128 гигабайт Гения (СИ) - Журба Павел Терентьевич - Страница 31

— Ну что ж, правила есть правила…

— В ДУРАКЕ НЕТ ТАКИХ ПРАВИЛ!!

— Эхх, новички-новички, — наставническим тоном обратился к нам Слава. — Карты на раздевание — древнейшая игра, призванная сплотить коллектив, и не вам менять правила!

Блоднин согласился с этим утверждением и ловко начал снимать трусы. Зрители восторженно ему зааплодировали. Мы с Лазаревым ещё раз взглянули на полуголых мужчин вокруг нас и пришли к выводу, что это нисколько не сплочает, а скорее наоборот — разобщает.

— Можно, мы пойдём? — всё же осмелился спросить Ариандр, после чего, решив даже не дожидаться ответа, начал вставать. Мне бы его храбрость.

— Но мы так хорошо сидим! — воскликнул Филипп и весело хлопнул беглеца по спине. Парень закашлялся и сразу же сел обратно, содрогаясь в диких судорогах. Я понял, что спасения нам ждать больше неоткуда. Мне не хватит смелости, чтобы повторить манёвр красавчика, а ему — кислорода, чтобы вновь собраться с силами. Мы обречены на публичное раздевание. Не то чтобы я расстроился, но всё же.

— Эй, перестаньте. — неожиданно прозвучал в суматохе строгий голос Арины. — Не всем нравится заниматься подобным, и вы это знаете. Отпустите их.

— Но…

— Быстро.

Широкое плечи Джимбо поникли, и он огорчённо предложил нам покинуть их карточное общество. Не дожидаясь от него повторного приглашения, мы с Ариандром бодро встали и, едва отойдя от стола, кинулись обнимать нашу спасительницу. На это девушка ответила нам парой точечных ударов по особо болезненным местам. Скорчившись от боли, я схватился за живот и обиженно на неё уставился.

— Только без рук. — заявила садистка, после чего быстренько вернулась в свой угол. Кажется, там ей нравилось намного больше, чем за столом одноклубников. Пожалуй, я понимал причину такого отвращения к сокомандникам, но для меня всё ещё оставалось загадкой, почему же девушка выбрала именно этот клуб, если ей так не нравятся его участники и они считает их всех мерзкими извращенцами. А школьница явно так считала: не проходило и минуты, чтобы она не отвлекалась от разложенных на полу тетрадок и не смотрела на Джимбо и Филиппа, при этом ужасно морщась, как от зубной боли. Наверняка девушка обещала им смертные муки.

— Как же она хороша…

— Даже не думай.

Спросить, почему не стоит об этом думать, Ариандр так и не успел: дверь клуба внезапно отворилась, и в помещение вошла та, кого я меньше всего ожидал здесь увидеть. Гостья уверенно прошла вперёд, поздоровалась с Ариной весёлым маханием ладошки и затем уважительно кивнула членам клуба, сидящим за столом и до сих пор играющим в карты. Вдруг её взгляд остановился на мне и моём спутнике.

— О, Женя! Ты тоже в клубе дзюдо! А я думала, Арина так пошутила.

— Больно надо, портить авторитет перед сестрой из-за какого-то там негодника, — недовольно пробурчала девушка, но никто, кроме меня, этого, конечно же, не услышал.

Наташа села рядом с нами и поинтересовалась, как прошёл наш первый день в клубе. От нервного перевозбуждения у Ариандра судорогой свело горло, и он даже не смог нормально поздороваться и лишь пробормотал нечто нечленораздельное и наверняка пошлое. Когда девушка попросила его повторить, то красавчик зарделся и, раскрыв рот, как крокодил, глупо на неё уставился. Вернее, не на неё, а на её обтягивающую блузку с глубоким вырезом, сквозь которую просвечивалась просто огромная грудь. До сих пор не верится, что такая и в самом деле существует. Может, это муляж? Или приманка, призванная охмурить доверчивого мужчину, чтобы затем съесть его?

Я почувствовал зловещую ауру. Она исходила от какого-то дьявольского предмета за моей спиной. Повернувшись, я увидел, как Арина резким движением пальцев сломала карандаш пополам и, открыв рот, с силой сомкнула зубы. Кажется, девушке очень не нравилось, когда на её сестру пялился кто-то посторонний.

— Эй, поворачивайся, когда с тобой разговаривают! — шутливо сказала Наташа и затем неожиданно схватила меня за руку. Я резко дёрнулся и чуть подался вперёд. Мой взгляд упёрся прямо в её декольте.

— Нравится? На экскурсии купила…

Наташа неожиданно замолчала: над ней угрожающе нависла тень какого-то дьявольского существа. Тут же над клубом раздался характерный звук хлопка: гостье прилетел слабый, но достаточно ощутимый удар по затылку.

— Развратница! — с осуждением воскликнула Гладкова младшая и обеими руками схватила сестру за живот. Жировые складки запрыгали в руках школьницы, как мячики.

— Ай, что делаешь! Ай, отпусти, щекотно! Ха-ха-ха!

Я с умилением принялся наблюдать за сценой сестринской любви, положив голову на ладонь. Такая преданная семья в наше время — редкость, и смотреть за ней, это как подглядывать за жизнью попугаев из красной книги: волнительно и в то же время по-своему прекрасно. К сожалению, зрелище длилось недолго: поняв, что за ней следят, Гладкова отпустила раненую жертву и в два счёта оказалась около нас.

— Извращенцы. Как вам не стыдно!

— Мы даже не смотрели!

— Не врите! Сейчас пойдёте учить геометрию.

Я запротестовал. Такой исход событий мог негативно повлиять на мою способность зхапоминать учебный материал. Пока девушка продолжала над нами издеваться, Наташа отползла к столу и выпила немного жидкости из стакана Филиппа. То, что хозяин этого стакана был голым, Гладкову старшую, казалось, совершенно не смущало.

— Ты рано. Что, экскурсия уже закончилась?

— Ну да. Побродили по храмам, посмотрели на наскальную живопись и поехали по домам. Зря ты отказался.

— У нас есть дела и поважнее, — ответил мужчина, указывая на карты в его руке. — Кстати… Присоединишься?

Хаха, какая глупость! Предлагать девушке играть в карты на раздевание в кругу голодных мужчин! Она ни за что…

— Давай.

Наташа села за стол и забрала у Филиппа карты: поставить на кон ему всё равно было больше нечего. Арина заметила причину моего удивления и побежала оттаскивать враз опьяневшую сестру от предполагаемых извращенцев. Весёлая бедняга ни в какую не соглашалась и каждый раз, когда Гладкова младшая пыталась её оттащить, смешно плакала и пыталась снять с себя блузку.

Вдоволь пронаблюдав за этой сценой, мы с Лазаревым обменялись подозрительными взглядами. На лице моего собрата по несчастью читался очень хитрый план. Чтобы обсудить его, мы раскинули посреди зала палатку гениальных идей и, забравшись в неё, стали прикидывать варианты и взвешивать риски.

— Эти пьяницы ни за что не обыграют подобную женщину в карты! — мудро заявил мой коллега. Я согласно закивал.

— И поэтому, — продолжил он. — Нам стоит вернуться и сыграть!

Ариандр предложил хороший ход, основанный на простой логике: пока производитель не выйдёт на рынок, он не сможет с точной вероятностью оценить прибыль. Правда, подобное смелое решение имело и свои последствия.

— Но это может омрачить нашу репутацию в глазах старосты…

— ТЫ ЧО, СТРУСИЛ?

Ариандр скорчил такое лицо, что я засомневался, а не гопник ли он часом: уж больно страшный и агрессивный у него был вид. Чтобы противостоять психологическому воздействию, я решил изменить манеру поведения на более хулиганскую.

— ТЫ ЧО, ЭДИК, ПОПУТАЛ?

— А НУ, ПОВТОРИ, ТИРАМИСУКА!

Мы столкнулись лбами, как рестлеры. Для показа серьёзности своих намерений блондин жутко зарычал. Чтобы остудить его пыл, я издал утробный злодейский смех и скорчил крайне презрительную рожу…

— А что это вы тут делаете?

Голова Наташи залезла в палатку. Проскрипел скорбный металлический звон, после чего наши лица навеки приобрели статус гробовых памятников.

— Что, конкурс крутых рож? Как вам МОЯ⁈

Девушка попыталась изобразить на своём милом личике нечто пугающее. Выходило у неё очень смешно, поэтому наша парочка незаметно улыбалась… До той поры, пока за спиной Наташи не показалась Гладкова младшая. От осознания того, что сейчас эта оскалившаяся бестия может заставить нас делать уроки, мы с Лазаревым завопили от ужаса.

— Хаха, так и знала, что я прекрасно пугаю! — обрадованно сказала Наташа.