвалась на минах, часть полегла от пушек и пулемётов. Оставшиеся в живых благоразумно сдались в плен. А потому заключительная почетная часть общевойскового парада в лице лихих казачьих батальонов проходила по площади, ведя пленных великанов.

Публике это особенно понравилось. Ну а великаны сами себе злобные буратины. Так рвались в наш мир, и все ради чего? Ради того, чтобы принять участие в военном параде… увы, на параде они проходили в качестве военнопленных. Бокех со своей коварной супругой Бокехихой пусть учатся кусать собственные локти. Нечего было лезть, куда не звали.

Вечером, когда небо над Кустовым почернело, вокруг резиденции засветили всю имеющуюся иллюминацию. И газовые фонари, и электрические, и даже не поскупились, развесили на фасадах светильники на макрах. Последние выдают прямо какой-то волшебный свет, будто живой.

Толпа горожан после парада только увеличилась. Такое ощущение, что люди вообще не расходились, ждали вечера в центре. Еще бы, два таких события да в один день. Гул в толпе не смолкал:

— Правитель дает бал!

— Сегодня бал у Кротовского!

Приглашённые счастливчики подкатывали на транспорте, руководствуясь собственным вкусом и представлением о шике. Одни на дорогих никелированных тачках с урчащими движками, другие в лакированных каретах, с запряженными статными лошадями модных расцветок.

Не одни только владетели с семьями подтянулись, съезжался весь цвет Кустового, важные чины, политические активисты, крупные торговцы, владельцы фабрик, землевладельцы, ну и газетчики, куда без них. Событие должно освещаться в прессе. Кстати, нарисовался даже репортер из столичного императорского вестника. Как умудрился сюда добраться, не знаю, хорошему репортеру двести верст — не крюк.

Маргуша встречала гостей на правах хозяйки, лично приветствовала в приёмной и сопровождала в бальный зал, где уже гремит музыка, вдоль стен расставлены столы с закусками и выпивкой. В соседней комнате поставлены столы для покера.

Танцуют у нас не все, подозреваю, столичные пируэты тут вообще могут изобразить считанные единицы. А вот тяпнуть из фужерчика, закусить рябчиком и побить козырным вальтом трефовую восьмерку тут каждый второй не промах.

Комаринский, так тот сразу занял место за карточным столом. Играет в паре с Настасьей Кобылкиной, и когда только спеться успели. На Изнанке, не иначе. Мила Хоромникова тоже вальсировать не настроена. Она не вальсирует, она ловко лавирует между столиками, успевая заводить знакомства с заезжими купцами и почти местными мануфактурщиками, которые выбрались из окраин в Кустовой по торжественному случаю.

Кеша не замечает, что ему строят глазки перспективные юные прелестницы… или делает вид, что не замечает. Вместе с инженером Березниковым они стоят в окружении местной технической и гуманитарной интеллигенции, рассуждая о перспективах развития различных отраслей.

Ева и Анюта тоже держатся вместе. Они успевают оперативно решать текущие оргвопросы и отбояриваться от толпы наседающих поклонников. А что, они у меня обе красивы, умны, влиятельны. Еще бы на них не наседали. Кавалеры стоят в очереди, как патроны в пулемётной ленте… пока правда, все выстрелы получаются холостые.

Матвею Филлипычу и подавно не до танцев. Он у меня отвечает за безопасность. Бдит во все окуляры.