Я Гордый часть 2 (СИ) - Машуков Тимур - Страница 37

Внутри мне понравилось — немного тесно, но очень приятно. Обстановка такая, знаете ли, располагающая — восточный колорит и все такое.

— Не заблудились? — подскочила ко мне официантка в строгом костюме для танца живота.

— Неа. И что же может предложить сей оазис усталому путнику?

— На первое рекомендую Аш-э-Реште, далее Фасенаджан, из сладкого Шорезард с дробленным орехом, ну и традиционный щербет.

— Тащи все, красавица. Я очень голоден и во мне проснулся гурман и исследователь востока.

— Присаживайся сюда, Сергей, -услышал я голос из глубины кафе. Опа, Азиза собственной персоной! Что ж, эта дамочка — не самая плохая компания.

— Айше, — обратилась она к официантке. — Запиши заказ на мой счет и принеси самое лучшее.

— Да, ханум, — поклонилась та и исчезла как джинн из бутылки. Хм, я бы ей загадал парочку пошлых желаний. Она прямо булочка с изюмом. Восточная слабость. В смысле, сладость. В смысле, сладкая она… ну, в общем, вы меня поняли.

— И что мы тут делаем, такие дерзкие и красивые? — уставился я на нее.

— Вообще-то это мой вопрос, -усмехнулась она. — Ты кафешкой не ошибся?

— С чего это? Или можете отравить? У нас, как мне показалось, сложились отличные отношения, несмотря на некоторые разногласия в прошлом.

— Верно, — кивнула она. — Зла я на тебя не держу — сама виновата.

— Вот и я на тебя. Подрались — помирились, переспали. С кем не бывает?

— Что? — охренела она.

— Что? Это я вслух сказал? Прости, не выспался, еще и день тяжелый.

— Да слышала я, как вы всех на полигоне раскатали. Даже завидую Волкам, что у них появился такой альфа.

— Да я даже сам себе завидую, -скромно потупился я.

— М-да, а мне говорили, что у тебя задранное самомнение.

— Врут. У меня вообще два недостатка — скромность и красота. А самомнение — это достоинство. Хочешь, покажу?

— Пожалуй, я пока воздержусь, -усмехнулась она. — Но не говорю нет, говорю пока. Это разное, запомни.

В этот момент принесли заказанные блюда, и я приступил к еде. Было вкусно, правда, необычно. Все-таки я больше привык к картошечке, да котлеткам, а тут непонятно что. И тем не менее, мне понравилось.

Пока я наслаждался блюдами востока, его красавица, подобно верной и послушной жене, молча ждала, не смущая желудок вопросами. Но когда я добрался до щербета, мы продолжили начатое.

— Что ты имел в виду, когда говорил, что поможешь мне вернуть власть во фракции? — задала она самый волнующий ее вопрос.

— Кто у тебя основной конкурент?

— Халида аль Ахмади, дочь сатрапа Гилана. Она политик, не воин. Но среди нас имеет большое влияние, у неё множество сторонников. На последних выборах я победила с минимальным перевесом, и вот теперь у нее есть все шансы вернуть то, что она считает своим.

— То есть, вызвать ее на дуэль не получится, — задумался я. — А политик из меня крайне слабый. Слово Дильнуры имеет у вас вес?

— Конечно. Но принцесса Персии не будет вмешиваться. Она — младшая из нас, а значит, должна будет подчиниться старшей.

— Так, значит, обещание принцессы о вашем нейтралитете — пустой звук? Сменится власть и фракция может все переиграть?

— Нет, — покачала она головой. — Если Халида так поступит, она обесценит слово принцессы, а это уже оскорбление правящего рода. Сатрап и за меньшее в масле варил.

— Значит, надо придумать, как ее заставить снять свою кандидатуру. Могу соблазнить ее, если надо, но не хотелось бы. С Дильнурой у меня ничего нет, а вот у нее со мной, похоже, есть. Может и обидеться. Когда вообще выборы-то будут?

— Не раньше конца месяца. Формально пока я руковожу фракцией, но по факту рулит уже она.

— То есть, все косяки востока пойдут в ее копилку некомпетентности? —усмехнулся я.

— Ну да, — непонимающе моргнула она.

— Ну тогда, ты уж прости, Азиза, но варанам хана. Начнем давить их по всем направлениям. А ты будешь говорить — вот видите, а при мне такого не было. Месяц-другой, и вот ты снова глава фракции.

— А тебе это зачем? Почему ты мне помогаешь?

— Грудь твоя понравилась. И попка тоже на тыщу лайков. Такой ответ устроит?

— А если серьезно?

— Ну, и фигурка огонь — все три составляющих мужского гормонального взрыва присутствуют.

— Ясно, глупости ты говорить можешь, а правды от тебя не добиться.

— Ага, такой вот я прямой как меч и сладкий как щербет. Не ищи черную кошку в темной комнате. Особенно если ее там нет. Мое желание помочь не несет в себе двойного дна — это просто желание, не более. Прихоть, если угодно. К тому же, не бескорыстная — вино из подвалов сатрапа на дороге не валяется.

Ну, а если совсем уж честно, то мне неприятно видеть, как грустит красивая девушка. Как-то так. Скоро вернется Ольга и мы с ней обсудим, как и что. Прости, но я ни разу не стратег, хотя иногда могу выдать умную мысль.

Так что пока расслабься и сделай вид, что смирилась. Даже можешь громко заявить, что передаешь ей пост еще до выборов, которые будут простой формальностью.

— Не знаю, сработает ли? Мы же нейтралы и, значит, вашим на нас не надавить. Иначе это будет нарушение договора.

— Есть разные способы, ты не переживай. В плане диверсий в тылу врага мне нет равных. Ну, и умные люди подсобят. В дальнейшем я не думаю, что нам стоит контактировать, иначе обвинят в сговоре. Если что, связь через пиццерию.

— Чего? Какая, к черту, пиццерия?

— Эх, классики гишпанской не знаешь. Ну, в общем, я пришлю связного. А пока я пошел, у меня еще столько дел, столько дел…

Поцеловав ручку охреневшей девушке, я, вполне довольный собой, вышел наружу и глубоко втянул воздух.

Так, на бесплатную комедию я сходил, пообедал тоже на халяву — и куда теперь? К сестрам нагрянуть с внеплановой проверкой их шкафчиков с нижним бельем? А вообще-то интересная идея. Нет, не насчет шкафчиков, а насчет нагрянуть.

Я вот постоянно слышу звон насчет рейтингов и ни черта не могу понять, что это такое. Вроде я считал, что это разовые соревнования, в которых в конце все бьют друг другу морды. А оказывается, это что-то долгоиграющее? И кто решает, кто молодец, а кто огурец? Где фиксируют плюшки каждой фракции? А то я вроде как главный, но куда и кому, до сих пор не понятно.

Так, вооружившись этими благими мыслями и желанием ворваться в их комнату, застав девчонок без одежды, я направился в общагу. Птички пели, солнышко светило, ветерок оптимистично обдувал лицо, я двигался с изяществом носорога, свысока посматривая на снующих туда-сюда студентов, изредка высокомерно кивая в ответ на приветствия. Ну а чего? Захотелось мне вот так вот — гордо и со знанием дела.

Ставшие уже родными стены встретили меня прохладой коридоров, стайками девушек и крепким ароматом кофе, который тут поглощали просто в немыслимых количествах. Ладушки, погулял, посветил лицом, половил убийцу на живца, теперь можно и пообщаться на серьезные темы. Самое оно, перед хорошей-то ночью.

Заветная дверь оказалась заперта, поэтому сюрприза не получилось. А я вот всё время забываю свою запирать. Надо поставить автоматический замок, что ли? Стучу, слышу шаги, готовлю улыбку, достоинство и вопросы. Эх, ща зажгу…

Глава 20

Императорский дворец. Совещание.

— Докладывай, — император хмуро посмотрел на своего друга и родственника, который очень приближался к слову бывший, а может даже и мертвый.

— За последние дни мы смогли предотвратить четыре покушения на жизнь цесаревича, — ну да, племянника он теперь даже мысленно не мог называть по имени. Опала — она штука сложная и ведущая в один конец.

— Одно из них почти прошло…

— Мы следили и могли остановить его в любой момент, но Его Высочество справился сам. Уверяю, его жизни ничего не угрожало, — вытер Ушаков вспотевший лоб.

— Что с пленными?

— Живыми их, увы, взять не удалось. Проклятые очень ревностно хранят свои секреты и в случае малейшего шанса попасть в плен кончают жизнь самоубийством.