Ваше Сиятельство 7 (СИ) - Моури Эрли - Страница 14
- Предыдущая
- 14/54
- Следующая
— Не пущу! Руки за голову! — вскрикнул молодой фельдфебель, тот самый, что сопровождал меня, когда я спускался от посадочной площадки. — Господин! Остановитесь! — дрожащей рукой он поднял остробой.
— Парень, не надо! — попытался я образумить его. И времени на душевные разговоры не было. Если учесть, что тот вездесущий генерал приказал направить людей к вимане Козельского, то меня могли опередить, поднявшись на подъемнике в другом крыле здания.
Фельдфебель закрыл глаза и нажал на спусковую скобу. Дротик не пробил магический щит и звякнул, упав на пол. Я убрал паренька с дороги мягкой кинетикой. Просто оттолкнул его, так что он не устоял на ногах и растянулся в двух шагах от входа на подъемник. Вбежав на платформу, я нажал на верхнюю кнопку. Почти сразу заскрипели шестерни и цепи подъемного механизма.
Сейчас меня заботил только Саня Растопин. Только бы до него не успели добраться! Остальное имело не много значения. Даже сам Козельский сейчас не был важен.
Глава 7
Кто ты⁈
Едва открылись двери подъемника, я увидел прямо-таки эпическую картину: двое полицейских, которых я повстречал сразу по прилету сюда и выхода из «Эльзы», держали оборону, укрывшись за маленькой синей виманой марки «Елена». Старший урядник, порадовавший меня фразой «Есть, ваше высокопревосходительство!», крикнул:
— Еще раз прошу, уходите! Мы выполняем приказ самого Козельского! Уходите! К вимане никто не пройдет! — его помощник дважды выстелил куда-то вправо.
Я осторожно выглянул. В той стороне, куда он стрелял, за ящиками с коммуникационным оборудованием пряталось двое — приказный и корнет. И по другую от них сторону стояло еще четверо гражданский и трое полицейских во главе со штабс-капитаном.
— Сволочи! Начальника караула быстро! — заорал штабс-капитаном, отступая за стальную конструкцию, державшую верхний ярус площадки.
Происходящее прояснилось сразу: те двое моих самых первых знакомых добросовестно исполняли мой приказ, то есть приказ Козельского. И всякие увещания, что мол Козельский — это не Козельский, их пронять не могли. Ситуация была одновременно и комичной, и трагической, ведь кончится она могла смертями ни в чем неповинных людей, честно исполняющих свой долг и понятия не имеющих о высоких имперских потрясениях. Поскольку никто из этих парней меня в истинном облике еще не видел, я снова активировал «Лорепалх Куил» с маской «Козлика» и, не убирая магического щита, направился к посадочной площадке. К сожалению, я значительно растратил свой резерв и еще раз использовать «Ликосу» не рискнул. Вложил в правую руку «Веил Литуам Лакши», на случай если успокаивать придется сразу всех.
Снова зазвучали пистолетные выстрелы. На блестящем корпусе синей «Елены» появились вмятины и дырки.
— Что здесь происходит⁈ — крикнул я голосом рассерженного Козельского.
Стрельба мигом прекратилась. Осаждавшие защитников «Эльзы» мигом повернулись ко мне и опустили оружие. Все, кроме штабс-капитана. Я догадался, что он сейчас станет проблемой. Раньше, чем штабс-капитан успел открыть рот и выразить сомнение, будто я не настоящий глава Ведомства Имперского Порядка, с моей руки сорвалось серебристое облачно. Метнулось к нему, на лету превращаясь в волну лютого холода. В воздухе заискрилась ледяная пыль. Штабс-капитан вмиг застыл, посинев лицом и покрывшись инеем. Пистолет выпал из его скрючившейся руки. Ледяная волна задела еще двоих, стоявших в нескольких шагах от него. Но их не пробрало так глубоко — они лишь испытали сильный холод, пронизывающий до костей. Обычно после такого выживают без проблем, хотя получают значительное переохлаждение. Гражданский тут же ретировался в сторону второго подъемника.
Полицейские, которые прятались за ящиками с коммуникационным оборудованием, оружие мигом опустили и вытянулись по стойке смирно. Они не понимали происходящее и, в своих умах допускали, что я — самый настоящий Козельский, а значит лучше от греха подальше не вступать со мной в противоречие, чтобы там не говорили иные важные чины. Я сразу свернул «Лепестки Виолы», чтобы внушать меньше подозрений. Хотя и так уже нарисовался — не сотрешь. Вряд ли кто из них верит, что Григорий Юрьевич силен в магии, да еще настолько, что превратил штабс-капитана покрытую инеем статую. Однако все эти противоречия пока не могли отодвинуть в сторону мысль: «А вдруг я все-таки настоящий глава Ведомства Имперского Порядка».
Старясь держать во внимании сразу всех, я направился к «Эльзе» быстрым шагом.
— Благодарю за службу, воины! — произнес я, подходя к полицейским, державшим оборону за «Еленой» и исполнявшим мой приказ. — Преставьтесь, — попросил я.
— Старший урядник Самойлов! — отозвался первый.
— Приказный Еремеев! — второй, бледненький, напуганный, щелкнул каблуками.
— Молодцы! В ближайшие дни ведомство ждут большие перемены, — сказал я, поравнявшись с ними. — А лично вас сегодня, возможно, ждут большие неприятности из-за непонимания, происходящего на верхах. Придется потерпеть. Не падайте духом ребята — эти неприятности временные. Вскоре все изменится, и вы будете отмечены за хорошую службу, — произнес я, запоминая их фамилии и звания, чтобы передать князю Ковалевскому.
Тем временем из арки второго подъемника выбежали вооруженные люди. Раздались крики, кто-то выстрелил в воздух, командуя:
— Стоять!
Вероятно, этот возглас был обращен ко мне. Не тратя больше ни секунды, я вошел в «Эльзу», мигом зарыл люк и разрешил автопилоту набор высоты.
— Сань, как там Козельский? — спросил я в говоритель, едва опустившись в пилотское кресло.
Растопин не знал, как ответить по говорителю, и тут же сбежал вниз красный, сияющий глазами так, что они казались ярче туэрлиновых кристаллов.
— Получилось, ваше сиятельство⁈ Да⁈ — вопросил он.
— А куда оно денется. Вон в пакете папочки, — я кивнул на диван. — Правда пришлось магией пошалить. Заодно левым боком поймать пистолетную пульку.
— Сильно поймали? Где здесь аптечка? — засуетился Растопин.
— Не знаю. Потом с аптечкой. Ты на вопрос по Козельскому не ответил, — щелчком тумблера отключил автоматику, чтобы скорее вывести виману как можно дальше от Белоглинной, минуя обычные потоки и уровни движения.
— Извиняясь. Это я от радости потерял память, — мне показалось, что светятся не только его глаза, но и счастливая физиономия. — В порядке он. Сидит молчаливый, злой. Освободиться не пытается. Думаю, опасности не представляет.
— Вот и хорошо. Поднимись, придумай как его там понадежнее зафиксировать, потом спускайся сюда. Возможно, потребуется твоя помощь, — сказал я, набирая высоту и перекладывая штурвал влево.
Когда мы прошли над храмом Перуна Славного, я влился в общий поток, стараясь затеряться среди других летающих машин. И уже после этого, вернул управление автоматике, чтобы отправить сообщение Ковалевскому.
Я знал, что расслабляться нам рано. Очень рано! Хотя операция «Заземление», не считая кое-каких нюансов, прошла успешно, по большому счету еще ничего не закончено. Дальше противостояние может перетечь в очень горячую фазу с непредсказуемыми для многих последствиями. Первое, это «Эльза» — ее сейчас начнет искать вся полиция Москвы, и не только полиция, наверняка те теневые силы, которые были под Козельским и его единомышленниками. Очень вероятно, что они задействуют военных в обход фельдмаршала Чистякова. Они постараются меня поскорее выследить и посадить «Эльзу», если не получится, то сбить. Наверняка, уже кто-то связался с Глорией, и теперь даже жизнь князя Козельского становится разменной монетой — слишком много лежало на кону.
Я набрал номер Ковалевского и сказал:
«Здравия, ваше сиятельство! Все прошло успешно. Я на вимане Козельского и сам он здесь в наручниках. Папка „Гром“ у меня. В ведомстве не все прошло гладко. Есть раненые, вероятно несколько убитых. Иначе, увы, не получалось. Это коротко по моей операции. Теперь не менее важное: вас и Ольгу сегодня ночью планировали захватить. Примите номер эйхоса человека, который за это ответственный», — я переслал ему номер того жирного подлеца, с которым имел общение, выйдя из кабинета. — «Очень прошу принять все возможные меры безопасности относительно вас лично и Ольги», — добавил я, хотя это было столь очевидно, что не имело смысла говорить. В этот момент сверху спустился Растопин, всем своим видом желающий сказать что-то. Я махнул ему рукой, чтобы ждал и продолжил наговаривать сообщение: — «И еще очень важное. Прежде опасался вам говорить, чтобы не спугнуть удачу. При мне папка, в которой свидетельства о преступлениях Козельского против нашего Отечества. В ней документы, доказывающие его предательство. Его связь с британской разведкой и людьми, представляющими интересы враждебных для России сил. Папка называется „Конфетти“. Возможно, именно сейчас это важно для вас, чтобы принять наиболее верные решения. Думаю, с документами из „Конфетти“ будет гораздо легче объяснить императору необходимость проведенной сегодня операции и всех вытекающих за ней действий. Все. Жду указаний куда лететь. Меня сейчас начнут преследовать. Возможно, попытаются сбить, но это вряд ли у них получится, если не привлекут военных».
- Предыдущая
- 14/54
- Следующая