Фиктивный бойфренд - Серова Марина Сергеевна - Страница 2

• Предыдущая
• 2/38
• Следующая

– Мы будем вас ждать, – вежливо закончила разговор сотрудница турагентства.

«Орленок» оказался не санаторием и даже не Домом отдыха, а самым настоящим курортом для местных толстосумов. Неудивительно, что свободный номер для меня нашелся только в таком дорогом месте. Ведь желающих провести время за городом много, а платить бешеные деньги за отдых гораздо меньше. Проще было поехать куда-нибудь в Турцию или даже в Испанию, но я не хотела уезжать далеко от дома, в конце концов, оставлять тетушку одну на растерзание этому Максимке было опасно. Моя помощь могла понадобиться в любой момент, хотя бы для того, чтобы, воспользовавшись связями, вытащить парня из очередной заварушки. Такое уже случалось, и не раз. Вспомнить хотя бы прошлогоднюю историю, когда Максим с друзьями, теми самыми хулиганами из пятнадцатого дома, о которых говорила тетя Мила, решили проверить на прочность асфальт. Они не придумали ничего умнее, как стащить крышку люка и поднять ее на крышу семнадцатиэтажного дома. Оттуда, с крыши, пацаны бросали крышку вниз, а потом спускались и проверяли результаты своего эксперимента. В первых двух случаях тяжелый диск входил в асфальт ребром и углублялся почти наполовину, в третьем случае бдительный участковый воспрепятствовал опасному эксперименту, и крышка люка вернулась на свое законное место, а мальчишки оказались в «обезьяннике». По счастливой случайности никто не пострадал, кроме моей обеспокоенной тетушки. До нее дошла только часть информации, без подробностей (о банальном вскрытии люка), все же остальное мы с Максимом утаили. Наш участковый, Лебедев Владислав Геннадьевич, исключительно из доброго ко мне отношения согласился замять эту неприятную историю, и мальчишек не наказали.

Когда путевка в «Орленок» была у меня на руках, я сразу принялась готовить вещички к отпуску. Даже направляясь на отдых, я не могла не взять с собой нехитрые приспособления, необходимые любому телохранителю. В первую очередь, конечно же, оружие. Свой любимый дамский револьвер я проверила на боеготовность, убрала в кобуру и спрятала в сумочке, прикрыв косметичкой и упаковкой влажных салфеток. Жарким летом, когда самая теплая одежда – это майка, в лучшем случае футболка, прятать кобуру на теле невозможно, поэтому я вынуждена была носить оружие не под мышкой, откуда его легко извлечь в любой момент, а в сумке, что было не очень удобно. Кольцо с шипами, браслет с заточенными лезвиями тоже полетели в сумку, вслед за револьвером. Эти безделушки я не раз успешно использовала в ближнем бою как колюще-режущее оружие. Самым большим достоинством моей боевой «бижутерии» была даже не поражающая способность, а привлекательный и очень правдоподобный внешний вид. Привычка всегда носить с собой оружие – это уже даже не привычка, это профессиональная необходимость, и отдых не может стать исключением.

Упаковав самое необходимое (в плане арсенала), я на скорую руку покидала в дорожную сумку свой неброский, по большей части спортивный гардероб.

– Ты хорошо подумала, может, все-таки возьмешь с собой Максима? – Тетя Мила кружила вокруг меня, наблюдая за сборами, и предпринимала уже не первую попытку навязать мне дальнего родственника.

– Милочка, – я старалась говорить мягко, – я сама в последний момент вырвала единственную путевку в санаторий. Не могу же я с Максимом по одной путевке ехать, он, чай, не маленький уже, для него отдельный номер нужен.

– А может, в этом санатории дети бесплатно? Ты узнавала?

– Тетя, какие дети? Ему же тринадцать лет.

– А раскладушка?

– Нет, – коротко ответила я, не находя других веских причин отказать тете Миле.

– Ну, как хочешь. – Мила ушла к себе, оставив меня наедине с совестью, которая уже начала исподтишка напоминать о себе.

Полина Антоновна, бабушка Максима, позвонила нам поздно вечером и сообщила, что ее внук вылетает завтра ночным рейсом и рано утром послезавтра он будет уже в Тарасове.

– Мы специально взяли билет на поздний рейс, чтобы вам было удобно встречать Максимку. – Предусмотрительная Полина Антоновна почему-то решила, что делает благое дело, поднимая нас с тетей с утра пораньше.

– Какая молодец, Полюшка, – тетя Мила была тронута такой заботой, – все предусмотрела!

– Да уж, действительно, – ворчала я. – А почему она сама не захотела прилететь к нам, заодно со своим собственным внуком посидела бы?

– Полюшке надо отдохнуть, – сочувственно отвечала Мила.

– А нам напрячься, – сказала я еле слышно, чтобы тетя не услышала моих слов. Она у меня человек тонкой душевной организации, и подобные комментарии могут сильно обидеть ее. Поэтому иногда мне приходилось высказывать свое мнение, резко отличающееся от мнения любимой тети, вполголоса.

Только утром следующего дня Мила порадовала меня своей новой идеей. Я как раз вернулась с утренней пробежки, а она буквально с порога накинулась на меня и сообщила:

– Женечка, я поняла, Максим тебе не нужен.

– В смысле? – опешила я.

– Ты молодая, красивая. В кои-то веки едешь отдохнуть по-человечески. У тебя будет возможность познакомиться с кем-нибудь. Кто знает, может, это знакомство перерастет в нечто большее, – тетушка кокетливо подмигнула мне. – Может, даже до свадьбы дело дойдет.

Вообще, я не люблю поддерживать тему о моей встрече с мужчиной тетиной мечты и вытекающими из этого последствиями в виде свадьбы, но в сложившейся ситуации меня это вполне устраивало, и я поддержала идею:

– Да, действительно.

– Максим тебе только мешать будет. А я тут с ним разберусь, ты не волнуйся. В конце концов, он уже не маленький мальчик, с ложечки его кормить не надо. Разберемся как-нибудь.

К моему удовольствию, самолет Максима Бурусова прилетел вовремя, томиться в переполненном аэропорту, ожидая прибытия рейса, нам не пришлось. Толпа встречающих уже топталась напротив турникетов, мы с тетушкой застряли где-то в середине. Она порывалась выйти на первый план, чтобы Максимка «не растерялся, когда выйдет», но я удержала ее, не желая смешиваться с бушующей толпой людей. Наконец-то показался Максим. Он шел неспешно, одной рукой придерживая спортивную сумку у себя на плече, в другой сжимал недоеденный шоколадный батончик. Заспанное лицо и ленивая, немного развязная походка придавали этому мальчишке важный вид. Он походил на этакого спортсмена-чемпиона, вышедшего на встречу со своими фанатами. Мила стала вырываться из общего потока, я едва удержала ее за рукав.

– Максимка, Максимка! Мы здесь, – она активно замахала руками.

Но Максим даже глазом не повел. Он решительно свернул куда-то влево и пропал из поля зрения.

– Я тебе говорила, надо вперед выходить, – возмущалась тетушка. – Теперь мальчик потеряется.

– Он пошел багаж свой получать, – заметила я совершенно спокойно. И оказалась права.

Вскоре Максим снова появился, за собой он тащил внушительного размера коробку, перевязанную широким кожаным ремнем. Преодолев последнюю черту, разделяющую всех на приезжающих и встречающих, Максим вырос перед нами и с добродушной улыбкой на лице поприветствовал:

– Привет, девчонки.

– Мальчик мой, как же ты вырос! – Тетя Мила использовала стандартную форму приветствия.

Когда больше года не видишь ребенка, просто необходимо упомянуть о том, как он вырос. Тетушка принялась обнимать дальнего родственника. Вздернутый нос парнишки уткнулся в ее мягкое плечо. Мила несколько раз погладила Максима по кудрявым волосам, потом немного отстранилась и взглянула в открытое лицо.

– Тебя просто не узнать, – прозвучала вторая фраза из стандартного набора приветственных слов.

На самом деле Макс практически не изменился за прошедший год. По крайней мере, в том, что касается роста, он как был метр с кепкой, так этим метром и остался, может, пару сантиметров прибавил, и только. Не настал для него еще тот период, когда за пару летних месяцев парни вытягиваются до такой степени, что весь их гардероб можно сразу списывать. Все, начиная от трусов и заканчивая зимней курткой, несчастным родителям приходится покупать заново. (В глубине души я очень надеялась, что момент интенсивного роста не наступит со дня на день, пока Максимка будет гостить у нас.) Вот взгляд у Максима стал другим, те же глаза смотрели иначе, появилась в них какая-то юношеская мудрость, а еще – легкий оттенок кокетства. В свои тринадцать лет парнишка ощущал себя достаточно взрослым, чтобы смотреть на женщин как на особ противоположного пола, с нескрываемым любопытством и интересом. Но, в общем, несмотря на умный взгляд, это был все тот же Максимка, с вечно взъерошенными волосами и вздернутым носом.

• Предыдущая
• 2/38
• Следующая