Крадущаяся Тьма - Флевелинг Линн - Страница 13

• Предыдущая
• 13/127
• Следующая

— член его клана, это имело буквальное значение. Для дравнийцев он был теперь кровным родичем — до тех пор, пока он сам пожелает.

Пленимарские солдаты, напавшие на горцев, были встречены с тем же гостеприимством.

Когда беглецы достигли пещеры, Серегил оглянулся. Враги уже миновали оставленную деревню и теперь поворачивали в проход, ведущий к перевалу.

«Подонки! — подумал Серегил с горечью. — Вы же готовы вырезать этих людей как овец ради чего-то скрытого в этом темном провале, так же как вы перебили жителей деревни Вары. Но только вы замешкались, голубчики, и тут-то и попадетесь!»

Впереди колонны Ретак о чем-то тихо поговорил со Шрадином и знаком остановил беглецов. Серегил вскарабкался туда, где стояли предводители.

— Эти люди умеют читать следы на снегу? — прошептал Шрадин.

— Будем надеяться, что нет. Ретак, прикажи остальным подняться еще немного выше и ждать сигнала. Парни, которых ты послал, заняли свои места?

— Они готовы. Но что, если твой план не сработает?

— Тогда мы придумаем что-нибудь еще. — Серегил занял отведенную ему позицию, совсем не чувствуя той уверенности, которую постарался вложить в свои слова.

Жители деревни с беспокойством смотрели, как пленимарцы приближаются. Солнце поднялось из-за гор, и в его лучах заблестели наконечники копий и шлемы солдат. То, что раньше казалось просто длинной темной линией на снегу, теперь превратилось в шеренгу воинов, наступающих на горцев.

«Что бы пленимарцам ни требовалось здесь, они явно полны решимости добиться своего», — подумал Серегил: он насчитал больше сотни солдат. Он бросил быстрый взгляд на темнеющий неподалеку вход в пещеру духа и снова стал гадать, какая же ценность там хранится, если ради нее предпринимаются такие усилия.

Пленимарцы уже подошли достаточно близко, чтобы можно было разглядеть гербы на их латах, и только теперь Шрадин махнул Ретаку. Вождь поднял посох над головой и издал душераздирающий вопль. К нему присоединились все жители деревни, они кричали и ухали во всю силу легких. В ту же секунду Серегил, Шрадин и несколько молодых горцев обрушили кучи камней и глыб льда, посыпавшиеся вниз по крутому склону.

Еще мгновение ничего не происходило.

Потом раздался первый угрожающий раскат — на западном склоне сотни тонн снега и льда дрогнули и заскользили вниз, прямо на пленимарцев.

Серегилу были видны бледные овалы поднятых лиц: солдаты слишком поздно поняли, что их заманили в ловушку. Стройная колонна дрогнула и распалась. Люди заметались по снегу, раскинув руки, скользя и падая в тщетной попытке спастись от грозного вала, обрушившегося на них.

Лавина достигла того места, где находились пленимарцы, в считанные секунды. Люди мелькали в вихре снега, как опавшие листья в бурном потоке, уносящем их в небытие. Дравнийцы радостно завопили, и это вызвало вторую лавину — с восточного склона. Она накрыла ущелье с мрачным ревом, еще долго отдававшимся от голых, позлащенных солнцем скал.

Шрадин радостно заколотил Серегила по спине.

— Разве я не говорил, что обвал произойдет именно там? — завопил он. — В таком месиве никто не мог выжить!

Серегил бросил последний взгляд на рухнувшую массу снега и помахал Турику.

— Мне пора закончить свою работу. Зло должно быть изгнано из вашей долины, чтобы другие солдаты не явились сюда искать его.

К его удивлению, вход в пещеру оказался не засыпан, хотя груды снега окружали его со всех сторон. Под победные песни, которые стали распевать женщины, Серегил начал спуск по скользкому тесному туннелю. Шум в голове и покалывание были так же сильны, как и раньше, но теперь Серегил не обращал на это внимания: он знал, что нужно делать.

— Вот мы и снова здесь, — прошептал он, добравшись до пещеры. Стараясь не думать о возможных последствиях ошибки в своих рассуждениях, Серегил покрепче прижал к себе свой ящик и громко произнес: — Аргукф чфон хриг.

В пещере воцарилась зловещая тишина. Потом Серегил услышал тихое потрескивание; оно напоминало звуки, издаваемые остывающими в очаге головешками. В дальнем конце пещеры по камню заскользили крохотные вспышки, похожие на миниатюрные молнии.

Серегил отступил на шаг, потом кинулся в ведущий в пещеру проход, и тут камень словно взорвался.

Острые осколки разлетелись во все стороны, как стрелы с шипением вонзаясь в толстый мех, из которого была сшита одежда Серегила. Камни рикошетом отскакивали от стен маленькой пещеры; они смели бы все, что оказалось внутри.

Через секунду все стихло. Серегил еще немного полежал в проходе, закрыв голову руками, потом осторожно поднял свой светящийся камень и огляделся.

В дальней стене пещеры открылся проем, ведущий во тьму.

Вытащив клинок, Серегил приблизился и заглянул во вторую пещеру. Она была примерно того же размера, что и его комната в «Петухе»; у дальней ее стены в лучах светящегося камня засверкала глыба льда, пол перед которой был покрыт высохшими мертвыми телами.

Вечный холод ледника над пещерой за бесчисленные годы выморозил всю влагу, и трупы стали темными и ссохшимися, губы растянулись в ужасных гримасах, провалившиеся глаза напоминали изюмины, руки скрючились, как когти хищных птиц.

Серегил опустился на колени, чувствуя, как под одеждой по телу течет холодный пот. Хотя трупы превратились в мумии, не вызывало сомнения: на них зияли раны, ребра были раздвинуты в стороны. Только недавно друг и партнер Серегила, Микам Кавиш, набрел на нечто подобное в тысяче миль отсюда, в топях в окрестностях Черного озера. Но там некоторые жертвы были убиты совсем незадолго до его появления. Эти же тела лежали здесь десятилетия, если не века. Сопоставив увиденное с таинственными предупреждениями Нисандера и требованием хранить все в тайне, Серегил ощутил искренний ужас.

Певучий гул в его ушах здесь звучал гораздо громче. Стоя на коленях у входа в пещеру, Серегил внезапно ясно представил себе, каковы были последние мгновения жизни жертв: ожидание, что сейчас тебя потащат на бойню; крики тех, кто уже там; пар, поднимающийся от истерзанных тел…

Он почти мог слышать вопли, не затихшие здесь за промчавшиеся годы.

С трудом стряхнув с себя наваждение, Серегил двинулся вперед, чтобы рассмотреть таинственную глыбу льда.

Грубо вытесанный блок в длину был в половину человеческого роста и четырех футов толщиной. Зловещая магия места чувствовалась рядом с ним особенно сильно:

отвратительное покалывание кожи наводило на мысли о полчищах муравьев под одеждой, в голове пульсировал звон, похожий на хор голосов тех, чье страдание уже перешло все границы.

Еще более пугающим оказалось то, что шрам на груди Серегила словно ожил. Он горел, как свежая рана, посылая острую боль в сердце.

Серегил поспешно вытащил из своего ящика сосуды с магической жидкостью, снял с них обертку и вылил темное содержимое одного на поверхность льда. Кинжалом он нацарапал внутри круга символы Четверки: лемнискату, Далны, полумесяц Иллиора, стилизованное изображение волны Астеллуса, пылающий треугольник Сакора. Когда он закончил, символы оказались вершинами квадрата в круге.

Призрачное пламя вспыхнуло вокруг символов, когда волшебная жидкость начала растапливать лед. Из глубины глыбы в ответ ему засветился контур округлого предмета, замурованного в толще льда.

Новый приступ боли перехватил горло Серегила. Он сунул руку под одежду и ощутил влагу на груди. Когда окровавленными пальцами он дернул за ворот рубашки, обнаружилось, что вокруг шрама открылась рана.

В пещере теперь звучали странные голоса, они шептали, пели, жаловались. Трясущимися руками Серегил поспешно вылил на лед содержимое второго сосуда. Снова взвились языки пламени, порыв холодного ветра ударил ему в лицо. Невидимые пальцы касались Серегила, теребили его одежду, гладили по волосам.

Первое прозрачное хрустальное острие показалось из тающего льда, затем еще семь; они образовали кольцо.

Пение, в котором звучало одновременно страдание и ликование, наполняло теперь всю тесную пещеру. Серегил зажал уши руками и скорчился на полу в ожидании.

• Предыдущая
• 13/127
• Следующая