Фиктивный бойфренд - Серова Марина Сергеевна - Страница 22

• Предыдущая
• 22/38
• Следующая

Я дождалась, когда хлопнет дверь на седьмом этаже, это означало, что парень в красной футболке для нас уже не опасен. Только тогда мы с Максимкой быстро и осторожно преодолели оставшиеся два лестничных пролета и оказались на своем этаже. Дежурная дремала, мирно посапывая на своем рабочем месте. Мы прошли мимо нее и свернули в коридор.

– Они не должны знать, что ты в нашем номере. Поэтому ничего не говори, пока не подам знак, – шепнула я Максу.

В ответ он только кивнул.

Я быстро открыла дверь и первым протолкнула в комнату Макса. Дважды повернув ключ в замке, я включила свет и привлекла внимание Стаса, который, похоже, задремал, ожидая моего возвращения.

– Как ты себя чувствуешь, дорогой? – Я вложила в свой вопрос максимум нежности и тревоги.

– Неплохо, – коротко ответил Гоцульский. Он не знал, что ему можно говорить, а чего нельзя, поэтому оставил за мной право первой предложить тему для разговора.

– Я немного прогулялась. Теперь от переизбытка свежего воздуха жутко клонит в сон. Пойду приму душ и прыгну к тебе под бочок. – Я выдала свой монолог, Стас не нашел слов, чтобы развить такую тему, поэтому отделался короткой фразой:

– Хорошо, я жду тебя.

– Максим не заходил? – спросила я.

Станислав с удивлением посмотрел сначала на Макса, потом на меня и вопросительно поднял брови. Я покачала головой, и он быстро ответил:

– Нет, не заходил.

– Наверное, уже спит, – добавила я, гремя дверцами шкафа.

Еще минут пять я шумела, изображая бурную деятельность, потом погасила свет в комнате, включила настольную лампу и громко пожелала «любимому»:

– Спокойной ночи!

За дверью номера послышались шаги. Похоже, Виктор тоже вернулся в номер. Я поспешно поставила блокиратор жучка и включила принимающее устройство.

– Теперь можете расслабиться, мальчики. Послушаем, что там наши друзья затевают.

– Я тоже могу говорить? – шепнул мне на ухо Максимка.

– Можешь.

– Где вас носило, мать твою, как вы могли ее упустить?! – Антон рвал и метал, поливая своих товарищей трехэтажным матом. Эту ненормативную лексику не стоило бы слушать подростку Максу, но не могла же я в педагогических целях отключить приемник и лишить себя информации.

– Иди в ванной посиди, – сказала я Максиму.

– Да ты что, – возмутился он, – ни за что.

– Женя в номере уже, как она могла пройти мимо вас? – продолжал бушевать Антон.

– Не нравится мне все это, не похожа она на лохушку. Зуб даю, эта Женя в теме и она знает, что делает.

– Она знает, а мы, как последние... ничего не знаем.

– Ты глотку-то так не надрывай, не начальник, чай, – осадил своего товарища Виктор. – Сам тут жопу грел, пока мы с Гариком всю территорию прочесывали.

– Брата ее нашли?

– Нет. А в номере...

– В номере его нет.

– Хреново дело. Может, сбежал пацан?

– Не знаю я, не думаю. Скоро Сухарь приедет, он решит проблему.

– Сухарь – это Сухоруков, начальник службы безопасности, – прокомментировал услышанное Гоцульский. – Мы его так между собой называем.

– А на фига он приедет среди ночи? Думает, сами мы не справимся?

– Думает, – зло процедил Антон, – и, похоже, небезосновательно. Профукали мы и бабу, и мальчишку. Как последние лохи, – не переставая возмущался он.

– Гарик, а ты что здесь стоишь? Иди работай, мальчишку ищи. Может, на дискотеке завис, проверь.

Гарик что-то промычал в ответ и вышел из номера.

– Что там у них?

– Тишина. Спать завалились.

– Понятно. Дай пивка.

– Какого пивка? – буркнул Антон. – Сухарь приедет, не понял, что ли? Ты его с пьяной мордой встречать будешь?

– Да плевать я хотел на этого Сухаря!

Последовало еще несколько ничего не значащих фраз. Мы потеряли интерес к диалогу наших соседей, но выключать принимающее устройство я, разумеется, не стала, контролируя разговоры Виктора и Антона.

– Ну что же, несмотря на все старания, мы все-таки попали под подозрение. Это плохо. Завтра же надо сваливать отсюда, – заключила я. – Тем более они уже стали дополнительные силы подтягивать.

– Да, присутствие Сухаря тут совсем ни к чему, – отреагировал на мои слова Станислав. – Он мужик жесткий, с ним не забалуешь.

– А откуда у вас такая техника? – вмешался Макс. Он с любопытством рассматривал приемник, из которого доносились голоса Виктора и Антона.

Реплику Макса мы с Гоцульским проигнорировали, продолжая свой разговор.

– Женя, а как мы уедем? Они же нас постоянно под колпаком держат.

– Не беспокойся, это моя проблема, и я ее решу, – самонадеянно пообещала я.

– А журналист? – Стас как будто только сейчас вспомнил о цели своего визита в отель «Орленок». – Я же так и не связался с ним, информацию не передал.

– Придется вам новый канал связи налаживать. Сейчас главное – решить проблему безопасности.

– Я понимаю, ты телохранитель, ты должна думать о безопасности, но я... Я же столько лет работал. Я не могу пустить все коту под хвост. Мне надо встретиться с журналистом. Хотя бы поговорить с ним, намекнуть, где и когда передам ему информацию.

– Дался тебе этот журналист. У меня есть надежные связи в правоохранительных органах...

– Нет, – быстро перебил меня Станислав. – Органы не подойдут. Давай лучше подумаем, как нам встретиться с журналистом, а потом сбежать. Ведь если я сейчас убегу, у людей Сухаря уже не будет сомнений в моей виновности. Мне будет гораздо сложнее действовать потом.

– Стас. – Я выдержала короткую паузу. Эта пауза означала, что сейчас я скажу нечто важное, к чему стоит прислушаться. – Я не успела сказать тебе днем. Твоего коллегу, Хлеборезова Вениамина, убили.

– Что?! – Гоцульский не хотел в это верить.

– Стасик, игра, которую ты затеял, очень опасна. Подумай об этом и прими верное решение.

– Веню убили? Его убили из-за меня?

– Этого я не могу знать.

– О нет! – Стас схватился за голову. – Как, как это могло случиться?

– Расскажи мне, как и где конкретно ты должен встретиться с журналистом. – Я планировала многое узнать от Стаса, поэтому стала поспешно задавать вопросы.

– Здесь, в «Орленке», – Гоцульский вновь повторил упрощенную версию места встречи.

– Где конкретно? В баре, в беседке, в парке? «Орленок» не маленький, где именно вы должны были встретиться? Ты хоть знаешь, как выглядит этот журналист Черемисин? Ты его видел здесь?

– Я не знаю, как выглядит журналист, он не знает, как выгляжу я. – Стас все еще пребывал в разбитом состоянии, новость о гибели товарища его ошарашила. На вопросы мои он отвечал как по инерции. Главное было – задать правильный вопрос, чтобы получить на него вразумительный ответ.

– И как вы собирались встречаться? Знакомство вслепую?

– Он просил, чтобы я каждый день, ровно в двенадцать часов дня, спускался в холл отеля и садился под пальмой с журналом «Стрела».

– Что за бред?

– Никакой это не бред. – Гоцульский поднял глаза и внимательно посмотрел на меня. – Это конспирация. Уж ты-то должна понимать.

– Это я понимаю. И что дальше? На десятый день отдыха Черемисин подошел бы к тебе и попросил флешку?

– Ну, может, и на десятый. Я не знаю. Он сказал, что когда убедится в том, что я – это я и никакой опасности поблизости нет, подойдет ко мне и предложит покурить гавайскую сигару.

– Это у вас, типа, пароль такой?

– Типа да.

– Классно работаете, мальчики, – усмехнулась я. – И что? Ты каждый день выходил в холл со «Стрелой» в руке?

– Выходил. И не только со «Стрелой», еще с Антоном и Виктором в придачу.

– Да, в такой ситуации журналист вряд ли подойдет к тебе. Не удивлюсь, если он, убедившись в том, что ты под колпаком, вообще уехал восвояси.

– Не думаю. Он, как и я, заинтересован в этом деле. – Стас немного оживился, наш разговор захватил его. Про смерть Хлеборезова Гоцульский на время забыл. – Черемисин наверняка догадался, что я – это я, и выжидает удобного момента, чтобы связаться со мной.

• Предыдущая
• 22/38
• Следующая