Протокол "Наследник" (СИ) - Лисина Александра - Страница 74

— И только? — усмехнулся я.

Лэн Нортэн тяжело вздохнул.

— Еще его обвинили в сексуальных домогательствах и насилии над несовершеннолетними.

— Вы об этом знали?

— Нет! — отшатнулся доктор, слегка улучшив мое мнение о нем. — Если бы знал, не молчал бы! Это же… это…

— Зачем ж вы тогда ему помогали?

— Я⁈

— Разве вам не приходила в голову мысль поинтересоваться, зачем директор просит вас подделывать документы? Не показалось странным, что он решил сфабриковать против меня полноценное уголовное дело? Вы ведь отдавали себе отчет, что это закончится исключением? Так, может, я такой был не один? Может, были и другие дети, которые с вашей легкой руки оказывались перед директором беззащитными? Только, в отличие от меня, их все-таки не исключили, а, наоборот, вдруг предоставили определенные привилегии, тогда как созданные вами фальшивки неведомым образом куда-то испарились?

На доктора после этого стало больно смотреть.

— Я не знал, что он задумал… Я всего лишь сделал, как он велел, и отдал ему подписанную бумагу! А о том, что тебе выдвинули какие-то обвинения, тем более не подозревал! Думал, это просто повод избавиться от неугодного ученика, не больше…

Он побледнел, посерел, его руки отчетливо затряслись, а в глазах появилось такое затравленное выражение, что я бы, наверное, его пожалел, если бы не знал, что это именно он меня подставил. Самое серьезное обвинение, которое против меня выдвинули, было поддержано именно им. И это именно он в конечном итоге мог бы стать причиной того, что у его начальника появился еще один сексуальный раб.

Тем временем лэн Нортэн вдруг резко сгорбился и молча закрыл кривящееся лицо руками.

Кажется, до него только сейчас дошло, в какое дерьмо он умудрился вляпаться. Причем его отчаяние выглядело совершенно искренним, а реакция на мои слова — вполне естественной для человека, который, может, где-то и нагрешил по жизни, но настоящим подонком все-таки не был. Может, он и впрямь не знал, к чему приводят его действия. Может, надеялся, что все не так страшно. Но все же быть настолько слепым и так отчаянно закрывать глаза на несоответствия…

— Чем он вас шантажировал? — спросил я, проанализировав ситуацию и придя к определенным выводам.

Лэн Нортэн тихо застонал, однако так ничего и не ответил. Впрочем, я был почти уверен, что не ошибся, поэтому, поразмыслив, решил его не добивать. Доктор был со мной честен и поразительно, просто необъяснимо откровенен, что несколько выбивалось из его характера.

Я ведь не следователь. Не проверяющий. Обычный мальчик восьми лет, который к тому же его стараниями едва не угодил в беду. Так с чего бы ему вдруг душу изливать, да еще и признаваться в соучастии?

«Эмма, дорогая, скажи, а ты, случайно, в мозгах нашего дорогого доктора ничего не подправила?»

Подруга ответила с ноткой смущения:

«Субъект „лэн Нортэн“ демонстрировал чрезмерные реакции для человека, который ни в чем не повинен. Его аура выглядела подозрительно. Поэтому я сочла возможным подкорректировать его эмоциональный фон с целью получения более достоверной информации».

Хм. Судя по всему, подруга продолжает развивать свои ментальные навыки, а после того, как она досконально выяснила, как именно у меня работают мозги, то почти без подсказок (лаир Орин не в счет) перенесла этот опыт на других людей. И раз уж найниитовые частицы могли без помех проникать хоть под кожу, хоть в кровь, а вместе с ней и в мозг, то почему бы им не начать незаметно воздействовать на выделение тех или иных медиаторов, тем самым выводя человека из равновесия и заставляя его говорить правду?

Я еще раз взглянул на совершенно убитого мужчину и вынужденно признал, что поводов его ненавидеть или убивать у меня больше нет. Более того, он мог мне еще пригодиться, поэтому вместо того, чтобы окончательно его уничтожить, я лишь успокаивающе произнес:

— Чем бы вы ни были обязаны Моринэ, теперь это уже не так важно, лэн Нортэн. И раз даже министерская проверка не нашла в ваших действиях ничего предосудительного, то и я не буду об этом распространяться.

— Думаешь, это меня спасет? — глухо уронил он, не поднимая головы.

Я пожал плечами.

— Со своей совестью разбирайтесь сами. Здесь я вам не помощник. Но все же ответьте, как вы меня нашли? И почему, если про меня никто не спрашивал, кто-то вообще озаботился моими поисками?

Доктор какое-то время посидел в скорбной позе, все еще переживая свой личный ад, но потом все же выпрямился, тяжело вздохнул и, подняв на меня погасший взор, тихо сказал:

— Два дня назад, когда лэна Моринэ все-таки увезли, а проверяющие отбыли в столицу, в школу приехал новый директор, так что нас снова собрали в главном зале и сообщили, что отныне наше учреждение меняет свой статус, поэтому порядки здесь будут совсем другими. После этого с каждым из нас была проведена продолжительная беседа, по итогам которой некоторые сотрудники собрали вещи и в срочном порядке покинули школу. Вчера я тоже попал на прием к директору, только, в отличие от уволенных коллег, все-таки получил право остаться на прежней должности. И все вроде бы было хорошо, однако перед уходом лэн Даорн вдруг заметил, что в моих документах имеется неточность и что в бумагах числится имя ученика, которого нет в его списках. Я тогда еще подумал, что да, точно, я же по старой привычке дублирую записи и на бумаге, и в электронной базе, поэтому, когда все завертелось, попросту забыл убрать из папки учеников младшего класса твою карточку. Но когда я об этом рассказал, лэн Даорн очень странно на меня посмотрел и сообщил, что ни о каком Адрэа Гурто в записях прежнего директора нет ни единого слова.

Я вопросительно приподнял брови.

— Вы сказали, что из базы мое имя убрали почти сразу. Что же в этом необычного?

— В списке исключенных ты все равно должен был остаться, — покачал головой доктор. — Но лэн Даорн прямо при мне их открыл и ничего не нашел. Это показалось мне странным, поэтому я позвал Иртэ и тот тоже подтвердил, что еще две недели назад ты здесь учился. Новому директору это не понравилось, поэтому он начал выяснять детали и даже самолично навестил жилой корпус, чтобы осмотреть твою комнату. Когда всплыла история с покушением, он потребовал объяснений, однако лаир Думин к тому времени был уже уволен, из прежних охранников тоже никого не осталось — их по большей части кого арестоввли, кого просто задержали до выяснения обстоятельства, а твои однокурсники рассказали, что некоторое время назад ты чуть было четверых из них не убил. И вот я тогда заподозрил, что с твоим исключением все не так просто. Как я уже сказал, нам про это ничего не сообщали, считалось, что ты вылетел из школы за нарушение дисциплины. Но что именно ты натворил, учителям не говорили. Правду знал только лаир Думин и дети. Однако им приказали молчать.

Лэн Нортэн на мгновение запнулся, а потом, виновато на меня покосившись, признался:

— Тогда-то мне стало ясно, зачем лэн Моринэ потребовал повредить твой идентификационный браслет. И раз уж я точно знал, что блокиратор был исправен, значит, ты не мог напасть на одноклассников. Так что и все остальные обвинения в твой адрес тоже наверняка были ложью.

— Вы сказали об этом новому директору?

— Нет, — прикусил губу доктор. — Но меня, к счастью, ни о чем и не спросили, иначе я бы уже находился под следствием. Тем временем Иртэ рассказал, что лэн Моринэ велел ему отвести тебя в подвал и держать там до особого распоряжения. Ключи от карцера директор тоже забрал, сказав, что сам будет решать вопрос с твоим содержанием. Иртэ удивился, ведь обычно это была его обязанность, но возражать не стал. В конце концов это приказ начальства, вот у него пусть голова и болит.

Доктор устало потер переносицу.

— В тот день, когда лэн Моринэ должен был забрать тебя в Нарк, Иртэ был отправлен с поручением за город. Вызванный на допрос сторож при мне подтвердил, что лэн Моринэ действительно тогда ездил в Нарк, однако поклялся, что лэн директор уехал один и никакого мальчика с ним не было. А Иртэ еще вспомнил, что в тот день вернулся в школу раньше начальства. И что своими глазами видел на столе лэна Моринэ ключи от карцера, хотя, если бы тебя оттуда выпустили, то и ключи директор взял бы с собой. После этого лэн Даорн забеспокоился и поднял записи с камер видеонаблюдения, однако та единственная камера, что стояла в подвале, оказалась повреждена. Директор включил ее при нас, но изображение оказалось смазанным, камера почему-то светила в потолок, да и то все время сбоила. Тогда он отправил охранников вниз, а сам принялся выяснять, почему его до сих пор никто не проинформировал, что, оказывается, все это время в камере-одиночке пребывал пусть неблагонадежный, подлежащий исключению, находящийся под серьезными обвинениями, но все-таки ученик. И вот когда прибывший по его приказу начальник кухни сообщил, что никаких распоряжений насчет тебя не получал и что никто из его работников за последние две недели в подвал не спускался… когда стало ясно, что все это время тебя никто не кормил, и когда на экране лэна Даорна, где велась по-прежнему трансляция из карцера, вдруг промелькнула молния…