Эскимо с Хоккайдо - Адамсон Айзек - Страница 57

• Предыдущая
• 57/63
• Следующая

— Действительно, четыре — несчастливое число.

— Этот урок мы усвоили. Отныне все автомобили неотложной криопомощи будут экипированы пятью членами команды на случай голосования.

— Остальное я сам угадаю, — предложил я. — Вы решили: если уж вы не везете Ёси в больницу и не собираетесь дожидаться его смерти, чтобы спокойно заморозить, остается бросить его в том виде, в каком подобрали. И лучше всего — сделать это в лав-отеле «Челси», где вашего появления никто не заметит. Оттуда вы позвонили в полицию и повторно заявили о передозировке. Но на этот раз полицейские не спешили, поскольку обозлились на ложный вызов из «Шарма». Пока они добрались, Ёси умер. Вы вляпались в сложную ситуацию и непоправимо запутали дело. Но зачем вам понадобилось убивать Такэси?

— Из-за вас, — ответила она. — Вы все это начали, украв удостоверение моего деда. Когда местная команда приостановки жизни прибыла на место и не обнаружила удостоверения, мы забеспокоились.

— Какая еще команда? Не было никакой команды приостановки жизни.

— Неужели вы не поняли, откуда явилась «скорая» в ту ночь, когда умер дедушка? — удивилась Сэцуко. — Здесь на много миль — ни одной больницы. К тому же машинам «скорой» запрещено перевозить умерших, для этого существует особый транспорт. Вы вообще не видели ни «скорой», ни других специальных машин, правда же?

Я кивнул. От той ночи в памяти мало что сохранилось, кроме взгляда Ночного Портье, когда он осел, прислонясь спиной к стене.

— Само по себе пропавшее удостоверение опасности не представляло. Но вы начали звонить из Токио на наш оперативный номер, и тут мы забеспокоились. Дедушка страдал старческим маразмом, мог проболтаться. Вот для чего появилась та, другая Сэцуко — чтобы вызнать, что вам известно. Как она вам понравилась, кстати говоря? Я так и не поняла.

— Слегка чудная, — ответил я. — Но та Сэцуко мне нравилась гораздо больше этой.

— Я знаю ваш тип, — заявила она. — Несчастная девушка, бедная малютка, нужно ее утешить. Спасти. Вы нуждаетесь в таких женщинах для подкрепления своих фундаментальных предрассудков.

— Конечно, — подтвердил я. Подобные речи произносила Сара. Я невольно улыбнулся. Похоже, я по ней соскучился. — Дальше вы скажете, что я испытываю трудности с выражением эмоций, и что пушка, отобранная у Дневного Менеджера, — всего лишь продолжение моего члена. Пропустим это и перейдем к Такэси.

— Прекрасно, — безо всяких эмоций отозвалась она. — Потом вы обнаружили татуировку Ёси на обложке журнала, и «Общество Феникса» поняло, что вы чересчур близки к отгадке. Выделились информацией с Такэси. Мы проследили за ним, когда он сунул нос в отель «Шарм». После всех осложнений с приостановкой жизни Ёси нам не хотелось привлекать к себе внимание.

— И вы убили Такэси. И попытались убить меня.

— Мы приостановили его, — уточнила Сэцуко. — И планировали так же поступить с вами. Вы поставили под угрозу наши операции, а научный прогресс и благополучие наших пациентов гораздо важнее статьи в тинейджерском журнале. Увы, эти два гигантских близнеца сумели опередить нашу криокоманду. Вам очень повезло, что вы не покоитесь уже в нашем Криотории. Или не повезло. Подумайте — вы бы вернулись к жизни, увидели будущее.

— Боюсь, в будущем я не придусь ко двору, — возразил я. — Все мои анекдоты устареют.

Внезапно вмешался Дневной Менеджер.

— Поймите, пожалуйста, — еле выговорил он, — я не имею к этому никакого отношения. Я только о кошках заботился.

— Обратившись к Ёси, мы пошли на большой риск, — признала Сэцуко. — Задним числом мы поняли: не стоило этого делать. Конечно, он мог бы создать позитивную рекламу для «Общества Феникса», но он был такой непредсказуемый.

— По упущенной рекламе не горюйте. Я позабочусь, чтобы на вашу долю печатной краски хватило.

— Не стоит, — отрезала Сэцуко. — Вы представите нас некомпетентными идиотами. А мы вовсе не идиоты, что бы вы ни думали по этому поводу. Мы пользуемся безупречными научными методами. Первоклассной аппаратурой. Криоприостановка жизни — современная идея, время настало, и…

— Я ознакомился с вашей литературой, — перебил я. — Вы меня сочтете невеждой, но, по-моему, вся идея сводится к тому, чтобы засунуть в холодильник бифштекс и рассчитывать, что обратно выйдет живая корова.

— Вот именно, — подхватила Сэцуко. — Вы — невежда. Ваша метафора и близко не передает столь сложный процесс, как криоприостановка. В конечном итоге, кризисная ситуация с Ёси доказала наше мастерство. Мы преодолели множество препятствий, чтобы сохранить дело Ёси в тайне. Вы, конечно, тоже кое-чего достигли, пытаясь нашу тайну раскрыть. Но много ли добра вы принесли?

— Я выяснил истину.

— Возможно, — сказала она. — И погубили своего друга Такэси. Велика ли польза от истины, которую вы так цените? «Общество Феникса» никогда не предстанет перед судом. Мы ушли в подполье. Несколько дней — и не останется и следа от многих лет работы, от самого нашего существования. И все это — ради того, чтобы прыщавые подростки могли полистать журнал, сидя на унитазе? Бессмысленная потеря, а?

— А как же люди в криобаллонах?

По ее лицу скользнула тревожная тень. На миг она показалась мне усталой, разочарованной, похожей на ту Сэцуко Нисимура, что сидела на берегу печального пруда без уток.

— Полагаю, вы расскажете полиции о нашем Криотории. Тела эксгумируют и произведут кремацию. Будущая жизнь для них не состоится.

— Не я обещал им бессмертие.

— Никто ничего не обещал, — сказала она. — Все наши пациенты сознательно шли на риск. Воскрешение гарантировать невозможно. Эта отрасль науки очень молода, предстоит еще множество сражений. Люди слишком консервативно относятся к смерти. Конечно, вы обратитесь к властям. Хотя это и означает, что ваш Друг Такэси Исикава никогда не вернется к жизни.

Я припомнил лицо Ночного Портье в тот миг, когда он понял: все кончено. Подумал о Такэси. Даже если через сто лет его сумеют оживить, проценты по ссудам к тому времени достигнут астрономических сумм.

И вдруг я заметил, что кошки ринулись к нам со всех сторон, из каждого угла, они скользили, как тени, задрав кверху пятнистые розовые носы, и глаза их сверкали. Я покосился на Дневного Менеджера — тот держал пакет с каким-то зеленоватым порошком.

— Мне очень жаль, господин Чака, — пробормотал он.

Не успел я спросить, за что он извиняется, как Менеджер швырнул пакетом в меня. Пакет ударил меня в грудь и взорвался. Я пошатнулся и отступил на шаг, крепко сжимая в руке револьвер. Порошок засыпал мне лицо, забился в нос и в рот.

Безошибочно знакомый запах. Судя по густому аромату, не дешевая уличная смесь, а концентрированная, многократно очищенная кошачья мята.

Наркотик для котика.

От первых двух зверюг я увернулся, но третий мутант впился мне в лицо, запустил когти в распухший нос. Я с воплем отодрал кота. Но уже подоспели его чуть более медлительные товарищи, прыгнули мне на живот, ударили в плечи и грудь. Я бился, как припадочный, стряхивая их с себя. Падая, они бороздили мое тело когтями. Бороться смысла не было. Слишком много котов набежало.

Я мог бы выстрелить. Дневной Менеджер и Сэцуко стояли всего в нескольких шагах от меня. Кого-нибудь из них я мог подстрелить. Но что толку?

Зубы и когти, шерсть и кровь, почти беззвучный шорох моей раздираемой плоти. Я упал, перекатился на живот. Сверху наваливались все новые и новые. Пригвоздили меня к полу, погребли под извивающейся массой одуревших четвероногих. Холодный ветер пахнул из двери — Дневной Менеджер и Сэцуко спешили уйти. Я слышал, как хлопают дверцы фургона, слышал, как он отъехал. Но гораздо отчетливее я слышал урчанье и визги котов, дравших мне плечи, затылок, докуда только доставали их когти.

• Предыдущая
• 57/63
• Следующая