Чиновникъ Особых поручений (СИ) - Кулаков Алексей Иванович - Страница 39

— Ишь ты, как красиво завернул!

— Что ему еще оставалось? Так-то идея перевооружать русскими малокалиберными винтовками болгарские дивизии нашла своих сторонников в высоких кабинетах Военведа. Но вот делать это за счет русской казны… Витте их за это мигом на голодный финансовый паек посадит. Тем более глава Морведа со своими адмиралами такую программу строительства эскадренных броненосцев готовиться выкатить в Госсовет — что дражжайший Сергей Юльевич уже сейчас начинает хвататься за сердце.

— Кто бы мог подумать, что у Витте есть сердце? Кстати, недавно военный министр Куропаткин так прочувственно вещал о наших верных союзниках на Балканах — и положа руку на грудь, обещал, что не оставит их в час нужды…

— Ну, говорить — не мешки ворочать. Его высокопревосходительство еле-еле пропихнул в военный бюджет закуп грубого постельного белья для солдат — чтобы те перестали спать на тюфяках, набитых сеном, и укрываясь казенной шинелью. Куда уж тут чужие армии перевооружать, когда копеечные простыни выбивать приходиться?

Долгин, именно таким образом и ночевавший во время службы в Пограничной страже, согласился:

— Хорошее дело. На крепостном строительстве сэкономили?

— Похоже что да. Миша тебе не говорил, как продавливал через брата сравнительные артиллерийские стрельбы по малой крепостной фортификации, отстроенной по старинке из кирпича, и согласно новых веяний — из железобетона?

— М-нет? Мы с ним с прошлой недели не виделись.

— Встретитесь, напомни ему: отличное настроение минимум на полчаса я тебе гарантирую. По итогам испытаний у половины генералов и военых инженеров в комиссии лица были такими, словно они на том полигоне всех своих близких разом похоронили. А уж какие речи они перед началом стрельб… Черт!

Подтягивая к себе третий из «Кнутов», блондин невольно зацепил невовремя разложившимся проволочным прикладом жестянку с жидкой оружейной смазкой. Ее он почти благополучно поймал — а вот убрать ногу от брякнувшейся на нее увесистой рамки второго пистолета-пулемета и россыпи вязких капель уже не получилось.

— Вот же с-сука!.. Да, сегодня точно не мой день.

Раздраженно подняв и бросив на стойку фигурный кусок стали, Александр с треском оторвал от рулончика ветоши кусок и промакнул капли масла со своих штанов и столика. Зашуршала сминаемая в ладони половинка газетного разворота, которой тоже нашлось полезное применение…

— Ладно, оставим все эти дела минувший дней, преданья старины глубокой. Что у нас с выполнением плана: все ровно, или?

Оторвавшись от чистки оружия, Гриша суеверно поплевал и постучал по дереву:

— Тьфу-тьфу, боюсь сглазить! Не без парочки шероховатостей, конечно, но мы же такой запас прочности заложили, что даже вмешиваться не потребовалось. Те р-рэволюционэры, что на тебя покушались, уперлись и все берут на себя: мол, все как один воспылали ненавистью к проклятому эксплуататору… Но для следствия там столько следочков раскидано, что следствие все равно на «Бунд» и Поляковых выйдет.

Уполовинив использованную другом для протирки штанов ветошь (и макать не надо, уже в масле), докладчик ненадолго отвлекся на разбор колодки ударно-спускового механизма.

— В общем, если не считать неудачи на квартире у Кшесинской, то все идет по плану. Н-да, духовит наш Сергей Михайлыч оказался, не побоялся сразу на троих налетчиков кинуться…

Уважительно качнув головой, отставной унтер-офицер Пограничной стражи явно припомнил что-то из своей богатой практики перехвата контрабандистов.

— Я, к слову, не удержался и загодя снял комнатку напротив доходного дома, где наши душегубы квартировали: так что когда их пришли арестовывать, устроился в кресле с биноклем и наслаждался представлением, так сказать, из первых рядов.

— Хм? И как тебе столичная полиция?

— М-ну, хуже, чем могло бы быть — но гораздо лучше, чем ожидалось. Наш друг-полицмейстер догадался пустить вперед своих дуболомов санитарного врача с парой помощников, вроде как с инспекцией и извещением о скорой обработке от клопов: вот под это дело всех жильцов из меблированных комнат и вывели. Затем городовые браво попытались вломиться к чухонцам, а те сходу начали стрелять: сначала трех городовых свалили, потом пяток зевак свалили, когда по полицейскому оцеплению палили почем зря… Полчаса перекрикивались-перестреливались, а потом подошла рота гарнизонных вояк, и дело пошло веселей: солдаты на каждый револьверный выстрел в три-четыре винтовки разом отвечали — от оконных переплетов только щепки летели да брызги стекла… Где-то с десяток минут так развлекались, затем полицмейстер из-за афишной тумбы в рупор известил господ преступников, что-де сейчас из Конно-артиллерийской бригады расчет с орудием прибудет, и по кирпичику ночлежку разберет. Но если ему вот прямо сей секунд сдадутся, то он гарантирует жизнь и справедливый суд: чухонцы немного подумали, поорали что-то на своем языке, да и начали выкидывать из окон оружие. Когда их выводили, предпоследним и нашего «троянского коня»-главаря видел: хоть и бледный, но держался бодрячком. Недельки две позапирается, а потом начнет «петь» на допросах… Да чтоб тебя!

Собирать колодку УСМ «Кнута» обратно оказалось заметно сложнее, но мужчина справился, воткнув на место непослушную детальку.

— Все же жаль, что пришло время их сдавать.

— Хм?

— Я в том смысле, что с Матильдиным дружком у нас недоработка вышла: они бы прежде доделали дело, а уж потом…

Задумчиво почесав нос об условно чистое предплечье, князь Агренев задумчиво протянул:

— Пусть погуляет пока: есть у меня несколько занятных идеек, как нашего одноглазого на клан Владимировичей натравить.

— О? Ну, тогда конечно. Хотя все равно, жаль.

— Не жалей: есть у меня предчувствие, что скоро будут хоронить совсем другого великого князя.

— Так-так⁈

— М-м… Прежде небольшая предыстория: перед прошлым Рождеством я навещал Юсуповых в их московском дворце — ничего особенного, обычный званый обед на десяток персон. Граф Феликс Феликсович за столом выглядел чем-то недовольным и даже озабоченным, и вскоре покинул общество гостей, сославшись на служебные дела. Не сказать, что это кого-то огорчило…

Долгин, критическим взглядом исследовав нарезы в канале ствола на предмет следов свинца или томпака, огорченно вздохнул и потянулся «освежить» клочок ткани в протирке:

— Думаю, вообще никого?

— Зинаида Николаевна любезно пояснила гостям, что последнее время ее супруг очень занят: помогает Великому князю Сергею Александровичу в его неустанных заботах на благо Москвы и ее народонаселения. В заботах, аки пчелка!..

Григорий некультурно фыркнул в свои ухоженные усы.

— Несколько позже, когда мы общались с Надей… Надеждой Николаевной, она мне рассказала, что у московского генерал-губернатора идет что-то вроде позиционного противостояния с московским же купечеством. Великий князь еще в прошлом году издал указ о запрете слива отработанных фабричных вод в Москва-реку — а хозяева текстильных фабрик это распоряжение злостно не исполняют.

— Надо полагать: это же очистные сооружения строить, а староверы деньги считать умеют.

— Вот-вот. Поведав мне эту печальную историю, Надя поинтересовалась, а как бы поступил на месте генерал-губернатора я?

— Поди с умыслом спросила? Хотя Ульянка мне говорила, что младшая Юсупова муженька старшей сестры крепко недолюбливает.

— Наберись терпения, самое интересное впереди. Так вот: я ей честно сказал, что быстрее всего до купцов дойдет через их кошелек — то есть надобно принять закон о больших штрафах за загрязнение основного источника питьевой воды для города, и завалить текстильщиков судебными исками. Или же установить солидные природоохранные сборы в пользу городского магистрата: как раз и средства на благоустройство улиц образуются…

— Гм. Командир, за такое купцы-староверы и карачун для любителей чистой водицы могут организовать?..

— Об этом я Надю тоже предупредил, причем несколько раз. Но это все была, так сказать, присказка, а теперь сама сказка: несколько дней назад я был на приеме у московского градоначальника, где в числе прочих была и чета Юсуповых. Представь мое удивление, когда дражайший Феликс Феликсович с большим апломбом поведал мне о СВОЕМ большом вкладе в разрешение неприятной ситуации с неисполнением Указа о сточных водах⁉ Из его речей следовало, что благодаря ЕГО удачной и остроумной идее Великий князь Сергей Александрович так прижал московских фабрикантов, что те начали массово строить наисовременнейшие очистные сооружения. А кое-кто, вроде хозяев большой Прохоровской мануфактуры, вообще решил перенести производство в дальнее Подмосковье.