Маг 17 - Белов Иннокентий - Страница 3

Попробовавший вырвать руку Старец Григорий так и остался на том же месте, как не пыжился, ибо рука его находится в железном капкане.

– Не гневись ты так, Григорий Ефимович! Ссылка твоя – дело абсолютно необходимое! Особенно для Матушки, как ты ее Императорское Величество называешь! Нельзя тебе больше тут оставаться, а то приведешь всю семью к плохим последствиям! Если будешь тут народ сутками по квартирам принимать и обещать походатайствовать перед императрицей!

Это я высказываю Распутину прямо в лицо, держа его руку, а вторую господа камер-юнкеры пока прихватили.

– Оставьте нас пока, господа! Благодарю за помощь! – я отпуская руку Старца, а вторую выпускают недоверчиво мои нежданные охранники.

Они уходят из комнаты, оглядываясь на нас постоянно и мы остаемся одни.

– Так что отправляйся в свое село с миром и помни, что я тебе только добра желаю! И с Илиодором разберусь, расстригой чертовым! Никуда он не убежит теперь! А к тебе он бабу придурошную с ножом пришлет в июле четырнадцатого года в твое родное село Покровское. Как раз через два года! Помни об этом и без охраны не ходи! Денег то хватит пару мужиков нанять на этот месяц!

Слова мои с таким предсказанием производят на Распутина странное значение.

Он как-то осел ростом, злость с его лица ушла куда-то и на нем появилась гримаса какого-то уважения или благочестия:

– Ты видишь это, что ли? Ты же подвижник святой, так теперь получается?

– Вижу, Григорий Ефимович. Так что прощай и будь здоров! – не хочу я продолжать тему с юродивыми, святыми и прочими чревовещателями.

Это для него смысл жизни, он сам на таком шатко-религиозном основании карьеру свою в столице построил.

А мне оно на хрен не требуется с моими рукотворными чудесами.

– Нет, ты мне скажи! Кто ты? – настойчиво держится рядом Старец Григорий.

– Не положено – отвечаю я ему и обнимаю на прощание, потом подталкиваю к выходу.

После этого Старец Григорий уже достаточно легко уходит, вид у него сделался какой-то потерянный и постаревший.

Кажется только сейчас осознал, что появилась тут личность более могущественная и многогранная.

Чем он со своими способностями, пусть и весьма незаурядными, только лечить так он и близко не может.

Хотя бы на примере наследника это отчетливо понял.

После прощания с Распутиным я дошел до комнаты цесаревича, где пролечил одну из дочерей императора, кажется Марию.

Самого цесаревича тут днем теперь не застать, счастливый ребенок носится со своими друзьями по парку и даже на обед не сразу приходит.

– Так, ваше Императорское Высочество, еще завтра сеанс лечения и вы свободны!

Девочка поднимается с кровати, разглаживает платье и уходит к сестрам, ожидающим ее в соседней комнате.

– Сергей, думаете, что хватит трех раз девочкам, чтобы стать такими же здоровыми, как теперь Алексей? – довольно кротко интересуется моим мнением сама императрица, отходя от шторы, у которой замерла на время лечения.

На меня она теперь очень милостиво поглядывает, когда сама стала чувствовать себя гораздо лучше.

Посмотрим, на сколько хватит такого отношения, хотя резкие перепады настроения ее покинули однозначно.

– Думаю, что вполне достаточно, Александра Федоровна. В любом случае после всех обязательных сеансов я буду в свободное время проводить дополнительное лечение, и мы постепенно достигнем минимум пяти раз на каждого ребенка. Цесаревичу еще один раз осталось, вам еще четыре и императору все пять посещений, – обстоятельно и неспешно отвечаю я, как это любит делать сама императрица.

Две ее фрейлины находятся в соседнем помещении. Здесь с нами одна только Вырубова, это ее сестру я вылечил на квартире Пистолькорса, как оказалось.

Она – самый доверенный человек императрицы, поэтому присутствует при каждом сеансе, но со мной не особо разговаривает. Посматривает довольно хмуро и не улыбается, не хватает ей для полноты счастья присутствия в Петербурге Старца Григория. Она самая преданная и внушаемая его фанатка, сама во многом и способствовала его визитам в императорскую семью. Правда именно с царем его познакомили черногорские княгини, которые потом правда с ним поссорились почему-то.

Кажется, не может простить мне, что именно я жестко настоял на том, чтобы отправить ее кумира в ссылку. Ничего, мне на ее недовольство наплевать чуть больше, чем никак.

Я теперь явный и бесспорный победитель в битве придворных фаворитов за царскую милость.

Ну, если бы мне и на это тоже не было все равно. Вот возможность оказать влияние на императора и поделиться знаниями с ним я очень ценю.

Так вполне спокойно и пошла моя жизнь дальше после того, как я полностью перебрался во дворец, один раз в день кого-то лечу, хожу в баню, где набираю энергию.

Хорошо, что императорская семья в принципы лечения вообще не лезет, молча слушают мои указания и делают все именно так, как я прошу. Признает без разговоров главенство пришельца из будущего в этом важном вопросе.

В газетах про меня еще ничего не пишут, кажется пока меня и мою роль во дворце никто не вычислил достоверно.

Ну, еще понятно, что в самом близком круге императорской семьи стукачей нет. И офицеры охраны держат язык за зубами. Пока им не предложили достаточно, чтобы они заговорили, что случится неминуемо.

Я скупаю прессу на вокзале, когда выхожу прогуляться по городу в сопровождении теперь всегда пары охранников из числа служивых при дворце. Одному мне запрещено самим императором надолго покидать территорию дворца, я с этим приказом не спорю. Так мне даже спокойнее, не говоря уже об императорской чете, связывающей все больше и больше надежд именно с моей персоной на спасение от ужасов переворота и революции.

За неделю два раза встречался с императором и вел долгие разговоры о будущем.

Говорили сначала о тех двух стратегиях, которые я озвучил первыми императору.

– Ассигнования на повышение роли Охранного отделения я могу увеличить самостоятельно, просто отправить в кабинет министров требование о выделении средств и повышении платы за службу, как вы посоветовали. И после этого можно начать набор новых офицеров и агентов, – рассказывает он мне. – Чтобы на службу туда переходили самые заинтересованные в карьере люди из полиции и прочих подразделений. И желательно, что самые лучшие.

– А как ваши советники, государь, отреагировали на такие ваши идеи?

– Отрицательно отреагировали, ведь мы последнее время начали серьезно сокращать эти отделения при губернских городах. А тут такой поворот и лишние траты бюджета, поэтому они со мной спорят изо всех сил. Что это ненужное дело и пора совсем Охранное отделение распустить. Однако я помню ваши слова и теперь уже сам хорошо понимаю, откуда постоянно ветер дует. Но ничего, в этом случае я могу просто приказать исполнять и все. Поэтому советников выслушал и сказал начинать набор в Охранное отделение как можно быстрее, – как бы подчеркнул государь свое право самодержца.

– Да, еще государь, что хочу Вам заметить – репутация у Охранного отделения не самая благозвучная. Поэтому новую и мощную структуру лучше бы как-то более прилично назвать, – предлагаю я ему. – Чтобы лучших людей не в Охранку зазывать служить!

– Наверно, вы правы, Сергей. Думаю у вас уже есть и подходящее название? – улыбается Николай Второй.

– Разумеется есть, государь. Не стоит ничего изобретать лишнего, такое название уже придумано и хорошо будет смотреться в теперь нашем времени. Например – Комитет Государственной безопасности! Безопасность государства – именно Российской империи! Четко и по делу!

– Ну, разве что «комитет» звучит немного не привычно? – задумывается император. – Может, коллегия?

– Напрасно так думаете, ваше Императорское Величество. При Государственной Думе много различных комитетов уже образовано. Свежо, серьезно и внимание привлекает. Сокращенно – КГБ.

Император записывает это название с аббревиатурой как обычно в свой блокнот с царскими вензелями.