Истинная для волка (СИ) - Соломахина Анна "Fjolia" - Страница 20

Но северяне продолжали стоять с невозмутимыми лицами, преграждая проход. Они прекрасно понимали, что сейчас стража, поваленная Харальдом, очухается, к ней подтянется новая, а Гирдир захочет отдать приказ. Вопрос — какой?

Сию истину, несмотря на волчьи инстинкты, понимал и Харальд. Поэтому торопился, как мог. Добравшись до своих апартаментов, он аккуратно, словно хрупкую вазу, положил Ренату на своё ложе, оставил Кьярва с Торстом охранять двери, а сам, натянув на себя первые попавшиеся штаны и рубаху, отправился обратно.

— Сапоги забыл, — крикнул ему рыжий.

— Хрен с ними, — отмахнулся Харальд.

— Возьми мои, — Кьярваль споро стащил с ног обувь и кинул её вдогонку спешащему другу.

Тот подхватил их, нырнул в голенища — хорошо, что размер был чуть больше, не пришлось возиться — и продолжил движение.

— Спасибо! — крикнул он на бегу.

— Удачи, друг, — Кьярв почесал шрам.

В минуты особого волнения тот начинал зудеть. Старая рана, чтоб её! Нанесённая особым оружием, иначе она давно бы сгладилась. Даже волчья регенерация не помогла, гори в нижнем мире его враги! Вальхаллы они явно не заслужили — ушлые подлецы, бьющие исподтишка. А строили из себя порядочных викингов!

Та самая толпа, которая только что обсуждала плохое поведение Харальда, в удивлении расступилась перед грозным воином Севера. Никто не ожидал, что он так скоро вернётся.

— Пришёл ответ держать? — вопросил его грозный Гирдир, успевший выйти из-за стола и стоявший посредине пиршественного зала. — Куда ты дел голосистую деву?

— Нам надо поговорить наедине, — Харальд махнул рукой в сторону кабинета, где они не так давно вели приватную беседу о перспективах сотрудничества. — Ты тоже можешь пойти, — кивнул он Гарме, не отстававшей от него ни на шаг.

Воистину бесстрашная женщина!

Пристально посмотрев в глаза наглого волка, а о его второй ипостаси Гирдир имел некоторое представление, он кивнул.

— Только без глупостей!

— Конечно, — кивнул Харальд и пошёл вслед за правителем.

За ними привычно двинулись Сигурд с Гуннаром и парочка личных стражей князя. Гарма тоже не отставала.

— Давайте оставим за дверью нашу охрану, — предложил Харальд, всем своим видом показывая, что безоружен и вообще настроен на мирный разговор.

Но Гирдир после наглядной демонстрации силы — северянин даже не достал топорик для того, чтобы раскидать охрану зала — ему не доверял.

— Слово чести, — Харальд прижал кулак к сердцу и склонил голову.

— Твоему слову у меня нет повода не верить, — протянул Гирдир, понимая, что откажись он, и тем самым подпортит выгодные со всех ракурсов отношения, за которыми стояло золото, меха и дюжина воинов, готовых поступить на службу князю на пять лет. Волчьих воинов, каждый стоящий десятка простых. — Проходи.

Гарма, видя, что её не упомянули в списке остающихся за дверью, шмыгнула в кабинет следом за Харальдом. Наглость? Она никогда не притворялась скромницей, разве что изредка. А вот от дальнейшей судьбы Ренаты зависело всё, ведь вкусив новой славы, не хотелось от неё отказываться.

Присев за большой стол, Гирдир выжидательно взглянул на северянина. Тот чуть помедлил, собираясь с мыслями, и принялся как можно более обтекаемо объяснять суть.

— У нас, оборотней, особая чуйка. Мы выбираем жену не только по внешности, характеру и даже запаху, но и нашим волчьим нутром, — он хотел добавить «одну на всю жизнь», но не стал. Не стоит разглашать о своём племени слишком много информации. — Так вот, сия дева — моя пара. И это не обсуждается.

Он твёрдо смотрел в глаза Гирдиру, чувствовал, что тот тоже заинтересовался Ренатой, довольно поверхностно, но всё же. Князь в свою очередь изрядно расстроился. Ему было очень любопытно пообщаться с певицей за закрытыми дверями. Но он знал, что все оборотни — неважно волк ли это, рысь или медведь, отстаивают свою пару до последнего. Слышал от бабушки — бывшей принцессы Гёттенберга — как её предки воевали с двуликими.

Недалеко от них жило племя, оборачивавшееся в медведей. И не было равных им в бою, но особенно свирепо они убивали тех, кто пытался добраться до их семьи. Не оставляли врагам даже шанса на выживание. Если же противник сильно превосходил, то продолжали рубиться далеко за гранью не только человеческих, но и звериных возможностей.

— Я понял, — по большому счёту, ему больше ничего не оставалось, как признать эту пару. — Но твоё поведение было безобразным.

— Согласен, — кивнул Харальд, — мне действительно нечем гордиться. Я готов принести свои извинения и добавить к дарам ещё золота.

— Нет, мне не нужен металл, — отмахнулся Гирдир. — Лучше добавь к дюжине ещё воинов.

— Но у меня с собой нет столько людей, — развёл руками Харальд. — Моя личная гвардия служит только мне, я и так оставляю здесь второй драккар в ваше пользование.

— Тогда в следующий раз привези ещё, — не отставал Гирдир.

— Хорошо, следующей весной я привезу тебе ещё восемь воинов.

— По рукам, — они скрепили договор крепким рукопожатием.

— А что делать нам? — Гарма таки рискнула подать голос.

Не в своей любимой манере «гаркнуть, чтоб на другом конце поля было слышно», но твёрдо.

— Радоваться за удачный союз, — не побрезговал ответить ей князь. — Где бы она ещё такого жениха нашла?

Сам он явно не собирался делать её даже десятой женой — все его супруги происходили из именитых семей. Разве там место безродной певичке, будь она хоть трижды талантливой? Да и песни у неё странные — про каких-то воющих котов…

— Но кто будет петь за Принцессу? — это «Атаманша» уже бормотала самой себе.

Не мужчинам же искать замену.

- Я дам за неё откуп, — решил смягчить горькую пилюлю Харальд.

Гарма промолчала. Безусловно, она была рада получить компенсацию, но что делать дальше? Может, Ольшана согласится — она слышала, как та напевала партию Принцессы, думая, что никого рядом нет. Неплохо получалось. Вот только стеснение преодолеть — дело непростое. Да и петуха нужно будет кем-то заменить. Впрочем, певческого народу в город съехалось много, есть из кого выбрать.

Конечно, энергию и обаяние Ренаты никому не затмить, но на безрыбье…

— Не сочтите за наглость, но раз уж у меня есть такая возможность, я бы хотела пожаловаться на одного из кочевников — Каждылбека, — Гарма не могла упустить шанс осадить наглого паразита. — Он сегодня чуть до смерти не засёк сына лучшего кузнеца Старограда.

— Парамона что ли? — князь весьма уважал этого мастера.

— Да, если бы не Рената, мальчишка мог отдать концы. А ведь он просто бежал мимо.

— Благодарю за весть, — Гирдир кивнул смелой женщине, — вы можете идти.

Едва Харальд и Гарма вышли из кабинета, как князь приказал одному из стражников позвать к нему Батыр-хана. И Каждылбека прихватить.

С одной стороны, кузнец не относился к высшему сословию, но и не был рядовым работягой. Он ковал отличные мечи, ножи и топоры, а уж коней подковывал — сплошное загляденье. Долго держалось. К тому же, прецедент сам по себе неприятный — поднимать руку на чужих детей не стоит дозволять никому, тем более степнякам, иначе могут принять это за слабость.

Спустя полчаса и после клятвенного заверения Батыр-хана, что Каждылбек будет наказан (даже странно, что так легко согласился), а также выплатит виру за избиение невинного, пир продолжился. Без Харальда — он вернулся в свои покои, отправив остальных доедать и допивать без него. Разве что попросил принести им с Ренатой что-нибудь со стола.

Кьярваль не поскупился — набрал целый поднос. Помнил, что друг мало успел поесть, а уж девица и вовсе сегодня натерпелась: сначала происшествие с кочевником и сыном кузнеца, потом представление, а сейчас и вовсе — торнадо по имени Харальд. Зная напористость альфы, он предполагал, что подкрепиться ей однозначно не помешает.

Оставшись наедине с обморочной парой, Харальд задумался. Что он знал о ней?

Во-первых, она — человек. И это сбивало с толка. Ведь оборотня может выдержать далеко не каждая. И дело здесь не в интимной близости, а в том, что именно у истинных пар рождаются самые сильные дети, а их ещё надо выносить и родить. Конечно, есть несколько легенд о подобных случаях, но это скорее исключение, чем норма. Тот же легендарный Лодброк — мохнатые штаны, нашедший супругу среди людей, от которой пошли великие сыновья. Но там была ведьма, а здесь кто? Максимум — травница.