Приказ Императрицы (СИ) - Ренсинк Татьяна - Страница 12

-Сколько Вам известно, - насторожился Иван, но вида не подал, оставаясь спокойным и улыбчивым.

-Ты вернулся один? - вопросил Иван Иванович, не скрывая, что серьёзно интересуется происходящим.

Иван чувствовал это, но выдавать никаких тайн был не намерен.

-А как же, - смотрел он исподлобья. - Послужить готов подольше государыне нашей.

-Служи, - усмехнулся его собеседник, собравшись идти дальше. - Ты помог пригласить в Россию того корсара, американца... Джона... Он прибыл быстро. Был здесь уже аж двадцать пятого апреля. Императрица ждала, что и ты явишься следом, ан нет... А Джон через полтора часа вышел контр-адмиралом российского флота. Служи... Может и тебе какой чин достанется.

-Не за чином гоняюсь, Иван Иванович, - поклонился ему вслед Иван и поспешил скорее уйти.

Не заботило его даже то, что может быть собеседник и не прислушался к его последним словам...

Везде, везде сияет радость,

Везде веселие одно;

Но я, печалью отягченный,

Брожу уныло по лесам.

В лугах печаль со мною бродит.

Смотря в ручей, я слезы лью;

Слезами воду возмущаю,

Волную вздохами ее.

Творец премудрый, милосердый!

Когда придет весна моя,

Зима печали удалится,

Рассеется душевный мрак?*

Настя прочитала стихотворение с записки, что Аделина обнаружила у двери их комнаты, и вопросила:

-Неужто, я не ясно дала понять, что иного люблю?

-Даже не знаю, что ответить, милая, - пожала плечами Аделина. - Есть упрямые господа, ты же знаешь. Но раз он знает, кто ты есть на самом деле, боюсь, может использовать это себе на благо.

-На благо своих желаний страстных, - добавила Настя и скомкала записку, бросив ту в угол комнаты.

Сев на краю постели, Настя взмолилась в переживаниях:

-Где же Ванечка? Я видела его там, пока танцевали.

-Явится, коль видела, - успокаивающе молвила Аделина и помогла Насте переодеться ко сну.

Только спать ни одной не хотелось. Встав к окну, Настя смотрела на сияющую в небе луну. Аделина встала рядом, но так и молчала. Туман медленно снизошёл на землю прямо на их глазах. Переглянувшись, девушки поняли удивление друг дружки. Обоим казалось, что они точно так же блуждают в тумане событий, как луна на небесах.

Вдруг послышавшийся шорох за дверью заставил их вздрогнуть и обняться.

-Кто это? К нам хотят пробраться? - волновалась Настя.

-Тише ты, - прошептала Аделина. - Обождём.

Но всё снова было тихо. Будто показался тот шорох. На душе стало спокойнее, но девушки оставались рядышком, снова наблюдая за еле виднеющейся из-за тумана луной.

-Всё думаю о Кристиночке, - молвила вдруг Настя. - Верно ли мы поступаем?

-Как знать? - вздохнула Аделина.

Хотела она ещё что добавить, но снова раздавшийся за дверью странный звук заставил молчать и прислушаться.

-Может Ванька твой? - предположила Аделина, и Настя выпрямилась:

-А если нет?

В этот момент в дверь уже легонько кто-то стучал.

-Стоит отворить, - с тревогой и надеждой смотрела Настя, но сделать шаг не решалась.

Осмелевшая Аделина прокашлялась и прильнула к двери:

-Кто там?

Тут под дверь снова просунули записку. Аделина сразу её взяла и прочла.

-Я же сказала, - улыбнулась она и отворила дверь, пропуская Ивана скорее войти, а сама быстро ушла.

-Ванечка? - не верила своим глазам счастливая видеть возлюбленного Настя.

Тот запер дверь и немедленно захватил любимую в объятия. Их губы припали друг к другу в страсти крепких поцелуев, ненасытных, жарких... Никакого страха уже не существовало... Они были вместе, уверенные, что жизнь за них, любовь за них и удача...

Бережно перенёс Иван возлюбленную на кровать, продолжив там отдаваться вместе с нею во власть ласк. Словно та самая луна, что в небе скрывалась за дымкой тумана и выходила из неё, они освобождались от тумана переживаний. До самого утра не отпускали друг друга из объятий, так и погрузившись в сладость снов...

Когда же утро подкралось лучами дарящего вновь тепло солнца, влюблённые открыли глаза. Они увидели друг друга и тут же улыбнулись. Не было сомнений, не было опасений, что сие счастье вдруг будет уничтожено...

-Как же глуп я раньше был, когда плыл по течению жизни, не задумываясь ни о чём, - прошептал Иван, крепче прижимая любимую.

-Я так ждала тебя, - в блаженстве вымолвила Настя и от наслаждения быть так близко с возлюбленным, закрыла глаза. - Теперь бы скорее Кристина пошла со своим капитаном под венец... Боюсь, нет у меня много времени.

-О чём ты? - не понял Иван, и встретился со взглядом милой, который был серьёзным, глубоким, как никогда:

-Мне кажется, я ношу под сердцем нашего ребёночка.

-Что? - расширились глаза Ивана, но он обнял возлюбленную, как бы ни был сейчас полон великой тревоги. - Кто-нибудь ещё знает?

-Нет, - прошептала Настя. - Тебя ждала.

-Зачем согласилась на сию авантюру? - недовольно выдал Иван, но время было не повернуть вспять, и Настя отказать помочь подруге не могла. - Ладно... Попробуем выкрутиться. Думаю, знаю, с кем надо обговорить всё. Я услышал некий заговор... Против нас, милая.

-Что? - насторожилась Настя и чуть приподнялась возле севшего возлюбленного.

-Я расскажу, что услышал. Надо решить, как быть. У нас будет своя интрига, - прошептал Иван и рассказал о том, как подслушал встречу Владимира с некоей Августой...

* - отрывок из стихотворения Н. М. Карамзина «Весенняя песнь меланхолика», 1788 г.

Лежала я вечер в беседке ханской,

В средине бусурман и веры мусульманской.

Против беседки той построена мечеть,

Куда всяк день пять раз имам народ влечет.

Я думала заснуть, и лишь закрылись очи,

Как уши он заткнув, взревел изо всей мочи...

О, Божьи чудеса! Из предков кто моих

Спокойно почивал от орд и ханов их?

А мне мешает спать среди Бахчисарая

Табачный дым и крик... Не здесь ли место рая?

Хвала тебе, мой друг! Занявши здешний край,

Ты бдением своим все вяще укрепляй.*

Никого утром не вызывала, как любила, Императрица. Проснувшись в семь утра, прошептала вспомнившееся своё стихотворение и глубоко вздохнула:

-Не дадут сломить Россию...

В небольшой уборной она прополоскала рот тёплой водой и натёрла щёки льдом. После этого надела белый гродетуровый (сделанный из плотной шелковой ткани) капот** и белый флеровый чепец. Затем направилась в свой кабинет, где тут же ей подали чашку самого крепкого левантского кофе и тарелочку с гренками...

-А что, Иван Иванович проснулся уже? - поинтересовалась она у служанки, и та сразу кивнула:

-Да, матушка государыня. Велите пригласить?

-Да... И ещё. Сегодня на вахте была Августа? Пусть отдыхать идёт. Вечером танцы показывать будет с остальными. А там и в путь уже, в Царское село пора мне. Погода благоприятствует.

-Да, Ваше Величество, - улыбнулась служанка и удалилась...

Императрица сразу принялась перебирать бумаги, лежащие перед нею на столе, а пропущенные любимые собачки тут же были удостоены ласковыми поглаживаниями. Она угощала их гренками, не съев сама ни одну, и улыбалась, будто только они и приносили ей радость.

Очень скоро прибыл Иван Иванович, и тот тут же поклонился, опираясь на трость:

-Екатерина Алексеевна.

-Доброе утро, дорогой мой Бецкой, - улыбнулась та. - Благодарю, что согласился побыть пока во дворце. Надумал уже, возьмёшься помочь с этой... Симолиной? - сделала глоток кофе Императрица и указала на кресло рядом.

-Возьмусь, - сел туда Бецкой. - Раз уж это ненадолго.