Анти-Горбачев - Тамбовский Сергей - Страница 5

– Абсолютно, – отрезал Романов. – Более того, тот же самый источник сообщает, что в умах большей части Политбюро уже устоялась кандидатура нового генсека…

– И кто же это? Неужели Горбачёв? – ехидно усмехнулся Гришин.

– Да, это он… зашёл вот побеседовать на эту тему – как вам видится Горбачев в должности генсека?

– Кандидат как кандидат, – ответил Гришин, пуская дым в потолок, – молодой по крайней мере, не придётся хоронить через пару лет.

– Молодой это неплохо… а остальные его достоинства?

– Григорий Васильевич, – прямо сказал Гришин, – заканчивайте со своими туманными заходами и формулируйте уже то, что планировали сформулировать, когда шли ко мне.

– Формулирую, – подчинился тот, – Виктор Васильевич, а вы не хотите побороться за пост главного? Опыта у вас хоть отбавляй, сколько лет руководили самой крупной в Союзе парторганизацией. Сторонников тоже немало. Сил и энергии хватит на десятерых…

– Вы знаете, сколько мне лет?

– Семьдесят, а что?

– Семьдесят один уже. Я не хочу продолжить пятилетку пышных похорон – пусть молодёжь отдувается. Однако у меня есть встречное предложение, Григорий Васильевич.

– Какое?

– Выдвинуть вас на этот пост… не надо перебивать. Да, вы старше Горбачева на 6… нет, на 7 лет, но и моложе меня на столько же. Ленинградская партийная организация немногим меньше московской, а кроме того вы получили немалый опыт государственного управления в последние годы. Что скажете?

Романов откинулся в кресле, закрыл глаза, потом вытащил из кармана коробку с леденцами и бросил один в рот.

– Извините, это мне помогает в ответственных ситуациях… – проговорил он, – то есть вы меня поддержите на сегодняшнем заседании?

– На каком заседании? – уточнил Гришин.

– На заседании Политбюро… оно состоится по информации всё того же источника в районе девяти часов вечера, будет решаться вопрос о чрезвычайном пленуме, месте и времени похорон, ну и естественно предварительно будет обсуждаться тема преемника…

– Надо же какой у вас информированный источник, – удивлённо ответил Гришин, – а давайте так сделаем – если все данные вашего источника подтвердятся и заседание действительно будет в девять часов, тогда да, поддержу.

– А если не подтвердятся?

– Там видно будет, – улыбнулся Гришин, – но если что, я буду рассчитывать на вашу поддержку в случае назначения меня на пост предсовмина.

– Договорились, – пожал ему руку Романов.

10 марта 1985 года. Здание ЦК КПСС на Старой площади, 23.00

– Я так полагаю, – сказал после ещё одной продолжительной паузы престарелый Тихонов (самый старый член Политбюро, 80 лет, Предсовмина СССР), у которого с трудом двигался язык, – что мнения у нас разделились, и в соответствии с ленинским принципом демократического централизма нам сейчас предстоит голосование по кандидатуре председателя комиссии.

– Голосовать будем тайно? – буднично перешёл на практические рельсы Соломенцев.

– Нам тут скрывать от своих коллег нечего, – высказался Громыко. – Давайте каждый выскажет свою точку зрения честно и открыто. Поднимите руки, кто за Михаила Сергеевича в роли председателя комиссии по организации похорон.

Насчиталось 10 голосов: сам Горбачёв, Громыко, Соломенцев и Алиев из действующих членов Политбюро, Пономарёв, Чебриков и Шеварднадзе из кандидатов и Капитонов, Лигачёв и Рыжков из секретарей.

– Теперь поднимите руки, кто за Григория Васильевича, – продолжил Громыко.

Тут получилось тоже 10 человек: Романов, Щербицкий, Кунаев, Гришин и Тихонов – члены Политбюро, Долгих, Демичев и Кузнецов из кандидатов и Зимянин и Русаков из секретарей.

– Итого у нас получилось полное равенство, – меланхолично подвёл итог Громыко, – что будем делать, товарищи?

– Позвольте, позвольте, – раздался негодующий голос Шеварднадзе, – у нас отсутствует Воротников, он сейчас в Америке, но может быть с ним как-то связаться и узнать его мнение?

– Это технически невозможно, – подал голос Чебриков, – тем более по такому важному вопросу необходимо голосовать лично, а не по телефону.

– И что мы будем делать? – немного растерянно спросил Горбачёв, – надо принять какое-то согласованное решение, время идёт…

– У меня есть предложение, – поднял руку Кунаев, – давайте не будем назначать старшего… такие прецеденты бывали – когда хоронили Владимира Ильича, не было вообще никакого председателя комиссии по похоронам, все руководители партии и государства были равны.

– Это выход, – согласился Громыко, – есть предложение дать в газеты информацию в виде «в комиссию по организации похорон включены следующие товарищи…».

Все собравшиеся без исключения обрадовались такому простому разрешению возникшей патовой ситуации, но Громыко тут же продолжил:

– Тем не менее вопрос о преемнике Константина Устиновича остаётся открытым – предлагаю собраться завтра в этом же месте не позднее десяти часов утра.

11 марта 1985 года. Вашингтон, округ Колумбия, 21.00 (5 часов утра по Москве)

– Мистер президент, – сказала в переговорник секретарша, – к вам Уильям Кейси (директор ЦРУ с 81 года).

– Я его не вызывал, – недовольно ответил Рейган.

– Он говорит, что дело очень срочное, связано с Москвой.

– Ладно, – скрипнув зубами, отозвался президент, – пусть заходит.

– Как поживаешь, Вилли? – первым делом сказал Рейган, когда тот переступил порог овального кабинета, – как жена, как дети?

– Спасибо, всё хорошо, Ронни (между собой они общались без титулов), приношу свои извинения за неурочный визит, но дело довольно срочное.

– Китти сказала, что ты по русскому вопросу?

– Точно, – Кейси уселся на диванчик, аккуратно расположив свои длинные ноги подальше от герба. – Я относительно Советов.

– Если это про Черненко, то я уже знаю, в утренней сводке было сообщение.

– Нет, не про Черненко, – продолжил, закуривая, Кейси (борьба с никотином пока не дошла здесь до нужной кондиции), – точнее, не совсем про него, а про его преемника…

– Так-так-так, – проговорил Рейган, откусывая кончик у гаванской сигары, – это уже значительно интереснее – слушаю со всем вниманием.

– Наш источник в Кремле только что сообщил о затруднениях при выборе этого преемника. Обычно же как бывало – помнишь наверно предыдущие случаи? В день смерти генерального секретаря на совещании в Кремле определялся следующий руководитель, верно?

– Да, – сказал Рейган, – вспоминаю, что так было и в 82, и в 84-м. А сейчас что-то изменилось?

– Изменилось… сегодня кремлёвские старцы не смогли выбрать самого достойного. Голоса разлеглись поровну, 50 на 50.

– Надо же, – удивился Рейган, – прямо как у нас – у меня с конкурентами тоже очень небольшой разрыв был и в 80-м, и в 84-м. А кто у них соперничал?

– Основная борьба идёт между Горбачёвым и Романовым.

– Романов-Романов… – пробормотал Рональд, – к царской фамилии он не имеет отношения?

– Ничего общего, – вежливо отрезал Кейси, – это в России такая же распространённая фамилия, как у нас Джонсон или Браун. И вот только что пришло подтверждение словам нашего источника, – и Кейси передал президенту слепой факс.

– Что это?

– Это гранки завтрашней газеты Правда… по московскому времени уже сегодняшней – сообщение о смерти генсека и перевод. Не объявлен руководитель комиссии по организации похорон, просто перечислили состав и всё. Горбачёв, правда первым номером идёт, а Романов вторым.

– Любопытно, – Рейган прочитал факс и отложил его в сторону. – Справочку по кандидатам можешь дать?

– Конечно, Ронни, – и Кейси положил на стол перед президентом кожаную папку с вытесненной эмблемой ЦРУ. – Для того и пришёл.

– Хм, – Рейган полистал содержимое папки, – а если на словах? Кто из них более выгоден для нас?

– По согласованному мнению наших аналитиков – Горбачёв. И я с ними согласен.