Драгоценный враг (СИ) - Реншоу Уинтер - Страница 7

— Привет.

Напротив нас садится лохматый парень, на котором задом наперёд надета бейсболка, все его внимание приковано к Адриане.

— Я Исаак.

Он делает глоток из пивной бутылки зелёного цвета.

— Адриана, — улыбается она, прежде чем махнуть рукой в моем направлении, ее накрашенные тушью ресницы трепещут. — Это Шеридан.

— Ты здесь впервые, — произносит он, обращаясь исключительно к ней.

Она откидывается назад, пожимая плечами и подмигивая.

— Как мило с твоей стороны, заметить это…

— Думаю, я бы запомнил, если бы увидел здесь девушку, похожую на тебя.

Он делает ещё один глоток.

Я сдерживаю смех. Этот парень не знает, как флиртовать, и Адри подбирает каждый кусок, который он бросает. Но по крайней мере Исаак милый. Отдаю должное. Он похож на двадцатилетнего парня из братства, но в хорошем смысле.

— Ты из Мередит Хиллс? — спрашивает он.

Адриана кивает.

— Родилась и выросла здесь. А ты?

Я снова осматриваю задний двор в поисках Августа. Всю неделю я пыталась представить, каким будет наш первый разговор сегодня вечером. Всякий раз я заполняю пробелы. Все два раза, когда мы общались, он выглядел отчуждённо и никак иначе, и его было невозможно прочесть. Если не ошибаюсь, то думаю, что он был зол из-за вторжения на прошлых выходных. Но если Август действительно был так расстроен этим, то зачем пригласил меня сюда? Он сказал буквально следующее: «Вы обе должны прийти», когда позвал нас на свою вечеринку. Вы обе. Не только Адриану. Нас вдвоём.

Моя голова кружилась, как и мысли внутри нее. Или может быть причиной стал ром с колой. Адриана подошла к стулу Исаака, полностью поглощенная его болтовнёй. Я занимаюсь своими делами, потому что что-то мне подсказывает, что он очарователен только тогда, когда ему выгодно. Идеально уложенные волосы. Взгляд, сосредоточенный только на тебе. Остроумен и харизматичен. Слишком хорош, чтобы действительно существовать. Но не буду вносить ложку дёгтя в праздник Адри. Она пришла сюда, чтобы хорошо провести время. Кто я такая, чтобы мешать ей?

Тем не менее, официально, я третье колесо.

Не то чтобы я возражала, но мне кажется, было неправильно сидеть здесь и валять дурака, пока они смотрят друг на друга с искрой в глазах и не сходящей с лиц улыбкой.

— Адри, хочешь еще?

Я встаю и трясу пустым стаканом.

Она кивает мне, внимательно слушая своего мальчика из братства, и я прямиком направляюсь к бару. Когда подхожу, то стою третьей в очереди после девушки, заказывающей четыре коктейля для неё и ее лучших подружек, и после парня, который с кем-то переписывается. Быстрый взгляд через плечо убеждает меня, что Адриана все ещё прекрасно справляется без того, чтобы я с ней нянчилась.

— Следующий, — зовёт бармен, когда подходит моя очередь.

Я заказываю ещё две порции рома с колой, прежде чем замечаю на выступе стойки переполненную банку для чаевых. Дерьмо. Покопавшись в сумке, я выуживаю две идеальных долларовых купюры и молюсь, чтобы их хватило. Он, кажется, все равно не обращает внимания. Слишком занят, притопывая в такт, наливая и смешивая напитки. И когда он заканчивает, то ставит напитки на стойку и машет следующему в очереди.

Держа стакан в руке, я поворачиваюсь, чтобы вернуться к Адриане, но натыкаюсь на какого-то парня в серой футболке и рваных джинсах.

Напитки обливают нас двоих, лёд и все такое, прежде чем осесть лужицей у наших ног.

— О, Господи. Мне так жаль.

Я закрываю ладонью рот, смотря ему прямо в глаза.

И тогда мое сердце останавливается.

Август.

Он застыл. Люди вокруг начинают обращать на нас внимание, указывают пальцем, подталкивают друг друга. Я уверена, что он привык быть в центре внимания, но не из-за подобной ситуации.

— Я не видела тебя, — говорю я.

Слева от меня кто-то бежит в коттедж к шкафчику с полотенцами. За теми самыми полотенцами, которые протянул мне Август в прошлые выходные, когда я вышла из его бассейна, одетая только в то, в чем мать родила.

Добрый гость этой вечеринки возвращается с двумя полотенцами, но мне требуется всего секунда, чтобы понять, что никакой кусок тряпки не спасёт ни мое платье, ни гигантское пятно от колы на его футболке.

Адриана и Исаак находятся в своём собственном мире в нескольких метрах от нас. Все ещё очарованные друг другом. Мы не пробыли здесь и получаса, а она к тому же только познакомилась с симпатичным парнем, так что я ни за что не заставлю уйти с вечеринки прямо сейчас.

— Пошли со мной, — говорит Август, кивая в сторону дома.

— Что?

— Пойдём со мной, — повторяет он, хотя я расслышала его и в первый раз.

Прежде чем успеваю возразить, он крадётся к заднему дворику в своей мокрой футболке, смяв полотенце в руке. Я галопом следую за ним.

— Ты действительно так немногословен?

Я пытаюсь пошутить дабы разрядить обстановку.

Он открывает дверь и исчезает в темноте дома, поглощенной пустотой. Я вхожу следом за ним. Аромат кожи, кедра и прожитых лет наполняет мои лёгкие. Этому дому более ста пятидесяти лет. По крайней мере, так гласила табличка у главных ворот.

«Построен в 1869».

Он принадлежит семье Монро с того дня, как кто-то выкопал землю лопатой. У моего дома не такая долгая история. Он был построен каким-то строителем-мошенником в семидесятых годах, который пытался втиснуть как можно больше домов для малоимущих на один участок земли, поэтому я могу каждую ночь отчётливо слышать, как ругаются соседи после ужина.

Август ведёт меня по темному коридору к лестнице, настолько отполированной, что она сияет в темноте, и как только мы доходим до верхней площадки, сворачиваем налево в другой коридор, освещённый настенными бра, в которых мерцает свет.

— Такое чувство, будто я нахожусь в фильме, — говорю с лёгким нервным смешком в голосе.

Я не добавляю, что он похож на триллер. Что-то с призраками и домом привидений. Не хочу обижать его сильнее.

Через несколько секунд мы добираемся до комнаты, которая, как я могу предположить, является его спальней. Учитывая размеры дома, их должно быть не меньше дюжины.

Август закрывает за нами дверь и включает лампу, стоящую на столе. Шторы на его окнах распахнуты, лунный свет и огни вечеринки снаружи освещают комнату. Кровать. Две прикроватные тумбочки. Комод. Пока я не заметила ничего личного. Никаких кубков или наградных лент. Ни фотографий в рамке или памятных подарков.

Прошагав в свой гардероб, он выходит с чистой футболкой и белой рубашкой на пуговицах. Обе вещи кажутся хрустящими и словно только что накрахмалены.

— Держи.

Он протягивает мне рубашку.

— Ты уверен?

Август вздыхает. Раздражаясь, как мне кажется. Имею в виду, это глупый вопрос. Он не стал бы приглашать меня внутрь и предлагать чистую одежду, если бы не был уверен.

— Спасибо.

Я натягиваю рубашку через голову, расстегивая последние несколько пуговиц и завязываю их на талии. Пятно на моем платье почти полностью скрыто, несмотря на то что общий образ, созданный этим сочетанием одежды, сам по себе безумен.

Его взгляд поглощает меня. Я не могу точно сказать, одобряет ли он мой внешний вид, и не могу точно понять, почему это вдруг стало для меня важным…

Одним плавным движением он срывает с себя футболку, бросает ее на кровать и натягивает чистую. Я заставляю себя не смотреть на точеный торс или рельефный пресс, выглядывающий из-под ткани. Не отрывая взгляда, Август пальцами расчёсывает свои взлохмаченные волосы.

— Это очень мило с твоей стороны, — приглаживаю рукой белую классическую рубашку. — Я отдам ее в химчистку и верну на следующей неделе.

Каким-то образом…

Я даже не знаю, сколько это будет стоить. У меня никогда не было такой одежды, которую нельзя было бы засунуть в стиральную машину, добавив ложку средства для стирки Gain и повесить сушиться на мамину бельевую веревку.

— Что бы сказали твои родители на то, что ты сейчас здесь?

Наконец он нарушает молчание.