Последний из рода. Том 4 (СИ) - Сомхиев Георгий - Страница 35

— Я смотрю ты прямо задумался, — захихикала Императрица. — Я вижу по глазам, о чём ты думаешь. Да, полученная тобой сила будет огромной. Я помогу тебе обуздать тёмное пламя до такой степени, что тебе не придётся беспокоиться о его контроле. Выкладывайся сколько душе угодно. Единственное что это благословение будет длиться до тех пор, пока ты находишься в этом помещении.

— Вот оно что, — сразу же кивнул я. — Однако мой запас тёмного пламени не сказать чтобы велик. Если уж на то пошло, я даже не особо понимаю, как оно появляется? Это точно должно настолько помочь?

— А ты не задумывался о том, как в первый раз чуть не обратился в пустого, сражаясь с ужасом ночи? — задала встречный вопрос Императрица.

— Думал, но не пришёл к единому ответу. Объясните? — спросил я.

Я пожалел, что тогда не догадался спросить об тёмном пламени. Но это мне было хотя бы простительно — меня тогда волновали куда больше уничтожение мира, поэтому этот вопрос напрочь вылетел из головы.

— Объясню. Если говорить простым языком, то благодаря силе своей души, ты преобразуешь обычную ману в тёмное пламя. Разница в том, что тёмное пламя почти не требует маны. Если бы мы измеряли в единицах, то одна такая единица тёмного пламени по мощи была бы равнам около пятистам единицам обычной маны. А тёмное сердце от силы в два или три раза уступает твоему резерву маны. Понимаешь, куда я веду? — уточнила Императрица.

— Догадываюсь, — ответил я. — Однако не понимаю, тогда почему у меня тёмное пламя так быстро иссекается.

— На второй вопрос отвечу чуть позже. Поскольку твоё тело благодаря конструктам самостоятельно собирает ману, тёмное пламя для тебя можно сказать, является бесконечным ресурсом. То есть ты можешь хоть целые сутки напролёт использовать заклинания и тебе от этого ничего не будет. В разумных количествах, конечно. Если ты пустишь Стрелу Магнуса сто раз подряд с максимальной мощностью, то даже тебе не поздоровится, — покачала она головой.

— Допустим. А что по-второму вопросу?

— А с ним всё просто. Твой уровень контроля тёмного пламени на данный момент ужасен. Когда распечатаешь Чёрный Агат, тогда да, ещё можно будет о чём-то поговорить. До этого же тебе нужно моё благословение, чтобы обуздать силу, — объяснила мне она.

— Такое ощущение, что меня окунули в собственное же де… Вы поняли, — сказал я и добавил. — Ну делать нечего, давайте с этим побыстрее заканчивать. Мне там ещё мир спасать. Главное не забудьте про обещание.

— От этого просто так не уйти, — улыбнулась она, после чего я почувствовал что-то странное.

Будто слепой чужой души проник в моё тело, после чего коснулся энергетическими верёвками моего тёмного сердца, обвившись вокруг него узелом. И сразу же за этим я получил облегчение, будто на меня перестало что-то давить. Хотя нет, даже не так. Будто меня до этого сковывали кандалы и только что их с меня сняли.

Казалось, что от такой лёгкости я могу ненароком упасть на землю, не рассчитав силы. Я без преувеличения стал чувствовать себя как пушинкой на ветру.

— Эта моя сила, пусть и временная. Можешь делать что хочешь. Я не позволю твоим энергетическим каналам и телу разрушиться. Покажи, что ты Фэрос, — в этот раз в её голосе чувствовались нотки хищника, после чего она расстворилась, а сам я оказался в бою с Корнелием.

Как я это понял? Ну когда в тебя незатейливо в горло прямым колющим ударом летит меч — хочешь не хочешь, а догадаешься об этом.

На одних инстинктах я опускаю голову вниз и призываю боевую форму, после чего как следует вмазываю по гарде меча тыльной стороной ладонью. Клинок противника уходит вверх, я пользуюсь моментом и добавляю удар по пальцам, корпусу и напоследок в кадык противника, чтобы окончательно выбить из него дух и отлететь в стену.

Тренировки с Робертом дали о себе знать, особенно то, как лучше всего противостоять мечникам. И особенно в этот момент я чувствовал, как правильно использовать технику, которой пользовался против меня Вальмонд Робеда.

Энергия внутри меня протекала плавно, в точности туда, куда я хотел. Она шла в такт с каждым моим движением, и даже дыханием. Будто я постиг абсолют этой силы. Казалось, что только из-за этого моя сила возросла примерно в несколько раз.

Не успевая нарадоваться подобному просветлению, практически моментально перед собой я вижу небольшое красное семечко, которое очень подозрительно разрастается трещинами. Не сразу догадавшись, что в момент последнего удара Корнелий успел сделать такую подлянку, я призываю щит Магнуса и принимаю взрыв на себя.

От удара я резко ухожу назад, однако в отличие от своего противника, продолжаю держаться на ногах. В голову ударяет адреналин и я ощущаю на себе удивлённые взгляды Лиса и Корнелия. Они будто бы не ожидали такого резкого роста сил.

Как впрочем и я.

— Сейчас мы с тобой сыграем в отбивную из волчатины, — говорю я ему и призываю десяток своих «теней».

Я спокойно выдыхаю и словно продолжая находиться в состоянии просветления, наделаю теней теми навыками, которыми владею сам. Сейчас для меня важно не столько разнообразие техник, сколько общая мощь.

Лишь в руке одного оказывается лук Магнуса, а во-второй мой меч. Остальные же используют тёмное пламя в качестве заклинаний. В конце концов чтобы использовать их, им не требуются никакие энергетические каналы. Всё их тело само по себе является проводникам маны, или вернее сказать тёмного пламени.

Вместе с этим я призываю тёмное пламя в кулаки и в стремительной атаке несусь на Корнелия. Лис не отстаёт, видя мою атаку, наполняет меч огнём и резко обходит своего отца, помогая мне зажать его в круг.

Однако сам Корнелий тоже не стоит и ждёт, когда мы будем готовы нанести удар. Вместо этого он призывает два десятка красных волков, и при этом сам будто бы начинает звереть.

Практически в следующий момент, один за другим, за его спиной начинают появляться магические круги. Как только их переваливает за пятый десяток, он начинает массово выпускать крестообразные огненные снаряды, летящие и в меня, и в моих теней, и в Лиса.

Один из таких несмотря на всю мою скорость, попадает прямо в барьер и я охреневаю от тяжести удара. Вместо ожидаемого взрыва мне будто по груди ударили кувалдой. Не будь моей защиты, я бы тут же умер.

Не успевая прийти в себя, Корнелий подобно зверю или даже монстру набрасывается на меня. Я замечаю, как его руки превращаются в подобие когтей, какие были у меня во время сражения с ужасом ночи. Видя это, я невольно ухмыляюсь и принимаю вызов.

В моё лицо летят когти. Я уворачиваюсь от удара и хватаю его за «руку», одновременно с этим собираясь опрокинуть на пол, но тут его «рука» резко рассеивается и появляется уже около моего живота.

Однако и я не теряюсь, и в этот же момент ему приходится уворачиваться от меча моей тени, и сразу же за этим в его сторону летит меч Лиса и его заклинания, от которых Корнелий мастерски уходит.

Судя по тому, что никто из нас даже не запыхался, бой обещал быть длинным… И это притом, что до нас стало доходить эхо битвы Хендрика и Зеноса…

Практически целый час мы безостановочно сражались с Корнелием и Зеносом. Бой проходил на равных, однако в конце концов, за счёт моей практически бесконечной выносливости я смог одержать победу.

Пожалуй это был самый трудный бой в моей жизни, где я каждую секунду висел на волосок от смерти. Даже испытания наставницы Айрис казались не такими сложными, как этот бой. Однако самое главное, что мы победили, и оба они мёртвыми валялись на полу.

При этом Лис и Хендрик испытывали странные чувства. Это ощущалось по атмосфере вокруг них. Обычно месть должна приносить облегчение, а затем опустошение. От них же будто шло сочувствие к ушедшим.

— Два похожих человека. Оба они боролись за то, что им дорого. Обоих же постиг один и тот же конец, — по философски сказал Хендрик.