Слово силы: Боль (СИ) - Зверев Павел Александрович - Страница 67

Эк, его понесло.

Переведя взгляд на следователя, поймал серьезный, сосредоточенный взгляд. Что ж, разговор по душам, рано или поздно, но должен был случиться. И вот как раз сейчас нельзя увиливать или пытаться играть на чувствах, да эмоциях. Старший ли, младший, но он следователь, и в любом случае, простых обывателей на подобные места не ставят. Зачатки эмпатии должны там присутствовать по умолчанию.

— Я дал обещание, — начал я, смотря прямо в глаза Климу. — Обещание, что приду по душу каждого из ублюдков высшей аристократии, что пировали в гостях у Мастера. Каждого.

Тишина. Последнее время она стала мне нравиться.

— Ты, — сглотнул Клим тягучий комок, моментально вспотев. — Они… Ты… Там три Великих Герцога! Там оплот Империи! Там…

Бедняга ажно покраснел, настолько сильные эмоции его захватили.

— Ты собираешься пойти против Императора? — сиплый, где-то даже испуганный голос.

— До него мне нет никакого дела, — медленно покачал я головой. — Более того, в широкой перспективе мы с ним на одной стороне. Все те, кто был у Мастера, считай, что противовес законной власти Императора. А я, я просто хочу разорвать им глотки и наблюдать, как жизнь покидает их тела.

— Но, — пожалуй, сейчас Клим выглядел, как и когда мы встретились с ним в первый раз. Потерянный, напуганный взгляд и полное непонимание происходящего. — Я, думал ты хочешь власти. Денег? Но это…

— Власть, а тем более деньги, всего лишь помощники для достижения цели, — пожал плечами.

Секунды три тишины, пока мысли буквально пропечатываются на лице следователя.

— И, где же во всем этом кровопролитии безопасное место для меня и моей семьи? — о, страх прошел, появилась упертость и праведный гнев. — Ты хоть понимаешь, сколько людей обрекаешь на смерть? Я видел тебя в деле! За твоей спиной всегда будет оставаться море крови! Разве оно того стоит?

— Клим, — тяжело уронил я его имя, — ответь мне, чем провинились те, по сути, еще дети? Разве их вина, что Мастер превратил их в чудовищ? Разве вместо спасения и помощи они заслужили смерти? А там ведь настоящих монстров-то было немного. Большую часть можно было спасти и ассимилировать в общество. Взять на службу, в конце концов, но нет. Приговор для каждого — смерть. И вот скажи мне теперь: будь твой ребенок на месте одного из них, как бы ты отнесся к приказу Псаря? Принял бы? Простил бы? Ну же, не стесняйся, загляни внутрь себя и дай мне ответ!

Под конец моей речи Клим вжимался в стену, а я медленно наступал на него, с трудом удерживая в себе злобу. Нет, не на младшего следователя она была направлена, но на весь этот гребаный мирок в целом.

— Нет, — сглотнув комок в горле, выдавил, наконец, Клим. — Не принял бы. Не простил бы.

— Я вырву глотку каждому ублюдку, с позволения которого Мастер проворачивал свои дела, — уже спокойнее продолжил я. — А что касается псарни, есть у меня к ним пара вопросов и вот там всё уже будет зависеть от позиции Императора, — выдохнул я, окончательно беря себя в руки. — Мне не нужна кровь невинных, но в крови виновных я искупаюсь вдоволь.

Клим сомневался. Я видел это по его глазам. Слышал, как скачет его пульс, а ноздри улавливали неприятный запах пота. Сомнения — одна их тех граней мироздания, что с легкостью черное превращает в белое и наоборот.

— Я с тобой, Курт, — словно перед прыжком в воду, следователь задержал дыхание. — Но не жди от меня слепой веры. Ты сам сказал, что кровь невинных тебе не нужна. И, если, вдруг, ты это забудешь, я буду рядом, чтобы напомнить.

Легкий, фанатичный блеск в глазах и внезапный, слишком резкий обрыв частого сердцебиения. Пульс следователя успокоился, будто мгновением до этого не отбивал чечетку.

— Да будет так, — кивнул я, отмечая сей забавный нюанс.

Поиски затянулись.

Минут через тридцать, когда никаких сподвижек не было, лично я был готов бросить эту затею к хренам. Но вот Клим, кажется, закусил удила. Как же! Буквально вызов его профессионализму. Мол, всё его чутьё твердит о наличии еще одной заначки и тут даже сомневаться не приходится!

Глядя, во что превратилась уютная когда-то комната, испытывал что-то близкое к зубной боли. Нет, золотые монеты, несомненно, грели душу, как и кучка украшений, но их ценность для меня пока слишком эфемерна.

— Есть контакт! — радостный возглас Клима сбил с мысли. — Я так и думал! Да! Курт, иди, смотри!

Заходя в ванную комнату, где запашок от вскрытого пола под унитазом неприятно резал обоняние, с погасшим интересом глянул на небольшую выемку в полу. Сбоку от сточной трубы, а строение местных туалетов практически ничем не отличалось от таковых с Земли, лежал сверток. Длинный, продолговатый, он сразу подтолкнул мысли в сторону меча.

— Скучно, — бросил я, без интереса. — Меч, конечно же. Прям, кладенец, мать его.

Клим в это время даже и не думал хватать сверток, но в нетерпении чуть ли не пританцовывал. Весь его взгляд лучился любопытством, и признаться, им заразился и я.

Подхватив находку в свои руки, стал не спеша разворачивать алую, бархатистую ткань. Правда, спустя несколько секунд стало понятно, что ткань на самом-то деле белая, а вот алый оттенок это цвет запекшейся крови.

— Неплохая железяка, — бросил я, взяв клинок в руку.

Одноручный меч, без лишних изысков, в руке лежал, как влитой. Округлая, вместо крестовины, гарды, смотрелась странно и слегка непривычно. Рукоять не скользит, пусть и не обмотана кожей. Больше этот черный, ромбовидный материал похож на чешую. Лезвие прямое, с широким округлым долом по центру. Внутри него имеются руны, что под светом местной магической лампочки, то и дело, слегка переливаются.

— Да подожди ты, — подал голос Клим. — Не тряси им.

Застыв на несколько секунд, после стал свидетелем довольно забавной картины. Видимо, что-то поняв, глаза Клима полезли на лоб, а после он довольно шустро отскочил от меня к самому дверному проему.

— Ты влип! — сиплый голос, а фраза, словно диагноз. — Мы влипли. Лург!

— Неужели у кого из местных шишек сперли? — хмыкнул я, не воспринимая всерьез слова Клима.

— Если бы, — сморщился тот, словно лимон куснул. — Это одна из княжеских регалий северян, а их обычно три: венец, меч и браслет. Символ тройственности их бога — Кхиньяту.

— И в чем проблема? — пожал я плечами. — Вроде обычная железяка.

— Обычная, да не обычная, — тяжело вздохнул Клим. — Все три регалии, есть суть одного артефакта. Точно так же, как и весь клан это фактически одна семья. Не кровная, нет, но подобные узы там сильнее родственных. В общем, ношение всех трех наделяет тамошнего князя, силами, где-то даже сравнимыми с нашими архимагистрами. Но, если хоть одна из них пропадет, то две оставшиеся становятся на порядок слабее, а клан, фактически, переходит в разряд «мертвого». Ибо без дозволения князя ни ребенка родить, ни на славные подвиги отправиться: на всё это требуется благословение Кхиньяту. Догадаешься, что нужно сделать, чтобы «оживить» клан?

— Вернуть клинок? — кивнул я на меч.

— Не только, — медленно покачал головой Клим. — Нужно убить всех чужаков, кто его касался. Неа, не поможет.

Последнее было обращено ко мне, когда меч я отбросил в сторону, словно ядовитую змею.

— Считай, что на тебе метка, — произнес Клим. — И каждый член клана чувствует её и сделает всё, чтобы смыть позор и вернуть регалию назад.

Смотря на железяку, что совсем еще недавно валялась у трубы сортира, мысли невольно крутились вокруг Лика. Да, Волт что-то там говорил, что за убийство князя меня ждет только смерть, но вот на подобный исход я как-то не рассчитывал.

— Как я понимаю, — спустя несколько минут тишины, начал Клим, — главу местной банды ты к праотцам отправил? Он, либо полный идиот был, либо даже не представлял обладателем чего является.

— Он князем был, — обронил я задумчиво. — И что-то никаких регалий на его теле я не припомню.