Грязелечебница «Чаша Аждаи» - Луговцова Полина - Страница 11

Он представился Николаем Буренковым из Москвы – зачем-то назвал ей и фамилию, и город, хотя она его об этом не спрашивала. Возможно, таким образом он пытался продемонстрировать свою открытость и расположить ее к себе. Что ж, это ему удалось. Потом он предложил обращаться к нему коротко – Ник, и, не дожидаясь, когда она назовет свое имя, спросил, с ходу переходя на «ты»:

– А ты, должно быть, Тияна Лютич? И тоже москвичка, как и я?

– А что, это так заметно? – Она вскинула на него удивленный взгляд.

– Ну как же, о твоем приезде тут уже с неделю судачат, – усмехнулся он.

– Неделю? Но неделю назад я даже не знала, что приеду сюда, – удивилась Тияна. – И потом, у меня же на лбу имя не написано.

– Верно, не написано, но о приезде новых туристов, как правило, всегда становится известно заранее, а таких разговоров я не слышал. Ждали именно внучку Йованы Лютич, а у тебя есть особая примета, подсказавшая мне, что это как раз ты. – Он с интересом уставился в вырез ее платья.

Тияна вспыхнула, расценив такое поведение как нахальство, и хотела тут же уйти, но в следующий миг до нее дошло, что парень заинтересовался не тем, о чем она подумала, а ее амулетом, подаренным Йованой. Тяжелое украшение холодило кожу Тияны у основания шеи, чуть ниже яремной впадины, – именно там, куда и смотрел Ник.

– Красивая вещица! – заметил он. – На тебе она смотрится еще лучше, чем на хозяйке грязелечебницы.

– Моя бабушка только что умерла… – сообщила Тияна, поспешно принимая скорбный вид.

– Ох, прости! Соболезную твоей утрате. Конечно, эта трагическая новость была ожидаема, врачи говорили о том, что Йована не оправится после травмы, но все равно… Как же это печально! Что ж, не смею больше отвлекать тебя своей болтовней.

– А ты давно здесь? Часто ты видел мою бабушку? – поинтересовалась Тияна, не спеша прощаться с новым знакомым. – Расскажи о ней что-нибудь. Мне ведь даже не удалось с нею пообщаться, она успела произнести лишь пару фраз, так что… Я ее совсем не знаю.

– Вон как! И раньше ты не приезжала сюда?

– Йована часто приглашала меня в гости, но как-то все не складывалось… Мне еще повезло, что я застала ее в живых, правда, совсем незадолго до смерти.

– Да уж… – Задумчиво наморщив лоб, Ник сдвинул панаму на затылок, а затем снял ее и скомкал в руках, явно не зная, что сказать.

– Говорят, Йовану считали благодетельницей, – сказала Тияна, заполняя неловкую паузу.

– О, да, твою бабушку здесь просто боготворили! Я слышал, что ее грязелечебница многим вернула здоровье, а то и жизнь спасла. Некоторым пациентам, тем, кому требовалось продлить лечение, но у них не хватало на это средств, Йована позволяла завершить курс бесплатно. Были и такие, кто совсем не хотел возвращаться домой, считая это место чем-то вроде земного рая, и я могу их понять. Сам не хочу уезжать и с грустью думаю о том, что мое время пребывания здесь заканчивается уже через неделю. А раньше я был уверен, что лучшее место в мире – это Бали. – Ник насмешливо хмыкнул, словно удивляясь собственной глупости, и нахлобучил панаму обратно на голову. – Неслабо припекает, не хуже, чем в тропиках, – заметил он, взглянув на солнце и довольно щурясь. – Я ведь приехал сюда только из-за брата, чтобы забрать его домой: у нас совместный бизнес, и потребовалось его личное присутствие. Звонки и визиты к пациентам запрещены, вот и пришлось мне приобрести путевку. Но я не жалею. Знал бы, что здесь такое божественное место, купил бы более продолжительный курс, а бизнес подождет. И эта мысль впервые пришла мне в голову именно здесь, а раньше я считал, что не может быть ничего важнее бизнеса. Похоже, местные лечебные грязи лечат не только физическую хворь, но и душевную.

– А какую хворь лечишь ты? – не удержавшись, полюбопытствовала Тияна и тут же смутилась из-за своей бестактности.

Но Ник, словно не заметив этого, непринужденно ответил:

– Нет у меня никакой хвори, говорю же, за братом приехал. Выбрал курс наугад, что-то там для укрепления иммунитета. А вот у брата имеются проблемы со здоровьем, и еще какие! Но он сам виноват: любил погулять на всю катушку, особенно, когда дела в бизнесе пошли в гору. Спохватился, когда здоровье подорвал, и давай по врачам бегать, а толку ноль. И вот в какой-то клинике ему посоветовали съездить сюда. Это было еще в декабре, а теперь июнь… Полгода уж прошло, и он до сих пор слышать не хочет о возвращении домой. Прямо не знаю, что с ним делать! Но, по крайней мере, теперь, оказавшись здесь, я хотя бы понимаю его.

– И что же, так и уедешь без брата? – Тияна с удивлением обнаружила, что ей будет жаль, если этот парень вскоре покинет грязелечебницу. Но почему она об этом жалеет? Ведь и сама не собиралась задерживаться здесь надолго! Однако ее стремление поскорее вернуться домой явно утратило первоначальную остроту. Заколдованное, что ли, это место? Никто не хочет отсюда уезжать! Хотя… ну а что тут удивительного? Уголок действительно райский.

– Надеюсь, мы с ним уедем вместе. Через неделю у Глеба назначена какая-то важная процедура, и она заключительная. После этого, скорее всего, его выпишут, – так доктор сказал. – Ник окинул задумчивым взглядом горные вершины вдали, озеро и прибрежную лаунж-зону, где заметно прибавилось желающих погреться на солнышке. – Может, потом мы сюда еще вернемся. Н-да… Не так давно мне предлагали неплохую цену за наш с братом бизнес. Надо будет обдумать эту мысль. Кажется, я еще ни разу не чувствовал себя таким живым, как сейчас. Похоже, «Чаша Аждаи» творит чудеса, лечит не только тело, но и душу. Я стал совершенно иначе смотреть на мир и ценить то, чего раньше даже не замечал.

– А меня здесь еще ни разу не потревожило навязчивое чувство, что за мной следят, – непроизвольно вырвалось у Тияны. Она разозлилась на себя за то, что сболтнула лишнего, и украдкой покосилась на своего собеседника, лелея надежду на то, что он этого не слышал. Прошло несколько секунд, и когда она уже решила, что ее последние слова пролетели мимо его ушей, он вдруг спросил:

– И давно это у тебя?

– С детства. Началось после того, как мама умерла.

– Ничего, говорят, здесь лечат даже паранойю. – Ник ободряюще подмигнул ей.

– Надеюсь, что дело не в этом, – недовольно буркнула Тияна, демонстративно отворачиваясь. Подумать только, ну кто ее за язык тянул?! Теперь он решит, что она сумасшедшая. Хотя… ну и пусть, какая ей разница, что он о ней подумает?

– Послушай, а не выпить ли нам по стаканчику лечебной водички? В лаунж-зоне должна быть холодненькая! – Судя по интонации, Ник не столько хотел «водички», сколько пытался сгладить неловкий момент. Не дожидаясь ее ответа, он отошел, бросив: «Сейчас принесу», но Тияна его не услышала. Она мгновенно позабыла о его существовании в тот миг, когда ее взгляд выхватил в массе людей того самого мужчину, который привлек ее внимание, когда она обозревала территорию грязелечебницы из окна своего номера. На этот раз Тияна была уверена, что не ошиблась. Детектив Дульский собственной персоной прогуливался по аллее в сопровождении девушки, которая тоже была знакома Тияне: именно эту девушку строгая медсестра разлучила с парнем в момент поцелуя.

Тияна стремительно пересекла лаунж-зону и, не обращая внимания на потянувшиеся следом за ней недоуменные взгляды (наверное, никто из присутствующих ни разу не видел, чтобы по территории грязелечебницы перемещались в таком быстром темпе), повернула в сторону аллеи. Она старалась не выпускать Дульского из виду и в то же время страшилась момента встречи с ним: вдруг окажется, что это все-таки не он? Тогда придется всерьез обдумать слова Ника насчет паранойи.

Но это был он! Чем меньше становилось расстояние между ними, тем сильнее росла уверенность Тияны в том, что перед ней именно Дульский. И пусть она видела его всего лишь один раз в жизни, да и то не целиком, а лишь по пояс, сидящего за столом и потеющего в своем плотном жакете, тогда как теперь на нем трепыхался легкий белый костюм необъятных размеров, придававший его фигуре дополнительный объем, но едва ли кто-то еще мог обладать точно таким же набором особых примет: большой выпуклой родинкой на щеке, блестящей лысиной и манерой вытягивать губы трубочкой во время разговора.