"Фантастика 2024-21". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Липарк Михаил - Страница 37

А во-вторых… Посмотрел на спину едущего впереди Армона. Даже я не настолько гнилой.

Или настолько?

Правда, задуматься о глубине собственной испорченности не успел. Поднял руку, потирая зудящую шею. Где я недавно испытывал это чувство? Словно покалывание…

В склепе. От соприкосновения с чужой силой.

— Засада! — я заорал одновременно с взрывом. Лошадь Армона встала на дыбы, сбрасывая седока, но оборотень перевернулся в воздухе и встал на ноги, одновременно выкидывая трещотки. Они наполнили воздух характерных треском, разворачиваясь на лету и превращаясь из стальных шариков в длинные ленты, способные найти противника, опутать его и обездвижить.

Я усмирил хрипящую и рвущуюся лошадь. Впереди, буквально в нескольких крантах от Армона ревело пламя, стеной закрывая нам проход. Синие искры в огне указывали на его магическое происхождение, а значит, где-то рядом и хозяин этого беспредела, но чернокнижника мы не видели.

— Назад! — выкрикнул Армон.

Девушки вцепились в поводья и нервно пытались развернуть лошадей в узком проходе. Животные хрипели и рвались, ощущая близость огня, спотыкались на камнях и дергали мордами, стремясь покинуть туннель.

— Скорее!

Лошадь Армона, оставшаяся без седока, уже неслась галопом в обратную сторону, разбрызгивая из-под копыт мелкие камни. И заревела, словно каюн, вновь поднимаясь на дыбы и шарахаясь на скалы, когда и там, где еще минуту назад была свобода, взревело пламя.

— А-а-а-а! — вскрикнула Одри, нелепо взмахнула руками и свалилась со своего рысака. Я бросил на девчонку быстрый взгляд: если она что-нибудь себе сломала, можно ее добить, чтобы не мучилась?

Нутро дернуло болью. Демоны, я же из благих побуждений!

— Я в порядке, порядке, — забормотала девушка подбежавшему к ней Армону.

— Ланта!

— Да, мой повелитель, — в темно-синих глазах черноволосой прыгали всполохи огня.

— Ты можешь что-нибудь сделать?

— Что именно, властитель? Я всего лишь книга. Я не принимаю решения. И могу лишь поведать вам знания и лишь те, которые вы способны принять…

— Все, умолкни. — Пламя ревело, набирая силу, и дышать внутри туннеля становилось все труднее.

— Лекс, стены сдвигаются! — крикнул Армон.

Да уж понятно! Не будут же они ждать, пока мы сами в огонь бросимся, чтобы поджариться. Я заскрипел зубами, осматриваясь. Армон уже вбивал какие-то штыри из своего арсенала в скалу, но та крошилась и осыпалась песком. А вьющиеся растения на глазах съеживались и осыпались пеплом.

Умный гад! Все продумал.

Я спрыгнул с лошади, чтобы освободить руки, закатал рукава, лихорадочно вспоминая заклятие воды. Не моя стихия, тяжело дается. Но попытаюсь. Выговорил заклинание, выкинул аркан, надеясь образовать в движущемся пламени проход. От жара было трудно дышать, тело покрылось черной копотью и гарью. Одри кашляла, Армон с маниакальной настойчивостью искал способ забраться по почти отвесной стене. Лантаарея стояла недвижимо, и лишь в черных глазах плясало пламя.

Мой аркан ударил в стену и… растворился. Пламя просто сожрало его, словно и не было никакого заклинания воды.

Я сказал что-то неприличное.

Швырнул на землю тяжелый плащ, расставил ноги для опоры. Свел запястья, усиливая заклинание арканом льда и увеличивая его силу десятикратно:

— Шаараасаанкра!

Аркан откинул меня силой отдачи и ударил в стену. Пламя вспыхнуло голубыми искрами, словно подмигнуло, и… все.

Больше не случилось ничего.

— Не получается, — выдохнула Одри.

— Да ладно? Ты думаешь, я слепой и сам не вижу? — обозлился я.

И вдруг…

Реальность словно поплыла, сместилась. Вот я стою весь потный и закопченный, запертый между двумя огненными стенами, вот мечутся хрипящие лошади, и Армон долбит скалу, вот сжимает ладони Одри и на лице у нее полоска сажи…

И вот — все исчезает.

И пламя, и мои друзья-недруги, и туннель. Я один на вершине скалы, и белые звезды оставляют прочерки на небосклоне, словно нарисованные на бумаге штрихи. Изнанка. Я на Изнанке.

— Лекс, да очнись ты!

Голос Армона вырвал меня из странного оцепенения, и я поднял голову. Оказалось — сижу на земле, и пламя бушует уже так близко, что лицо пылает от нестерпимого жара.

— Тебя отдачей приложило? — Напарник вновь встряхнул меня.

— Что? — я ошалело моргнул. — Да не тряси меня! А, проклятье…

— Что делать будем? — оборотень руки убрал. — Я могу подняться по стене, но вы… вы не сможете. Тем более, девушки!

— Это бесполезно, — голос охрип от жара. — Нам не дадут подняться в любом случае! Есть только один путь.

— Какой?

— Вперед. Лови лошадей, они нам пригодятся.

Армон посмотрел на пожар, бушующий совсем рядом.

— Надеюсь, ты не сильно ударился головой, когда падал.

— Я-то как раз надеюсь, что ударился, и мне все мерещится, — пробормотал я. — Особенно Изнанка.

— Что? — заорал Армон, пытаясь перекричать гул ревущего пламени.

— Лошади, мой четвероногий друг, и поторопись!

Выдохнул, стер с лица пот, сосредоточился. Раз с водой не вышло, я видел лишь один выход. Использовать ту стихию, что всегда давалась мне лучше других. И как ни смешно, но это именно огонь. Напарник уже держал под уздцы лошадей, девушки стояли рядом, надрывно дыша. Я закрыл глаза. Даже и представлять не надо. Пламя внутри, снаружи и вокруг. Кажется, Одри что-то закричала. Не уверен. Поднял ладони, выплетая аркан стихии. Петля за петлей, прочерк за узлом. Ни на что не отвлекаясь, рассматривая огонь лишь внутренним зрением, отключившись от всего внешнего. И когда открыл глаза, вокруг нас был кокон — плотный, живой и горячий кокон, что, словно яичная скорлупа, окружил нас. Огненный шар — мой собственный, порождение моей силы, а значит, не опасный.

— Шевелите ногами, — прохрипел я, делая шаг. Лошади рвались так, что даже Армон с его силищей с трудом их удерживал. Правда, бежать им все равно было некуда, со всех сторон нас окружало красное пламя моего шара. Одри догадалась — завязала рысакам глаза, чтобы они хотя бы не видели огня. Шар двигался, когда я делал шаг, перекатывался сгустками пламени.

Мои спутники напряженно молчали, но на них я не смотрел, удерживая свой кокон.

Шаг, второй… пятый…

Чужеродная стена совсем рядом.

Двенадцатый, тринадцатый…

И еще один.

Меня тряхнуло, когда две силы столкнулись, но на ногах удержался. Мое пламя лишь налилось краснотой и загудело, врезаясь в чужой огонь.

— Разве можно бороться против огня — огнем? — прошептала Одри. Армон ей что-то ответил, но я не слушал, растворившись в своем аркане и не позволяя себе отвлекаться. Наш огненный шар трещал и выл, словно животное, но с каждым шагом мы продвигались вперед. От жара пот заливал глаза, я почти ничего не видел и вздрогнул, когда женская рука протерла мне лицо.

Все же приятные у Одри духи…

— Еще немного…

Даже огрызаться не стал, да и рот занят, та же ладонь вложила в губы смоченный платок. Влага стекла на пересохший язык, и дышать стало легче. А двигаться — труднее. Каждый шаг теперь словно сквозь кисель, который густел с каждым натужным вдохом. Но если свалюсь или позволю себе отключиться — мы просто сгорим, даже костей не останется. Кисель затвердел, ногу я теперь отрывал с ощущением, что она весит с поместье Раутов. Но упрямо шел, скрипя зубами и не опуская ладоней, что налились свинцовой тяжестью.

Тридцать пять. Тридцать шесть…

Воздуха не осталось, он весь выгорел в этом жерле вулкана.

Мое тело, похоже, высохло и превратилось в сухую деревяшку, которым побрезгуют даже дятлы.

Сорок.

Кто бы напомнил, почему я влез во все это дерьмо?

Сорок пять.

Больше. Не удержу.

Сорок семь…

Сопротивление закончилось так внезапно, что я рухнул, приложив слишком много сил для движения. Мой огненный шар рассыпался по траве тлеющими углями, а я уткнулся лицом во влажный мох, не в силах даже перевернуться. Шевельнул губами, втягивая в рот восхитительно сырую и кислую растительность, сглотнул.