Другая единственная - Колесникова Наташа - Страница 17

Настроение было самое приподнятое, о московских проблемах даже не вспоминалось. Вот ведь как бывает — приехал сюда, чтобы напоследок пожить красиво и попрощаться с жизнью, а встретил девушку, и… весь мир изменился!

Действительно изменился! Стал таким красивым, что захотелось жить и бороться, как ни банально это звучит.

Он сел в машину и поехал в Корринто, по прекрасному шоссе ехать туда было минут двадцать. Что больше всего поражает в этих испанских деревнях — так чистота и порядок. Неширокие улочки, кирпичные дома с красными черепичными крышами, в основном двухэтажные. Много зелени — пальмы, кипарисы за заборами домой и на перекрестках. И довольно-таки много магазинчиков. У одного из них он остановил машину, вошел внутрь и чуть не столкнулся с пожилым мужчиной, который уже двигался навстречу покупателю.

— Buenos dias![3] — сказал Павел, демонстрируя свои скудные познания и испанском.

— Buenos dias, — с широкой улыбкой ответил хозяин. — Bienvenidos[4].

Что означало следующее после приветствия слово, непонятно было, но почему-то захотелось сказать еще по-испански.

— Como esta su esposa?[5]

Пожилой хозяин удивленно расширил глаза, развел руками, неуверенно пожал плечами и сказал:

— Grasias, muchas grasias…[6]

— Necesito comprar…[7]

На этом его познания в испанском закончились. Нет, кое-что еще он мог сказать, по к делу это никак не относилось.

— Я русский, из России. — сказал он. — Руссишь, рашен, как по-вашему, не помню. Москва, понимаете?

Хозяин оживился, быстро заговорил, ин разобрал только два имени — Мария и Габриэла, но понял, о чем речь. Пожилой испанец был не просто хозяином магазина, но еще к уважал Россию, потому как туг живут выходцы оттуда: Габриэла и, вероятно, ее бабка — Мария. А раз он такой поклонник России, то именно у него следует все купить русскому туристу. А почему бы и нет? Вполне симпатичный мужик. На морозильном столике лежали куски отличного мяса, на прилавке — колбасы и всевозможные мясные изделия.

— Значит, так, сеньор, мне нужно мясо, хрю-хрю. — Он поднял вверх большой пален, что означало — самое хорошее, потом показал ладонями сколько, обрисовал кусок килограмма на два.

— Si, senor, — кивнул хозяин.

И принес кусок аппетитной свинины именно такого веса, какой и нужен был. Не все у него имелось, но старик проникся уважением к русскому туристу, повел по лавкам своих приятелей, где нашлись и кастрюля из нержавейки, и зелень с луком, не говоря уже о вине. Он накупил еще всяких морских деликатесов вроде мидий и устриц, королевских креветок в винном соусе, даже дрова отыскались, полено порубили, как он хотел, чтобы и помельче щепки были на растопку, и потолще для углей. За все он расплачивался американской валютой, не особо торгуясь. За мясо — сто долларов, за вино — сто долларов, за зелень и деликатесы, за дрова — тоже по сто долларов. Судя по лицам продавцов, они были очень довольны и просили его приезжать сюда почаще.

Он вернулся в отель, попросил на кухне ресторана острый нож и принялся мариновать мясо. Приятный процесс, что в Москве, что в Испании! Еще и потому, что это всегда предвкушение праздника.

В семь вечера, как и вчера, в его «БМВ» села Габриэла.

— Что за запахи у тебя тут? — с удивлением спросила она.

— Габи, мы едем на дикий пляж, — решительно сказал он.

— Почему ты так считаешь? — насторожилась она. — Думаешь, если я вчера… То и сегодня?…

— Вчера ты была прекрасна, а сегодня еще прекраснее, Габи. И тебе не нравится паэлья и чесночный суп и всякие ваши ольи.

— Ну и что?

— Тебе нравились московские пикники.

— Паша, я ничего не понимаю.

Он взял с заднего сиденья кастрюлю с мясом, снял крышку.

— Ты только понюхай, Габи.

Она втянула носом аромат маринованного мяса, блаженно зажмурилась, обняла его, импульсивно поцеловала в губы.

— Шашлык! Паша! — И тут же отстранилась. — Но там же нет никаких сухих дров…

— А они есть у меня в багажнике, — с довольной улыбкой сказал он. — И вино, и овощи, и устрицы. Будет красивый костер на фоне бушующего моря, аромат жареного мяса и мы с тобой, Габи. Я тебе больше скажу, только не ругайся, пожалуйста. Утащил из номера одеяло, на нем и сидеть можно будет. Конечно, потом верну, ты не беспокойся.

— Это просто фантастика! — восхищенно сказала Габриэла. — Ой, одеяло-то станет влажным, как же ты укрываться будешь ночью? Ну ладно, я тебе принесу другое.

А как светились ее глаза, когда смотрела на него, а как она целовала его губы!

Самарин быстро доел овсяную кашу с малиной, вымыл тарелку, на мгновение застыл над раковиной. Он слишком часто в последнее время вспоминает Габриэлу. Почему? Может быть, потому, что рядом с ним Лена? Она совсем не похожа на Габи внешне, но что-то в ее поведении напоминало испанскую девушку. И это значит… Он хочет навсегда попрощаться с Габриэлой?

Если бы знать…

За окном валил снег, но в кабинете было тепло и уютно, он уже привык к этому кабинету, хотя… Не исключено, что в скором будущем и кабинет, и офис будут у него более солидными и в престижном районе, в центре. Если дела и дальше пойдут так, как они идут сейчас, это вполне реально. Но самое главное — у него отличная команда, ребята, которые работают на него, потому что уважают и верят. Какое удовольствие работать с такими людьми, черт побери! И Ленка, и Гена с Машей, и Влад со своими людьми работали не ради денег, пока что оклады у всех были ниже, чем имели в «Центурионе», а просто на фирму, на него. Это чертовски приятно, и, разумеется, он отблагодарит всех своих друзей, иначе и не назовешь их коллектив. Да нет, почему он отблагодарит? Они все вместе добьются успеха, и все разделят финансовую составляющую его.

— Лена, я внимательно прочитал твой бизнес-план по этим сделкам. Больше всего понравилась работа Маши и Гены. Молодцы. И ты молодец, — сказал Самарин, откинувшись на спинку кресла. — Гарантии со стороны магазинов имеются, согласие поставщиков тоже. Что нас беспокоит в этом деле?

— Деньги. Паша, банк «Геркулес» даст тебе ссуду на неделю под пятьдесят процентов годовых. Но дело не в этом. Успех этой сделки, а все мы верим, что ты его обеспечишь, откроет путь для новых солидных сделок, все потенциальные клиенты Булыгина переметнутся к нам, а это совсем другие деньги. В десятки раз большие, если иметь в виду год.

— А Булыгин совершенно спокоен, Лена?

— Я не знаю, он живет в Москве, я на даче… Не знаю. А что он может сделать? Морин и Ягодин имели с тобой дело, понимали, благодаря кому получают стабильную маржу. Хотят и дальше получать, что туг удивительного? Удастся эта сделка — а я в этом не сомневаюсь, — десяток других солидных магазинов переключатся на тебя… То есть на нашу фирму.

— Все так, Лена, но ведь я не миллионер, был просто сотрудником, высокооплачиваемым, да, но все деньги дача съела. И новый проект.

— Ты совсем бедный, Паша?

— Нет, деньги есть, не так много, как бы хотелось, но есть. Вопрос в том, могу я ими рисковать или нет? Ведь если что — я окажусь совсем нищим, более того — с огромным долгом на шее.

— Да в чем тут риск?

— И сам пока что не знаю, но чувствую — есть. По мне так лучше понемногу наращивать капитал, но уверенно. И спокойно. А уж потом можно будет и рисковать.

— Паша! Объясни мне, чем ты рискуешь? — крикнула Лена. — Магазины дают гарантию своими активами, а у них там куда больше миллиона, который мы занимаем. Банк дает деньги, заказывай партии того, что считаешь нужным, — и получай прибыль. Ты же никогда не ошибался в прогнозах, ты же суперудачливый менеджер, который озолотил Булыгина. Ну так поработай на себя, на своих друзей!