Скиталец среди миров (СИ) - Лифановский Дмитрий - Страница 19

Волчара для порядка глухо поворчал и тенью нырнул в густой кустарник. Я следом. И тоже замер. Мой лохматый друг, оказывается, не зря пропадал столько времени. Сейчас на меня настороженно и зло смотрела молодая поджарая волчица. Она оскалила клыки и тут же, получив предупреждающий взрык от Лютого, поджала хвост. Повернувшись ко мне боком и вздыбив шерсть, наклонив лобастую голову чуть ли не до самой земли, она косо смотрела на меня налившимися кровью глазами:

— Удивил, — я покачал головой, бросив взгляд на своего косматого товарища, — Рад за тебя. Давно пора. С меня поляна, ­– он оскалился, соглашаясь, и нырнул в заросли. Зовет куда-то. Ну что же, сходим, посмотрим. Проскользнул мимо волчицы, отчего та отпрянула и грозно зарычала. ­– Ладно, не пугай. Вижу, что суровая и страшная. Проникся, осознал, — бурчу ей в ответ. Презрительно фыркнув, она рванула за своим кавалером. Пришлось и мне шевелиться быстрей. Далеко идти не пришлось, буквально минут через сорок на небольшой, даже не поляне, а проплешине, густо залитой кровью, лютая парочка остановилась. Три трупа с разорванными глотками лежали там, где их застала смерть. Двое, судя по расположению одного за другим, даже не поняли, что их убивают. А вот третий успел отскочить и прижаться спиной к дереву, достав арбалет. Но это его не спасло. Оружие так и осталось лежать рядом с переломанной мощными челюстями рукой.

Из леса послышался сдавленный стон. Поспешив на звук, метрах в пятидесяти от места бойни, устроенной волками, нашел раненого. Молодой парнишка лет двадцати пяти. Потрепанный камуфляж. Судя по одежде и снаряжению из вольняшек, как и погибшие. В городе их не видел, хотя специально приглядывался к коллегам. С несколькими ватагами даже познакомился через Фроди. Интересно, а старый прохиндей знал, что по нашу душу вышли охотники? Нет, он мне ничего не должен. Просто если знал и не предупредил — это одно, если не знал — другое. Уровень доверия и развития дальнейших отношений зависит от ответа на этот вопрос.

Жуткие рваные раны на руках и ногах не дали раненому уползти далеко. Лицо бледное от потери крови, глаза мутные. Он уже не видит меня, не соображает, где находится. Жить парню, если не оказать ему помощь, осталось не больше получаса. Только помогать тому, кто решил поохотиться на меня и нужных мне людей, я не буду, а вот покопаться в мозгах можно.

Спустя двадцать минут, мне было известно все что знал, или о чем догадывался молодой охотник. Что тут сказать. Обложили нас. Заказчика парень не знает, но о нем догадываюсь я. А самое паршивое, что в живых никого оставлять не планируется. Даже девушек приказано убить. Сил для этого нагнали в Заброшенные земли достаточно. Два отряда наемников и ватага вольных охотников. Но хоть тут новости не плохие ­– вольняшки не из Кочек и Сигурдович о них не знает и знать не может.

Но почему Лакапины и их покровители решили действовать так жестко, остается только догадываться. Мне на ум приходит только попытка замести следы с подавителем. В любом аристократическом обществе применение такого артефакта на людях одного с тобой статуса поставит крест на тебе и твоем роду. Против тебя ополчаться все. И враги и друзья. Нет, не за сам факт использования. Тут все всё понимают. В борьбе за место под солнцем любые средства хороши. А за то что попался. Предоставь Лакапины благородному обществу Зоряну или Рогнеду уже сломленных артефактом, никто бы слова не сказал. Тем более сами девушки бы подтвердили, что действуют добровольно и без принуждения. А вот если они выйдут из Заброшенных земель и выступят с обвинениями, да еще и предоставят артефакт.

Хм… А вот подавитель показывать никому нельзя! Я же, снимая, изменил привязку с Василия на себя! Теперь и улик никаких нет. Но преступники-то об этом не знают. Вот и перестраховываются. Но действуют они в цейтноте. Сначала в Заброшенных землях пропадает одна княжна. Буквально следом, отправленная на поиски, вторая. Я бы на месте главы рода всполошился и прислал в Кочки целую армию. И самое главное, ему даже предъявить никто ничего не сможет за нарушение установленного негласного порядка. Бежецкий в своем праве, спасает детей. Зато другой стороне выставят счета обязательно, ибо кто-то должен ответить за понесенные убытки. Потому и торопятся Лакапины со своими покровителями, ошибаются, действуют через наемников, а эти, как хороши бы ни были, все одно не родовая гвардия.

Но это все только мои догадки. Всей информацией я не владею. Да и не нужно оно мне. Сейчас главное добраться до пещер и укрыться в моем убежище. Прятать его смысла уже нет. Мои тихие деньки с появлением юной княжны Бежецкой закончились. Отсидеться в Заброшенных землях уже не получится. А ведь не хотел влезать ни в какие приключения! Что стоило мне в тот злополучный день просто развернуться и уйти⁈ Ну и вышла бы Зоряна за этого Василия. Все равно за кого-нибудь ее бы да отдали. Чем тот, другой, лучше этого? Насильно? Возможно. Но такова жизнь.

Только вот мысли эти уже не вызывали во мне былого согласия. Непосредственная и милая блондинка незаметно, и как-то очень быстро, змеёй проползла в мое сердце и тихо там пригрелась. Что же касается ее сестры, то тут Боги Вселенной мне свидетели, за такой горячий трофей стоит подраться! Может и правда, плюнуть на все и оторваться в этой жизни, чтобы мир вздрогнул? А Федя? Не надоело тихим спрутом, господином Реем прятаться от самого себя?

Едва Раевский скрылся в зарослях, напряжение, повисшее над поляной, стало спадать. Со стороны бойцов послышался едва слышный мат. А Рогнеда, опасаясь повернуться спиной к лесу взглянула на спокойно лежащую на траве младшую сестру:

— Это же был не Черный волк? Да? — в глазах ее плескался еще не успевший спрятаться за холодной маской бывалого бойца и командира страх.

— Почему? — беззаботно улыбнулась Зоряна, ей доставляло шкодливое удовольствие наблюдать за сестрой и гвардейцами, — Он самый, — она махнула рукой, будто на что-то не стоящее внимания, — Это Лютый. Он хороший.

На самом деле ей тоже было страшно. И она не знала хороший Лютый или плохой. И вообще можно ли рассматривать Черную смерть Заброшенных земель, как называют этих хищников в книгах, с такой точки зрения. Но Федор сказал, что волк его друг и ее не тронет, и Зоряна ему поверила.

— Хороший, — Рогнеда тихонько повторила за сестрой и аккуратно, с прямой спиной уселась на землю, там же, где стояла.

Она считала себя смелой девушкой, опытным бойцом. Ей доводилось бывать в Заброшенных землях. И Черных волков она уже видела. Издалека. Стая этих хищников кружила некоторое время вокруг их отряда во время учебного выхода, держа воинов в напряжении жутким душераздирающим воем, доносящимся до них, казалось со всех сторон. А потом так же неожиданно, как появились, они пропали. Видимо посчитав добычу не стоящей их усилий. Потом в Академии инструктор рассказал, что по ничем не подтвержденному мнению некоторых ученых, Черные волки обладают зачатками ментальной магии. Воем своим они лишают жертву воли к сопротивлению и только потом нападают. Так это или нет, Рогнеда не знала, но ощущение того леденящего ужаса, она помнила до сих пор. И увидеть живое воплощение своего страха, практически на расстоянии вытянутой руки, такое кого угодно выбьет из равновесия.

— Да кто он, демоны его побери, такой⁈ — воскликнул Рыжий, проверенный не в одной межродовой стычке, гвардеец. Именно этот крик души бывалого воина, как ни странно, принес девушке облегчение. Значит не ее одну пробрало неожиданное появление хищника. Рогнеда и гвардейцы уставились на младшую Бежецкую. Все-таки она больше всех провела времени с этим человеком.

— А что Вы на меня смотрите? — вспыхнула девушка, — Мы практически не общались. У меня, вообще, сложилось впечатление, что он меня избегает, — в ее голосе послышалась нешуточная обида.

— Зоряна! — покачала головой сестра.

— Что Зоряна? — она хлюпнула носом, — Я же в подавителе сначала была. Даже не поняла, где мы. Только потом, когда он его снял, немного в себя пришла. Подлечила его.