Захваченные земли (СИ) - Корнаков Даниил - Страница 28

Она сняла с плеча винтовку и положила ее на стол.

— Мы договорились, что я научу ее постоять за себя, Матвей. Давать отпор подобным ублюдкам, если они еще хоть раз посмеют ее пальцем тронуть. Я не могла стоять в стороне и смотреть, как такая умная девочка рано или поздно просто погубит себя, не зная, как нажать на курок.

Ее голос стал чуточку взволнованным.

— А волосы… знаешь, почему она умоляла меня их постричь? Потому что до сих пор чувствовала, как одна из тех сволочей тащит ее по коридору, намотав локоны на кулак.

Матвей по-прежнему держал голову опущенной, поглядывая на кончики своих сапог.

— Ты вообще слышал, что я тебе сказала? — с возмущением в голосе произнесла Надя и села на корточки напротив него.

— Да, — тихо ответил собиратель и осмелился поднять на нее взгляд. — Спасибо тебе.

Черные брови прогрессистки нахмурились.

— Ты точно в порядке?

Матвей продолжил:

— Да. Я хотел сказать, ты сделала то, чего я никак не мог набраться храбрости сделать, из-за чего даже приревновал ее к тебе.

Надя фыркнула, приняв это за шутку. Но Матвей дал понять ей обратное, дав своему выражению лица больше серьезности. Ее это смогло убедить.

— Да, глупо звучит. Просто для меня Арина оставалась и остается тихой девушкой, любимой подругой и сестрой, помогающей чинить ваттбраслеты восточникам. Она всегда могла рассчитывать на мою защиту, как и сейчас. Но видеть ее здесь, в этих местах… Я не могу отыскать в себе силы смириться с ее присутствием здесь, как не могу найти сил приобщить ее к тому, как следует выжить. Это все равно, что полностью переписывать и без того прекрасно написанную книгу, рука не поднимается.

— Матвей… — Надя вперила в него взгляд. — Это ее выбор, ее книга. И прямо сейчас глава от которой зависит ее жизнь, раз уж мы заговорили метафорами, пишется и с твоей помощью. — Она увела взгляд в сторону. — Быть может, все мы завтра погибнем и только Арина выживет, при этом навсегда лишившись нашей защиты. И чтобы не отправиться вслед за нами, ей нужно будет знать, как выжить. А что касается тебя… Матвей, всех не спасти. Ты должен это понимать.

— Да, — согласился Матвей. — Ты права. Мне стоит…

Матвея отвлекла промелькнувшая за окном тень. Кто-то из команды?

— Что такое? — Надя последовала его взгляду.

Собиратель поднялся с дивана, но вдруг окно выбило неведомой силой, и сотни осколков рассыпались по гостиной.

Послышались быстрые щелчки, от которых по телу пробежала дрожь.

В центре комнаты, опираясь на свои восемь лап, стоял потрошитель. Двухметровый мерзляк с вытянутой пастью и острыми как бритва конечностями блеснул крохотными, светящимися белым светом глазами, и бросился в сторону Нади, схватившую винтовку.

На улице тем временем раздались беспорядочные выстрелы и крики остальной команды вперемешку с визгом пришельцев.

Мерзляки нашли их.

Матвей вмиг вышел из оцепенения, достал из кармана револьвер и начал стрелять по ринувшемуся в атаку мерзляку. От пары угодившей в его туловище пуль пришелец лишь покачнулся в сторону, но это помогло уберечь Надю от мучительной смерти.

Но не от жуткой боли.

Потрошитель успел проткнуть насквозь ее левое плечо остроконечной лапой, заставив Надю разразиться страшным воплем. Матвей продолжал палить по мерзляку даже когда тот поднял прогрессистку над собой, готовясь проткнуть тело второй лапой и разорвать ее в клочья — так потрошители расправлялись со своими жертвами. И именно так одна из этих тварей расправилась с его учеником Пашей в Ванкувере.

Адреналин ударил в голову Матвея. Он быстро прицелился твари в глаз, мелькнувший бледным светом в потемках комнаты, и нажал на спусковой крючок.

Потрошитель издал пронзительный визг, попятился и отбросил Надю в сторону книжной полки, которая от удара упала на обмякшее тело прогрессистки, задавив ее кипой книг.

Мерзляк рассвирепел, не прекращая издавать противные звуки, пока в поле зрения его второго и теперь единственного глаза не угодил Матвей, который без толку щелкал спусковым крючком разряженного револьвера.

Кажется, это конец.

Потрошитель, словно поняв, что у него появилось преимущество, выпятил одну из передних конечностей, будто то было копье, и бросился в атаку.

Лишь инстинкт самосохранения уберег Матвея от гибели. Он схватил лежащий рядом стул, бросил его в пришельца, а сам отпрыгнул в сторону.

Взбесившийся потрошитель, получивший еще и стулом в морду, пронесся мимо, врезавшись в кирпичную стену. Выигравший драгоценное время Матвей метнулся к брошенной Надиной винтовки, схватил ее и открыл огонь на уже мчавшегося в его сторону потрошителя. Почти половину магазина ему пришлось опустошить, чтобы мерзляк грохнулся возле его ног, более не подавая признаков жизни.

Куртка и лицо Матвея оросила зеленая кровь, пахнущая кислым и едким запахом, от которого к горлу подступала тошнота.

На всякий случай собиратель сделал несколько контрольных выстрелов в глаз потрошителю, — эти сволочи имели неприятную особенность вдруг оживать на пару секунд, будучи с виду окончательно мертвыми, — и побежал к Наде. Он взялся за край полки, отбросил ее в сторону и увидел раненую, заваленную десятками книг. Она дышала.

— Надя, ты как?

С улицы послышался приглушенный крик сержанта:

— Слева, слева! Огонь!

Надя схватила Матвея за руку.

— Я справлюсь. Ступай помоги остальным.

Матвей даже спорить не стал. Дорога была каждая секунда.

Он достал из ее разгрузки пару магазинов и положил в карман.

— Не высовывайся, — велел он ей и направился к выбитому мерзляком окну.

От увиденного по телу пробежали мурашки. Матвей успел насчитать четырех потрошителей и пару щелкунов, упрямо надвигающихся в сторону трехэтажного дома, откуда велась стрельба. Некоторые из них были уже подстрелены, извиваясь и противно визжа в предсмертных судорогах.

Мгновение, и один из щелкунов выбил своей массивной башкой входную дверь, со стороны походя на взбесившегося быка, тем самым открыв проход остальным тварям.

Матвей положил дуло на подоконник и стал стрелять, стараясь попадать по конечностям. Удалось обездвижить одного из потрошителей, но не умертвить — тварь с завидным упорством доковыляла внутрь дома и скрылась за стеной.

Из дома послышался гневный рев сержанта. Слов было не разобрать.

Грохот помпового ружья. Очереди из автомата. Яркие вспышки от выстрелов. Звон разбиваемого стекла и треск ломающегося кирпича.

И вдруг закричала Арина.

У Матвея перехватило дыхание. Он выскочил прямиком через окно, даже не обратив внимание на порезавший руку осколок торчащего стекла, и что есть силы побежал к дому.

Оказавшись во дворе он огляделся. Левое ухо уловило щелчки. Развернувшись, он увидел щелкуна, несущегося прямо на него. Матвей сел на одного колено, совсем как учил его отец, задержал дыхание, прицелился и открыл огонь. Мерзляк неуклюже грохнулся и еще быстрее защелкал своими надкрыльями. Дюжина пуль пронзила его переднюю часть, но оно не сдавалось, продолжая уменьшать расстояние между собой и Матвеем. Когда оно и сократилось до десяти метров и Матвей опустошил весь магазин, щелкуна удалось значительно обездвижить, но не умертвить окончательно.

Собиратель перезарядил винтовку, быстро обошел мерзляка сзади и всадил около десяти пуль ему в брюхо — уязвимое место. Зеленая и вязкая кровь ручьем полилась по остаткам асфальтового покрытия.

Убедившись, что тварь сдохла, Матвей рванул к дому, мысленно готовясь к худшему.

Переступив порог он оказался в просторной прихожей, ведущей прямиком в огромную гостиную.

Со второго этажа доносились выстрелы. Крики не замолкали.

На полу валялось множество гильз и оторванных пулями кусочков плоти мерзляков. Здесь же лежала и парочка трупов потрошителей, которых удалось прикончить.

Матвей заметил как на лестнице, ведущей на верхние этажи, мелькнуло движение. Он направился к ней, держась на расстоянии от мерзлячьих трупов, приблизился к лестнице и заметил как зеленая кровь под ногами смешалась к красной.