Главред: назад в СССР 4 (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич - Страница 21

— Стучать? — уныло спросил лидер «хулиганов».

— Держать в курсе, — поправил я. — Потому что ситуация в городе нестабильная. Вспомни, мы с тобой говорили об этом. А сделаешь все, как надо, помогу тебе не только музей деревянных поделок открыть, но и официальный видеосалон. Плюс сможем потом договориться о публикациях про киносеансы. Мол, что можно посмотреть именно у вас. С расписанием, ценами и так далее. Согласен?

— А вот тут мне бы посоветоваться, — неожиданно сказал Сивый. — Надо мной кое-кто еще есть.

— Так, может, мне сразу с ним договориться? — уточнил я.

Лидер «хулиганов» смутился. Кто же, интересно, этот таинственный «акционер»?

— Евгений Семенович, какая встреча! — раздался знакомый голос. — А вы здесь какими судьбами? Прогуливаетесь?

— Привет, Стас! — прохрипел Сивый.

— Уважаемый, кажется, вы обознались, — строго посмотрел на него Жеребкин, секретарь Андроповского райкома ВЛКСМ.

[1]«Полицейская академия» (Police Academy) — американская кинокомедия 1984 года, режиссер Хью Уилсон. Франшиза была весьма популярна в СССР и постсоветской России. Разумеется, в нелегальной версии с одноголосым синхронным переводом.

Главный комсомолец района был, как обычно, подтянут и хорошо одет. Светлая офицерская бекеша[1] из натуральной овчины, формовка в тон, до зеркальности начищенные ботинки. На лице — фирменная надменная ухмылочка.

— Извините, — пробормотал Сивый. — Очень на моего приятеля похожи, Стасом зовут.

— Ничего страшного, — обезоруживающе улыбнулся Жеребкин, протягивая мне ладонь для рукопожатия. — Я, кстати, тоже Стас. Станислав. Будем знакомы.

— Леонид, — на автомате представился лидер хулиганов.

Я сделал вид, будто не заметил странности в этом разговоре. Хотя было ясно, как солнечный день на море, что эти двое на самом деле знакомы. Вот только Жеребкин по какой-то причине не желает об этом распространяться. По какой-то? Да нет, все предельно просто — секретарь райкома ВЛКСМ тоже посещает видеосалон Сивого.

— А мы с товарищем Набоко обсуждали музей, — я решил не показывать свою осведомленность. — Думаю, комсомолу это тоже будет интересно.

— Вот как? — искренне удивился Жеребкин. — И что за музей?

— Экспозиция поделок заключенных, — ответил я. — Под эгидой газеты. Знаете ли, целый пласт народной культуры, о котором не принято говорить.

— Интересно, — вскинул брови комсомолец. — Если человек перевоспитался… Почему бы и нет. Отсидел, исправился, вышел на свободу с чистой совестью. И помог ему в этом труд. Что же, это по-комсомольски. Я подумаю, Евгений Семенович.

Мне показалось, что он посмотрел на Сивого с явным интересом. Как будто что-то случайно открыл в человеке, о котором думал, будто все знает.

— Вынужден вас покинуть, товарищи, — сказал я, пожав руку Леониду и вежливо кивнув Жеребкину. — А с вами, Станислав, мы еще увидимся вечером.

— До скорого, Евгений Семенович, — ответил комсомолец, затем повернулся к Сивому. — Рад знакомству.

Жеребкин пошел дальше по улице, словно и вправду оказался тут совершенно случайно, а лидер хулиганов решительно открыл дверь в свой подпольный видеосалон.

— Давай-ка вдоль улицы, — попросил я Севу, когда вернулся в машину.

— Так вы же хотели в районный ДК, — удивился водитель. — Он в другой стороне.

— Через Трудолюбия проедем, — я вспомнил, где можно будет вырулить в нужном направлении.

— Как скажете, — покладисто пожал плечами Сева, и «Волга», зашуршав на снегу, тронулась.

Эх, Жеребкин, Жеребкин! Нетерпеливый ты человек — прошелся бы еще вдоль по улице, подтверждая свою легенду. Но нет, развернулся и потопал обратно к деревянному дома с «видиком». Увидел мою «Волгу», быстро отвернулся в сторону, словно бы не узнав.

— Сева, а ты в видеосалоне был? — я повернулся к водителю. — Не напрягайся, я из чистого любопытства. Не вижу в них ничего плохого.

— Доводилось, — кивнул тот. — Мы как раз мимо одного сейчас проехали.

Сева прекрасно понимал, что именно там я и был, но деликатно ушел от этого. Если нужно, начальство само все расскажет.

— Знаю, — сказал я. — Как раз туда заглянул. Обстановка не особо располагающая.

— Есть и получше, — водитель заметно расслабился. — На Любицкой набережной, например. Но там подороже — десятку берут.

— Ох, ничего себе! — про такие цены я, разумеется, знал, но не думал, что столько возьмут за просмотр в нашем райцентре.

— Зато в нормальной большой комнате, — объяснил Сева, поняв, что со мной можно обсуждать эти темы. — Пускают человек по пять, реже больше, чтобы как раз покомфортнее было… Чаю могут налить. Ну и попасть туда сложнее. Могу посодействовать, если нужно.

— Спасибо, — кивнул я. — Обращусь при случае.

— Но есть еще один вариант, — улыбнулся водитель. — Если с девушкой, например, хотите дома кино посмотреть. Могу с людьми познакомить, у которых «видик» можно напрокат взять.

— Да ну? — вот теперь я удивился искренне. — И такое бывает?

— Как вам сказать, — Сева помялся. — Конечно, бывает. Только не для всех. Но вам дадут, я могу поручиться.

— Интересные у тебя знакомства, — улыбнулся я. — И во сколько мне обойдется такое удовольствие?

— Тридцатник в сутки, — ответил водитель. — И пятерка за кассету. Тоже в сутки. Если много взять, могут скинуть немного.

— Прилично, — я покачал головой. — Если на выходные брать посмотреть, то больше сотни получится.

Вот они, зачатки малого предпринимательства, добавил я уже про себя. Человек приобрел «Панасоник», причем с высокой долей вероятности в комиссионке, потому что новые стоили почти как машина. И продавались разве что в «Березке» за валюту и чеки. Так вот, предприимчивый советский гражданин как-то раздобыл «видик», выложив все свои сбережения, и решил на этом подзаработать. Из таких проворных потом и выросла плеяда советских кооператоров. Точнее, в моем случае только вырастет, причем очень скоро.

— Сева, а новый сколько стоит? — уточнил я. — Тысячи три с половиной, наверное?

— На «Панасоники» даже не смотрите, — водитель тряхнул головой. — Есть наши, советские, они дешевле. Только очередь на несколько лет вперед. А у барыг самое малое за две можно купить. Или даже дороже.

— Погоди, получается, японский «видик» тогда дешевле? — запутался я.

— Формально да, — засмеялся Сева. — Но только если вы в столичной «Березке» закупаетесь. Или вам повезло. У вас ведь своей машины нет, правильно?

— Нет, — подтвердил я. — И не было. Даже у родителей.

Сейчас мне опять помогла память реципиента. В послевоенные годы, на которые пришлось детство Кашеварова, его семья просто не могла себе позволить никакой автомобиль. Да и не стремилась — надо было страну восстанавливать. А вот я, то есть настоящий Кашеваров до моего переноса, довольствовался служебными колесами. Хотя права были, на всякий случай и до лучших времен.

— Так вот, — продолжил тем временем Сева. — На машину ведь тоже очередь. Порой долгая. А хочется побыстрей. Тогда вы через знакомых находите покупателя, договариваетесь, официально оформляете в комиссионке одну сумму, но отдаете в общей сложности совсем другую.

— Понятно, — сообразил я. — Доплата за соответствие ожиданиям и оперативность. Чтобы только «Жигули», только шестая модель и непременно синяя, а не какая попало. И прямо сейчас, немедленно.

— Все верно, Евгений Семенович, — обрадованно подтвердил водитель. — Так же с «видиками». Хотите за тысячу двести, ждите два или три года. Нужно быстрее — три шестьсот, и «Электроника» ваша. Но кассеты все равно придется доставать. У меня друг в Москве живет, там давно уже видеотеки есть государственные. Только ассортимент в них, простите меня, тухлый ужас…

— В смысле вообще ничего нет? — уточнил я.

— Наши фильмы, которые все по пятьдесят раз смотрели, — пояснил Сева. — Иностранного почти ноль.

— У нас, кстати, тоже скоро видеотека появится, — я вспомнил утренний разговор с Краюхиным. — И государственный видеосалон.