Выбери любимый жанр

Vita Nostra. Собирая осколки - Дяченко Марина и Сергей - Страница 10


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

10

Рюкзак Артура.

Пашка сел на землю, глухой, почти слепой, потому что фары отдалялись, а фонарь он, кажется, потерял.

Обе части поля, разделенные дорогой, остались теперь голыми, выбритыми, только кое-где, далеко друг от друга, стояли чудом выжившие колоски – в таком же шоке, как Пашка сейчас. Комбайны затихли, исчезли, будто их не бывало. Зато начало светлеть небо – очень чистое, без единого облачка. Бледнели звезды. Пашка поднялся; он не уйдет отсюда, пока не отыщет брата. То, что от него осталось.

* * *

Главное, что предстояло Сашке в этом разговоре, – избавиться от сочувствия к маленькому Вале. Сочувствие – яд, жалеть мальчика сейчас – значит дольше его мучить.

– Мы присядем вот здесь, на скамейку, и поговорим…

Сашка видела его насквозь: снаружи холодец повседневности, чуть глубже глина заурядности, мягкость, уступчивость, инфантильный конформизм – и золотой отсвет из глубины, там, где под обыденностью спит несказанное Слово. Сокровище внутри и мусор, облепивший снаружи, – Сашке захотелось препарировать мальчика на месте, прямо сейчас, чтобы вернуть Речи гармонию. Валя почуял ее внутреннее движение – и сжался, замкнулся в себе, отделяясь, прячась от действительности.

– Ты думал, что мир безопасен и добр. Это правда. Он таким и задуман. Но за его доброту кто-то должен расплачиваться…

Сашка сделала паузу. Мальчик не поднимал глаз и вряд ли слышал ее.

– Потом ты поймешь, что я права и то, что я делаю, – ради сохранения реальности, какой ее знает большинство людей. Ты поймешь, как устроен мир на самом деле и какое место ты в нем занимаешь. И все будет очень хорошо. Но сейчас, Валя, тебе придется просто делать то, что я скажу.

– Вы мне никто, Александра Игоревна. – Он поднял бледное, сосредоточенное лицо с играющими желваками. – Я все расскажу маме.

Он сопротивляется, подумала Сашка. Даже сейчас, когда она сломала его представление о мире и серьезно его напугала, он сопротивляется. Надежда есть.

– Шанин Валентин Валентинович, – сказала она официальным голосом. – Учитывая ваши предыдущие достижения, вы зачислены в Институт специальных технологий в виде исключения без экзаменов. Первого сентября вы должны быть в городе Торпа, улица Сакко и Ванцетти, двенадцать.

Он посмотрел ей прямо в глаза – услышав знакомое название.

– Торпа?!

– Очень славный маленький город.

– Мама не отпустит меня в Торпу, – сказал он с нервным смешком. – Это совершенно… исключено.

– Видишь ли, – Сашка вздохнула. – Она и моя мама тоже, поэтому я не допущу, чтобы с ней случилось что-то по-настоящему серьезное…

– Что… случилось, какое серьезное?! – Он дернулся.

– …Но меня в свое время она отпустила в Торпу. Хотя очень не хотела. Так сложились обстоятельства. Понимаешь?

– Зачем я вам нужен? – спросил он шепотом. Сашка услышала в его вопросе свои собственные интонации. Давным-давно. Перед лицом Фарита Коженникова.

Она задумалась: может быть, попытаться ему объяснить? Невозможно, нет. Он не готов. Все равно что чеканить монету из куска глинозема.

– У тебя есть два месяца лета, – сказала она. – Отдыхай, гуляй, купайся. Ничего не говори родителям, вообще никому ничего не говори. Сделать так, чтобы мама отпустила тебя в Торпу, – моя забота.

– Не отпустит! – сказал он убежденно. – Ни она, ни отец!

Сашка грустно улыбнулась.

* * *

Пашка двумя руками поднял с земли рюкзак Артура. Все вокруг было рассветно-серое, в воздухе висела соломенная пыль, но ни капельки крови Пашка не мог разглядеть, сколько ни мигал воспаленными веками.

– Это неправда! – сказал он в пространство. – Это сон! Скажи, что это сон?!

– Не сон, – послышалось у него за спиной. Пашка выронил рюкзак и обернулся, готовый драться, готовый голыми руками убить того упыря, порождение жуткого города Торпы…

И увидел себя будто в зеркале – серого, страшного, с огромными глазами, с черными губами, как нитка. И только через секунду понял, что видит не отражение, а брата.

– Пошли, – сказал Артур незнакомым, глухим голосом, не то сорванным, не то просто больным. – Скорее.

– Где ты был?!

– Хватит. Скорее. Идем обратно.

Артур подхватил свой рюкзак, бросился назад по дороге, усыпанной соломой, – и вдруг споткнулся. Упал на колени, закашлялся, и в пыль покатились мелкие золотые монеты.

* * *

В это утро и бабушка, и дедушка, и Лора с Антошей проснулись поздно – немудрено, сказались приключения вчерашнего дня. Пашка с Артуром успели вернуться в дом, подобрать и уничтожить записку, кое-как спрятать следы своих похождений и залечь в постель раньше, чем их побег разоблачили.

Солнце поднялось высоко и било в окна.

– Слушай… – начал Пашка, когда ворочаться стало невмоготу, а с кухни доносились уже голоса и звяканье ложек о чашки.

– Не спрашивай, – прошептал Артур.

– Я думал…

– Ничего не буду рассказывать. Нам отсюда не сбежать, и я не сумасшедший. И он не маньяк. – Артур перевернулся лицом вниз и натянул на голову одеяло.

– Может быть, – снова заговорил Пашка, – нам… спросить, чего он от нас хочет?

Артур молчал так долго, что Пашка уже подумал, что брат не ответит.

– Он хочет, – послышалось из-под одеяла, – сегодня он хочет… чтобы мы пошли в супермаркет «Старт» и украли упаковку конфет. Шоколадных. Одну…

Пашка засмеялся. Это был судорожный, дурацкий, нервный смех, но Артур подскочил и сорвал одеяло с головы:

– Тебе смешно?!

Пашка заткнулся, будто ему зажали рот. У Артура на скулах горели красные пятна, а глаза были мокрые и совершенно больные.

* * *

– Привет, Валик! Мы долетели, устроились, тут такая красота! Ты обедал? Ужинал? Как дела?

Валя сразу понял по звуку ее голоса, что она устала в дороге и успела соскучиться, но тревога ее, кажется, улеглась. Он ждал этого звонка. Он к нему готовился; он оказался не готов.

– Все хорошо, – сказал он хрипловато, но бодро.

– Что с голосом, ты простудился?!

– Нет, все нормально. – Валя прочистил горло. – Присылайте фотки, я хочу посмотреть.

Тут же полетели фотографии: сосны у прибоя, мелкая галька, яхты в отдалении, мама и отец, обнявшись, снимают себя на фоне гостиницы, моря, на фоне пляжа…

Сейчас он им расскажет. И они все бросят, сорвутся с места, поменяют билеты, прилетят – мама с надеждой, а папа в растерянности и недоумении… Мама спросит: где она? Где моя Саша?! А как, как Валя сможет предъявить им Александру Игоревну, если незваная сестра осталась в аэропорту и квартира, когда он вернулся, была нетронута и пуста?

– Классные фотки, – сказал он, тщательно следя за голосом. – Ну, отдыхайте.

На ночь он задвинул засов, включил сериал, зная, что не уснет, и все равно задремал где-то в половине второго. В полседьмого проснулся, вскочил, поспешил на кухню…

Чемоданов в прихожей не было. Стол, небрежно прибранный накануне, оставался пустым. Телефон показывал сегодняшнее число – двадцать восьмое июня.

– Так нормально же все, – прошептал Валя. – Все нормально… У меня тревожное расстройство. Все хорошо, просто отлично…

И он засмеялся и хохотал до тех пор, пока не сунул голову под струю холодной воды в ванной, и забыл при этом снять очки, и они чуть не разбились.

Глава 4

Сашка вернулась домой ранним вечером, когда еще не стемнело. Поставила в вазу букет ромашек. Разожгла камин – среди лета. Открыла окно и закурила.

Костя появился почти сразу, деликатно стукнул в дверь.

– Входи, – сказала Сашка. – Не заперто.

Он поставил на стол бумажный пакет из незнакомого кафе:

– Китайская еда. Из новых. Я не пробовал, говорят, хорошо.

– Спасибо. – Сашка выпустила дым за окно.

– Оба перспективные, ты была права. – Костя налил воду в чайник, включил, нашел в шкафу заварку и чашки. Сашка наблюдала отстраненно – он имел полное право распоряжаться у нее в мансарде, как дома. Миллиарды лет назад она однажды ему это позволила.

10
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело