Начать заново (СИ) - Котова Екатерина - Страница 28

— А-а-а! — разорался он, вторя моему боевому кличу, и все замерло.

Я застыла в нелепой позе визжащего лесоруба, а парень со вселенской болью на веснушчатом лице.

В тот момент вернулась Ноэль и спеленала нас заклятьем. Она разобралась в ситуации и заставила обоих в назидание перебирать мешки с крупой, сказав, что труд облагораживает, а совместный труд остужает юные, воспаленные сознания.

Что тогда она сказала наедине Рону, я до сих пор не знаю, но он больше не переступал границу участка. Мы помирились, но доставать сын ростовщика меня так и не перестал. В последствии он уехал куда-то на запад Россарии.

Сейчас же вопросы собственности я ощущаю по-другому. По рождению у меня было многое, но это не являлось моим якорем, потом было положение, престижная учеба, перспективы и это все тоже полетело в бездну. Поэтому могу сделать вывод, что все материальное не долговечно, как и социально-обусловленное. А вот навыки и духовная составляющая остаются с тобой на протяжении жизни.

Что касается вопросов конкретно самой недвижимости. Конечно, здорово жить, где тебе нравится, иметь свое место, дом. Человеку вообще свойственно сливаться с этим объектом обладания настолько, что он олицетворяет себя как бы продолжением его. И на тонком плане действительно остаются эманации, некий эгрегор. Хотя ничто не вечно. И об этом надо помнить. Земля дается лишь на время, потом мы все превратимся в прах и пеплом разлетимся по свету, гонимые ветром. Материальные ценности приятны в пользовании, но цепляться за них удел затвердевшего ума.

— Ты не прав, Каир. — посмотрела я на него и улыбнулась. — У меня есть душа и разум. И этого достаточно, чтобы распорядится ими в этом теле. — я мягко посмотрела колючему ястребу в глаза. И он, фыркнув, развернулся и ушел с площади.

Марко Торренс

— Единый, почему ты не можешь нормально к ней относиться? — недоумевал я, зайдя в «мастерскую», что скрывалась за фальш-стеной.

— Она чужачка, ей и останется. — ковырялся Каир в механизме.

— Просто ты не можешь смириться, что Ворн относится к ней как дочери.

Каир лишь фыркнул и продолжил свое дело. — Или… — я задумался, навязчивая мысль жужжала назойливой мухой, почему брат так странно ведет себя с девушкой. Ведь обычно он сласть как хорош и обходителен, — она отказала тебе? Так? — у брата дрогнула рука, тонкая проволока расплавилась, попав в сердцевину артефакта, отчего он зло ударил по столу, а в комнате запахло плавленым металлом.

— Не говори под руку! — раздраженно бросил он и тряпкой быстро впитал в себя плавленый материал.

— Я прав? — больше утвердил, чем спросил. Мысль меня насмешила, но она была самой правдоподобной из того, что я мог предположить. — Неужели малышка Айрис не повелась, забавно…

Он стал упрямо соединять шурупы в артефакте, игнорируя мои рассуждения, а потом ровным тоном проговорил:

— Вряд ли меня можно в серьез заинтересовать лишь смазливой мордашкой, Марк. Это несложно.

— Что?

— Заполучить ее.

— Считаешь? — чуть удивился. Обычно Каир хорошо оценивал женщин. И за то время, что я прожил и прообщался с этой девчонкой мне стало ясно, что с ней не все так просто.

Губы брата дернулись в подобии улыбки.

— Вопрос желания. — поддел он пинцетом новый «переходник».

— Ты ведь хочешь ее. — утвердил я и оперся на стол, желая почему-то откровения.

— Хочу. — подтвердил очевидный факт брат, вызвав во мне непонятный сноп чувств. Хотя с чего бы им быть? — Уверен, не я один. — хмыкнул он, бросив быстрый взгляд на меня, намекая на… других мужчин?

Я пожал плечами и принял задумчивый вид, не желая признаваться, что, она цепляет и будит инстинкты неандертальца. К тому же живет рядом — это удобно. Проклятый прагматизм, но это факт!

— Пари? — лениво протянул Каир, перетирая громовый корень.

— Три месяца. — задумчиво обозначил цифру.

— Месяц.

— Ладно. — медленно согласился с вечно самоуверенным братом. — Ставлю золотой, что у тебя ничего не выйдет. Слишком быстро. — на что он лишь приподнял брови, удивляясь ставке, но ответил:

— Поверь, она сама придет ко мне.

— Играем честно. Без обидняков. — протянул я ладонь, и брат, крепко пожав мою руку, разбил спор второй и продолжил ковыряться в «парализаторе», пытаясь заложить «смесь» внутрь.

Эверис Фэлс

Я помогала Ворну в его гончарной лавке и испытывала сущее удовольствие от таких уютных чайных наборов, пузатых горшков, плоских тарелок. Он был педантом и все делал исключительно ровно. Да так, что хотелось трогать и гладить изделие, словно кошку.

Как-то я застала его за очередным изделием и, когда он закончил, а клиентопоток иссяк, старый мастер спросил:

— Хочешь попробовать? — указал он на гончарный круг, вытирая руки ветошью.

— Очень! — слишком экспрессивно ответила и смутилась своей порывистости, а его безмятежное лицо озарила приятная улыбка.

На всякий случай осмотрела еще раз зал, но клиентов не было. Мастер выдал мне фартук и указал на низкий стул подле круга.

— Техника не сложная, — он отрезал тонкой струной для резки кусок глины от большого бруска и начал мять в крепких руках шар, а затем резко кинул его в центр железного круга. В этот момент из подсобки поднялся Каир. На удивление змей подколодный сегодня был благодушный, поздоровался и даже пригласил на чай, от которого я благополучно отказалась. Какая муха его укусила? Учитывая, что мы держали холодный нейтралитет.

— Учишь Айрис искусству Земли? — мужчина отряхнулся от извести и жадно отпил воды прямо из кувшина. Кадык на крепкой шее задвигался в такт глоткам.

Рядом с Ворном, я так не напрягалась, как рядом с ним. Но подумала, что девушки, наверное, клюют на эдакую мужскую бесстрастность и ладную слаженность, возможно даже интеллект. Хотя последнее утверждение спорно. Потому что когда Каир не открывал понапрасну ехидного рта, то был весьма привлекательным мужчиной, особенно в такой расхристанной ипостаси. А вот когда говорит… тут я лучше промолчу.

— Как видишь. Все перетаскал? — спросил мастер.

Тот, не отпадая от горлышка, кивнул.

— У вас дар? — не преминула спросить мастера. — В смысле к магии… То, что у вас талант — это очевидно. — искренне похвалила гольда и посмотрела открытую полку рядом, где стояла статуэтка дракона, сделанная с особой кропотливостью и вниманием к деталям.

— Можно и так сказать. — не спешил раскрывать все карты Ворн.

— Хочешь я покажу? — неожиданно предложил воспитанник. На что я опешила.

А мастер посмотрел на него странно, но, когда я несмело пожала плечами и закатала рукава, черты лица Ворна разгладились и стали задумчивыми.

— Айрис, закроешь тогда. — обратился ко мне гольд Грам.

— Конечно.

— Каир… — Строго обратился мастер к воспитаннику, как будто хотел сказать что-то наставительное, но лишь добавил: — Завтра в шесть.

— Понял.

Что они собирались делать так рано, оставалось для меня загадкой. Мастер тихо собрался и ушел, оставив меня наедине с глиной и мужчиной, с которым было непросто. Согласилась лишь ради мастера. Ведь он просил меня наладить контакт, говоря, что мне проще подстроится. В какой-то мере это так. Он сравнил меня с глиной, хотя я никогда не держала ее в руках.

— Ну что, готова?

Я угукнула, он надел фартук и закатал рукава еще короче.

— Сядь удобно и ближе к кругу. — скомандовал он и придвинул еще один табурет, усевшись сзади меня. Я вздрогнула от неожиданности.

— Что ты делаешь? — обернулась к нему.

— Проще показать. — бесхитростно улыбнулся, пожав плечами, и настроил артефакт-круг.

Мои щеки заалели. Хорошо, что я сидела спиной к нему. От мужчины остро пахло его запахом: резким, дерзким. И я точно зверь принюхивалась к такому странному соседству, не понимая, как себя вести. Дистанция резко была сокращена, и я не понимала еще, как на это реагировать.