Лапшевня бабули Хо – II: Лестница из черепов (СИ) - Скоробогатов Андрей Валерьевич - Страница 53

— Эй, человеческий щенок, скажи-ка мне, вон там, — Серёжа указал на запад. — Где ближайший бар?

— Т-там набережная. Там много баров!

— Идём! Покажешь!

— У меня лекции… уроки… физика твёрдых сплавов…

— Нет! У тебя пара органическая химия, анатомия ЖКТ и гидродинамика! — провозгласил Охотничий Пёс.

— Чего⁈ — спросил я.

Ничего у него познания!

— Чего⁈ — спросил студент.

— Ты идёшь с нами! Я плачу

Следующим был бар «Обрез», причём вывеска была на местном, русском и иврите. Играла средиземноморская музыка, всё произошло так быстро, что образ Сян едва промелькнул в голове.

«Чрезмерное употребление алкоголя вредит твоему ци, дорогой», — сказала она.

Халатик был расстёгнут на две верхние пуговицы.

К чёрту ци. Я катился в бездну. Спереди зрение было ещё в норме, а вот по границе зрения…

Меж тем сопровождавшего нас студентика вынесло с одной порции «Моей сестрички Юдифь». Хрен знает, что там было — то ли джин, то ли ром, мята, что-то цитрусовое. И перепелиное яйцо плавало — хоть какие-то белки.

— На, трактирщик! — тяжёлая лапа снова припечатала купюры к барной доске. — Доставь сего юнца в целости и сохранности на факультет физики твёрдых сплавов и сдай тутору с рук на руки невредимым!

А сам снял пуховик, который уже слегка подсох, достал из карманов солидную пачку денег, какие-то документы, спутниковый телефон (что⁈), а после осторожно укрыл спящего «юнца».

— О, какая прекрасная валюта! — сказал бармен Георгий, посмотрев две купюры на просвет. — Разрешите-таки осведомиться, а откуда такие щедрые чаевые?

— Он ко…кочегаром работал, — ответил я за него. — Ведущий оператор смены автоматизированной котельной… на вахтах.

К тому времени я уже знал новые подробности про Серёжу, и тот довольно кивнул.

— Пр-рально. Работал Серёжа кочегаром!

— О… я сразу догадался, что вы бурят! — кивнул мне «трактирщик» Георгий.

— Я местный! Я… в прошлом баре… ик… язык выучил.

На самом деле — с каждым баром я говорил со всё меньшим акцентом, хоть и более пьяным голосом. Не то, чтобы я радовался столь странному возвращению к своим корням, но… какие-то струнки души всё это задевало.

Хотя и минздрав, и светлый образ Сян в голове ежеминутно мне предупреждал.

— Так, что дальше⁈ — рявкнул Серёжа. — Куда? Веди! Давай! Выбери сам!

— К У-Би Ванам, конечно! — скомандовал я, совершенно не думая о последствиях такого визита.

Мы зашагали по набережной, Серёжа уверенно, а вот я — уже не очень. В какой-то момент меня сильно повело в сторону, и яогай поймал меня за плечи, встряхнул.

— Произвёл коррекцию курса!

— Так кем ты был… Охотничий… Пёс? Там? Кто ты по профессии?

— О-о, кем я только не был! Я был воином!

— Вы там все воины, понятно. А в мирное время? Как там у вас у всех… устроено.

— А тебе чего, малышка Серебристая Поросль ничего не рассказала? Прямо ничего-ничего? Вот же… В юности я был астрономом! Читал и предсказывал потоки ци в небесном океане. Это древнее ремесло, которое передали мне оба моих отца.

Это проливало свет на многое, в частности, на образованность яогая. Но уточнять про особенности семейного уклада не хотелось. Яогай продолжал:

— Затем я был… этим… Я ловил таких огромных… пылающих… Водятся около вулканов. Чёрт, нет слова в языке!

— Зачем?

— Чтобы делать… Ты не поймёшь! Нихрена вы, людишки, не понимаете! Я ловил огромных, в общем, существ, или не существ, в общем, живых организмов, давил их, мял, выдавливая из них ци и остатки мерзотной вредной сущности. А затем в огромный котёл добавлял… всё это, добавлял также одно растение, в общем. Собирал много зёрен растения, собранных рабами. И потом мы все вместе устраивали огромное торжество…

— Ты был пивоваром!

Серёжа остановился, как вкопанный. Остолбенел буквально, а затем с ошарашенным видом кивнул.

— Точно! И вправду! Ха-ха! Ты открыл мне правду про мою прошлую жизнь!

— Отлично. А потом?

— Потом мой клан был уничтожен. Я принял должный облик и спустился с гор в Жёлтые Пустоши, чтобы жениться на Серебристой Поросли.

— Да? А как вы оказались здесь? И… зачем.

И тут яогай-балагур мигом изменился в лице. Остановился, заметно протрезвел. наклонился, вперив в меня лицо, а глаза снова налились красным.

— Никогда не спрашивай об этом меня, человек. И никого из моей семьи. Это вопросы, знать ответы на которые тебе либо слишком рано, либо слишком поздно. Тем более — я не дам ответа на них внуку Юйчи Гуна.

Ну, я тоже протрезвел.

— Ты… знал моего деда?

— И об этом ты нас не спрашивай! Никого из нас.

Отрезок пути до площади мы шли молча. Ввалились в ресторан, где к нам тут же подскочил уже знакомый официант.

— О, господин Гун… Господина У и господина Би сейчас нет в здании, если у вас какие-то вопросы…

— Человека тут знают? — хмыкнул яогай.

— Это… мой ресторан! — сделал я широкий жест рукой, но затем, всё же, поправил сам себя. — С его хозяевами есть некоторые отношения.

— О чём… на каком языке вы говорите, господин Гун⁈ Русский? — испугался официант. — Я не говорить рюски!

«Переключение» речевых центров на китайский произошло с небольшой задержкой.

— Всё в порядке. Посади-ка нас в вип-зале. И принеси… барную карту. У меня тут небольшое состязание со старым… другом.

— Но… в вип-зале не положено людям не из ограниченного круга гостей. Да ещё и иностранцам.

— Посади нас быстро в вип-зал, мелкий пронырливый говнюк, — приказал низким басом яогай, сверкнув глазами.

— К… конечно, конечно.

Ну, мы уселись в зале. Помимо нас там сидела троица парней.

— Почему иностранец в этом зале? — услышал я недовольный ропот.

Второй обернулся — и я его узнал.

— Гляди-ка, — сказал он, обернувшись. — Так это же Великолепный Чан. Тот самый, который наехал на меня в больнице пару недель назад.

— Он тогда из-за девок своих только нас победил, — услышал я голос второго, его я не помнил, но наверняка он был один из тех же, из больницы. — Что, может, отомстим?

— Да пошел он… — сказал второй. — Уж больно тот белëсый крупный.

А третий согласился.

— Давай.

Ха!! Они втроем? Против нас двоих? Серьëзно? Да Серëжа их размотает с одного удара. Был ещë более простой вариант — дипломатия, воззвать к авторитету через товарищей Ванов. Но официант пока ушëл, а алкоголь решил всë за меня, можно сказать, одобрительно похлопал по плечу, мол, давай, жги. Я поднялся и подошел к их столику:

— Что, решили ко мне лезть? Нас двое, парни. А вас трое. Но наше двое как…

— Нет! — вдруг рявкнул Серëжа. — Ты один, Чан. Я не буду бить этих людей.

Парни довольно ухмыльнулись и втроем встали из-за стола.

Мда уж. Такой подлянки от своего собутыльника я не ожидал — и от своих промилле в крови. А ведь Сян предупреждала!

Негодованию моему не было предела.

— Серëжа, твою налево! Это как называется? Это предательство!

— Тебе не понять! — рявкнул в ответ яогай. — Есть правила. Я в день испытания не собираюсь убивать людей. Это будет плохим знаком.

— Так зачем убивать? Так, слегка поколотим?

Серëжа покачал головой.

— Это так не работает. Я себя не контролирую, когда пьян. Эти несчастные умрут, как только я ввяжусь в схватку.

На миг задиры опешили, но очень скоро один из них скомандовал:

— Да что вы его боитесь! Он же лыка не вяжет! И этот здоровяк тоже!

Драка началась очень быстро. Удары посыпались с двух сторон, и, конечно, первые из них я пропустил.

Прямо в морду и в плечо.

Стало больно, очень больно. От этой боли я достаточно неплохо протрезвел. Что ж, наш стол перевернулся в воздухе, припечатав по мордам сразу двоих. Третий оттащил упавших в сторону, сам резво перепрыгнул через стол, схватил барную табуретку, намереваясь использовать ее как дубинку.