Держать удар (СИ) - Иванов Дмитрий - Страница 29

— Ну что, наладила связи? — шепотом спросил я партнершу, в танце прижимая к себе её гибкое тело.

— Да. Вера очень хотела познакомиться, как узнала, что я с тобой интервью делаю. Спасибо, что не отказал!

— С тебя три поцелуя, — пошутил я.

— Так ты свинопас, что ли? — смеется подружка.

— Нет, я принц, который переоделся свинопасом, — припоминаю я сюжет сказки Андерсена.

— Я одна живу. Тебе надо в гостиницу возвращаться? — невинно спросила Полина.

«Да, йес!» — торжествую я про себя.

— Надо, но утром, — недрогнувшим голосом отвечаю на такое неприкрытое предложение.

— Толян, подойди на пару минут! — кричит с дальнего столика Мишка, где, похоже, гуляет братва.

— Иди, я подожду тебя за столиком, и пойдем уже отсюда, — отстранилась от меня Поля.

Благо, и музыка замолчала. Никуда идти мне неохота, братву и прочих жуликов, я не уважаю, но не боюсь, разумеется. Впрочем, идти надо, иначе с них станется подойти к нашему столику самим. А портить праздник неведомо чем авторитетной Веры не хочу. Внезапно замечаю знакомую морду! Всё сразу прояснилось. «Третья смена» — явно какая-то преступная группировка. Ведь за столиком сидит, широко мне улыбаясь, Вано! Такой же худой, неопределённого возраста мужик, которому и сорокет можно дать и все шестьдесят. И сидит он как уважаемый гость — место самое лучшее, молоденькая красивая официантка подливает ему водки в рюмку.

— Какими судьбами? — жму руку своему земляку.

— Да проездом. А я смотрю, ты — не ты? Садись с нами, уважь компанию. Это сосед мой, мы с его подачи видеосалоны открыли,‒ поясняет Вано для других. — В спорте шарит, и сам олимпийский чемпион. И в футболе ставочки умело делает.

Я сажусь на освобожденное специально для меня место и залпом выпиваю поставленную передо мной рюмку водки. Пришлось.

— И что там с уефой у нас? — спрашивает Кабан, очевидно, имея в виду кубок УЕФА.

Как я уже говорил, я эти годы помню плохо, матчей почти не смотрел по причине прохождения срочной службы. Но больших успехов у наших команд не будет точно.

— А кто у нас остался? — деловито уточняю я.

— Минская динама, — пренебрежительно говорит Кабан.

— Не стал бы на них ставить, — нейтрально советую я.

— Ты расскажи, Толь, чего ждать от кооперации новой? На чем деньги делать? — доброжелательно спрашивает Вано.

Оно мне надо, бандитам советы давать? Хотя…

— Да сейчас в кооперативах можно поднять больше, чем на сумочках у людей на улице. Торговля всегда даёт! У вас заграница рядом, но вот город закрытый. Если Горбачев откроет город, то тачки из Японии можно будет гонять, брать будут в любом количестве.

А что? Про сумочку сам слышал, как браток, сидящий за три человека от меня, хвастался! Пусть уж лучше бизнесом займутся! А вообще, если бы не Вано, сидеть с ними не стал бы. Но мой сосед рассказывал интересные вещи, например, как к нему во двор забрался наш кролик, и как его искали полсотни военных по всей Николаевке. Причем о Няме даже Вано говорил с теплотой в голосе. Военных явно Лукарь-старший подогнал.

— Насчет машин… С первого января планируют разрешить морякам ввозить машины для личного пользования, — услышав мои слова, встрял в разговор спортивного вида седоватый уже мужик.

— Ну и что⁈ Перепродавать нельзя же, — отмахнулся Кабан.

— Зато паспорт моряка можно хоть кому сделать, или сразу по доверенности покупать на нужного человека. Нет, парень прав, машины — это тема серьезная, — спорит седой.

— Да мы что ещё хотели обсудить — ваши, говорят, машины закупили в Корее. Сможешь найти тех, кто продает? — подливает водки мне в рюмку Кабан.

Глава 23

Глава 23

— Не знаю, но могу спросить, — отвечаю им.

Да не дай бог, связаться с этими бандитами!

— Толян, я ведь из-за тебя тут на два дня задержался, — удивил меня Вано. — Узнал, что наша сборная сюда причалит, вот и поменял билеты. Думал, с утра к тебе в гостиницу заехать даже.

— А что за срочность? — удивился я.

— Да денег перехватить хотел. Есть тут возможность вложиться в одно дело… Смогёшь?

То, что осталось после займа друзьям на тачки и от валютной части поощрения за Олимпийскую медаль я поменял на таможне. Правда, нам разрешили не менять, а положить на счёт — валюта-то легальная. Но по курсу. Чертов дурдом! ввозить в СССР нельзя не только валюту, но и шмотки! Зонтов я могу ввезти аж пять штук! Это потому, что я по служебным якобы делам за рубежом был, а если бы ездил как турист, то только два зонтика! Костюмы из джинсы — три комплекта всего, магнитола или магнитофон стационарный — 1 штука, и ещё один переносной разрешено. Это хорошо, что пряжу мохеровую не ввожу, её всего четыре кг можно, а туристу — два. Для нас было особое постановление, и беспошлинно члены спортивной делегации ввезли всё, что хотели. Да и всякие видики-шмидики нам отдадут уже в Москве без заморочек с таможней, но вот валюту… валюту по-прежнему ввозить, да и иметь, нельзя! Статья и срок. Короче, в страну я въехал гол как сокол. Без рублей и баксов почти. Но мне уже отдали первый долг! Тренер наших тяжеловесов Гарин Олег Петрович рассчитался со мной сразу по прибытии — он местный, с Владика. Я ему занял три тысячи «бакинских», а он вернул шесть тысяч рублей. По сегодняшнему курсу примерно три к одному. И мне выгодно и ему. Дорого занял? Наоборот, на местном рынке (нелегальном, разумеется) за доллар и четыре, и пять рублей дают сейчас.

— Есть шесть тысяч только. Надолго тебе и зачем? — полюбопытствовал я и пожалел.

А вдруг кого с зоны выкупить надо, или оружие купить, да мало ли?

— Через пару недель тут открывается китайский магазин из соседней провинции Хелуй… бля, да не выговорю. Ну и советский магазин в Китае тоже откроют. У них там наши товары будут продавать, а у нас — китайские. И сейчас можно неплохо закупиться!

— Что, уже? — неприятно удивился я предприимчивости китайских соседей. — Шустрые они…

— Да, это наш ГУМ открывает совместно с китайским городом. Глава города… да тоже матерное название, приезжает на открытие. Вон спроси у своей именинницы, она же в Китай директором магазина поедет, наши платки да хохлому продавать.

— Да? Я и не в курсе про неё, случайно попал сюда.

До меня дошло, почему мощная Вера — нужный человек для всех.

— Так что, подогреешь? — спросил Вано.

— С условием. Часть товара для меня доставишь в Красноярск. Шесть тысяч рублей могу дать. Могу и больше, если долги ребята вернут. Так… Скрябин Тимка точно брал машину для перепродажи… Поговорю с ним в гостинице, — вспоминаю, кому занял я.

— Шесть тысяч — уже хлеб! Наберу фарфора, кожаных курток, чтобы затарить контейнер до талого, — доволен Вано. — Тебе товара рублей на 500 могу привезти. Только выбрать надо, чего хочешь. С утра завтра можем на склад рвануть. Заехать за тобой?

— Пятьсот мало, пять — тебе, тысячу — мне. А так, давай! Только я планирую не в гостинице ночевать, с девахой тут одной договорился…

— Это не с той, что сейчас в машину садится? — усмехнулся Вано.

Твою мать! Моя Полина продинамила меня — она села в ждущую её машину якобы брата, и та сразу рванула, обгоняя трамвай.

Видимо, разочарование отразилось на моей физиономии.

— Э, да тут полно баб, вон смотри какие официантки, только свистни, — смеётся Вано.

— Расхотел, пожалуй, — огорченно говорю я и иду назад к Вере-имениннице.

— У Полины бабушка заболела, она уехала срочно, — беззастенчиво врут мне в глаза.

— Ладно, загостился я тут. Ещё раз с днюхой! — делаю вид, что мне абсолютно все равно, хотя в душе, конечно, обидно.

Простившись со всеми, ловлю на улице тачку и за грабительские три рубля доезжаю до места жительства. Там в первую очередь ищу тех, кому занял деньги, но никого не нашёл — половина нашей сборной по боксу сегодня улетела или уехала на поезде. Облом небольшой.