Ревизор: возвращение в СССР 18 (СИ) - Шумилин Артем - Страница 22

Мы обсуждали с ним всю дорогу разные варианты, у нас возникла масса идей, но все они требовали серьёзных знаний и финансирования. Ясен перец, ноутбуки я тоже назвал… Но в реальности понимал, что сейчас их нам не потянуть…

— А вообще, если у вас есть лишние деньги, — взглянул я на Фирдауса, — то напомню про то, что раньше уже обсуждали. Вышла новая детская игрушка по мотивам известного фильма или мультфильма — тут же пару десятков экземпляров купить и прямо в упаковке на хранение складывать. Новая пластинка известной группы — можно и сотню отложить. В долгосрочной перспективе рост стоимости будет до двадцати процентов в год! И это абсолютно реальный доход выйдет, который ты сможешь гарантировано получить. А начнешь дорогостоящее производство — далеко не факт, что столько удастся выжать…

Фирдаус хмыкнул, покивал, а потом снова затянул песнь про товары.

Еще немного пообсуждали. А потом я внес свое предложение:

— Знаешь, в идеале было бы, если бы твой отец приехал в СССР на несколько дней, и мы с ним втроем все бы обсудили. Он у тебя любит путешествовать?

Москва. Сауна в спортивно-оздоровительном комплексе одного из промышленных предприятий Пролетарского района.

После изнуряющей жары мужчины с удовольствием набились в бассейн с холодной водой и решили проводить совещание прямо в нём.

— Ну, что? С чем мне идти на Старую площадь во вторник? — спросил Бортко собравшихся.

— Я с Ивлевым встречался, — взял слово Сатчан, видя, что остальные не спешат высказываться. — Он советует давить на то, что борьба за высокую рентабельность предприятий ведётся непрерывно и требует постоянной работы. И именно этим мы и займемся. Именно это мы умеем.

— Какой молодец! — обрадовался Бортко. — Ещё что он говорил?

— Что надо вкладываться в предприятия, менять оборудование, пока есть возможность выбить фонды, откорректировать план постепенно, пользуясь своим ресурсом, так, чтобы там не было убыточных позиций. Чтобы нашу продукцию всю рвали с колес. Как то, что мы пустим в продажу официально, так и то, что по своим каналам будем сбывать. Что ещё? — напряг память расслабившийся уже Сатчан. — Советует социально ориентировать работу с людскими ресурсами, делать хороший ремонт в цехах, и все такое… чистота, яркое освещение, красивая форма у рабочих, комнаты отдыха с диванами, пальмами, расслабляющей музыкой, канарейками и рыбками в аквариуме, столовые с тюлями и фаянсовой посудой, а не металлическими мисками, медобслуживание ведомственное и для рабочих, и для членов их семей. Различные поездки-экскурсии за счёт предприятия для передовиков, свой профилакторий на берегу Черного моря.

Ивлев считает, что чем выше культура труда, тем будет бережнее у трудового коллектива отношение к производственному имуществу, оборудованию, сырью и материалам. Как он сказал? Надо сломать у людей установку «Всё вокруг народное, всё вокруг ничьё» и заменить её установкой «Всё вокруг народное, всё вокруг моё».

Мужчины снисходительно рассмеялись в ответ.

— Ну, что-то в этом, наверное, есть, — с сомнением проговорил Ригалёв. — Хотя, вопрос, конечно, спорный. Сколько ты алкаша в красивую форму не одевай, он от этого не протрезвеет.

— Вот, кстати! — вспомнил Сатчан. — На этот счёт Ивлев сказал, что нужно создать такие условия труда, чтобы у нас за воротами очередь из желающих устроиться стояла.

— Ну, в таком случае, алкашей на предприятии, конечно, можно будет заменить на нормальных работников, — кивнул Войнов. — Может, твой Ивлев и прав.

— Наш Ивлев, — поправил его довольный Бортко. — Наш. Не зря его в Верховный Совет взяли. Везучий он. Как он появился в нашей команде, так нам и поперло…

Сатчан кивнул, но ощутил недовольство. Это же он Пашку привел… А теперь он «наш».

Воздух очистился, видимость улучшилась. Единственное, двигались мы на запад, к вечеру солнце стало спускаться к горизонту и нещадно светило прямо в глаза. А в целом, дорога в отпуск на море переносится гораздо легче, чем дорога обратно.

Уставшие, но счастливые, что добрались, мы приехали к нашим часам к одиннадцати вечера. Думали, все спать уже будут, а нас ждали, встречали. Неожиданно и приятно. Оказывается, Галия с Родькой ходили звонить сегодня в Москву специально, чтобы мои планы узнать. Миша доложил им, что Гриша с Мартином в деревне ведут битву с засухой за урожай, а мы с Фирдаусом выехали с утра в Палангу на машине.

Вот, хорошо, что я его у себя оставил. Хоть Галия не волнуется от неизвестности.

Гостинцев всяких машиной, конечно, гораздо больше можно привезти. И я сладостей набрал, копчёной колбасы и консерв разных, то, что по жаре не испортится. И Фирдаус, похоже, в Берёзку перед отъездом забежал.

Жена была в восторге от баночек с кальмарами. Знал бы, больше привёз. Но кто ж заранее знает, что беременным приспичит?

Сидели все за столом на веранде, обнял жену, положил руку на живот и сразу получил приветственный толчок изнутри.

— О! Ты почувствовал? — оживилась жена.

— Откуда он знает, что я за живот в этом месте держусь? — озадаченно спросил я и тут же получил ещё один толчок. — Привет! Сорванец! — похлопал я по животу. — Чудно так, откуда он знает?

— Может, и она… — задумчиво сказала жена.

— У нас в СССР нет дискриминации по половому признаку! — лекторским тоном сказал я, — кто родится, того и будем баловать.

Галия рассмеялась и сжала мою руку.

Отдал сразу деньги Егорычу, что Гриша передал.

— Отец велел тратить, кататься на каруселях и есть мороженное.

— Да ну! — скривился Родька. — Рыбалка лучше. Я лучше эти деньги обратно в Москву привезу, вот батя обрадуется, что я экономный! И может, что-то мне даст на школу. Хотя я и так жвачек тут уже накупил местных, весь класс будет завидовать! Таких у нас ни у кого нет!

— Вы что, ещё не устали рыбачить? — удивился я.

— Мы наловились рыбы, а он нет, — с невинным видом показал Родька на Фирдауса.

Мы переглянулись с ним и рассмеялись. А Никифоровна с пани Ниной грустно посмотрели на иностранного гостя.

— Я так много не буду ловить, — поспешил заверить он их, правильно поняв, в чем причина озабоченности женщин.

Чёрное море. Теплоход «Тарас Шевченко».

Две недели круиза пронеслись почти незаметно. Лайнер возвращался в Сочи. Костя и Женя гуляли по палубе и с лёгким сожалением смотрели вокруг. Завтра они уже будут в Москве.

Они были в Турции, в Греции, Югославии, Италии, Румынии. Впечатлений море, фотографий должно быть столько же. Не очень понравились бесконечные идеологические лекции по радиоточке теплохода, а также сопровождение группы товарищем из КГБ, выдававшим себя за обычного туриста. Что такой будет, отец заранее предупредил Костю, и тот быстро его вычислил. Сказал и Женьке, что в его присутствии нельзя говорить ничего сомнительного про СССР, он компромат собирает на каждого члена группы.

Небольшая каюта стала испытанием для Жени, её всё раздражало и бесило. Костя, заметив, что на неё плохо влияет замкнутое пространство, водил её всё время гулять по палубам, в рестораны и бары и, в целом, они очень хорошо провели время.

Вот и сейчас они гуляли по одной из палуб. Погода стояла прекрасная. Начинался вечер. Солнце стало приобретать оранжевый оттенок. Показавшийся берег стал хорошо виден из-за теней.

Они уже заходили в порт, проплывая мимо других судов. Как вдруг кто-то на второй палубе закричал: «Смотрите! Там стоит Вицин! Георгий Вицин! Из „Джентльменов удачи“!».

Рядом с Брагиными тут же оказались люди и стали всматриваться в судно напротив. Там, и правда, стоял очень похожий человек. Ну, просто, копия. Кто из пассажирок закричал и замахал ему рукой.

«Вицин» помахал в ответ и этот простой ответный жест вызвал бурю восторга у всех присутствовавших. Слух моментально разнёсся по судну. Ажиотажный интерес привёл к тому, что на палубы высыпали все, и пассажиры, и обслуга судна.