После потрясений (ЛП) - Диксон Руби - Страница 5

— Давайте разберемся с этим вместе, хорошо? Ариана, возьми Тали, чтобы я могла помочь собрать вещи, ладно? И давайте убедимся, что кто-нибудь заберет вещи Стейси, потому что я не хочу, чтобы ей приходилось беспокоиться об этом прямо сейчас.

А потом мы заняты, и у нас не остается времени на беспокойство, потому что слишком много нужно сделать.

***

Вэктал видит разбитый, покосившийся корабль Старейшин раньше меня. Он тащит за собой сани с припасами, и я держу Тали на руках, пока мы идем. Он повсюду, пока мы путешествуем, пытался позаботиться о племени. Он замещает Таушена, когда носилки Пашова становятся слишком тяжелыми. Некоторое время он помогает Кэшрему тащить Мэйлак, потому что целитель слишком измучена, чтобы ходить. Он несет младенцев, тащит санки и направляется в хвост нашей группы, чтобы помочь отставшим догнать остальных. Он повсюду, с кажущимся бесконечным запасом энергии.

Он хороший лидер, моя пара. Он скрывает тот факт, что он так же обеспокоен, как и все мы. Я знаю, что позже, когда мы с ним останемся наедине, весь этот позитив рухнет. Но до тех пор он делает храброе лицо. Я внимательно наблюдала за ним, и именно поэтому я знаю, что что-то не так. Его шаги замедляются, а затем вся краска отходит от его лица.

— Что такое? — спрашиваю. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть, на что он смотрит… и тут меня тошнит.

За следующим гребнем что-то торчит высоко в небо. Что-то черное и металлическое. Через несколько мгновений я понимаю, что это корабль Старейшин — и что под всем покрывающим его снегом и льдом он черный. И он лежит на боку.

О нет.

— Харлоу и Рух? — тихо спрашиваю я. — Рухар? Как ты думаешь, с ними все в порядке? — Я не думаю, что мы сможем вынести потерю еще большего количества людей. Не Харлоу с ее жизнерадостным настроем и веснушками. Не Рух, который все еще привыкает к людям. Не их милый маленький мальчик Рухар. Если корабль будет уничтожен, мы так много потеряем из-за потери компьютера… но прямо сейчас все, что меня волнует, — это соплеменники. — Ты же не думаешь, что они были внутри, не так ли?

— Я не знаю, — говорит Вэктал. Он бросает санки, которые тащит за собой, и берет меня за руку. — Джорджи, я должен пойти вперед…

— Я знаю, — говорю я ему мягким голосом. — Иди и посмотри. Мы тебя догоним. — Наша маленькая процессия продвигается медленно, и кажется, что нечто подобное не может ждать. Если Рух и Харлоу в беде, каждая секунда может быть на счету. — Мы встретимся с тобой там.

Он кивает и делает шаг вперед, а затем останавливается. Он бросается обратно ко мне и крепко сжимает в медвежьих объятиях, стискивая Тали между нами. Мое сердце почти разрывается из-за него. Моя пара. Я хочу помочь. Я хочу это исправить, но я не знаю, можно ли что-нибудь сделать, кроме как переждать последствия.

— Я люблю тебя, — мягко говорю я ему.

Вэктал прижимается своим лбом к моему, лаская мою щеку. Затем он отходит в сторону.

— Хэйден! Эревен! — Когда двое других пробегают вперед, он продолжает. — Мы должны пойти дальше и все проверить. Джорджи отведет остальных в Пещеру старейшин, — его взгляд останавливается на мне.

— Я справлюсь, — говорю я. — Вы, парни, идите вперед.

Моя пара кивает мне, и затем трое мужчин несутся наперегонки по снегу. Я молюсь, чтобы они нашли Харлоу и Руха живыми и невредимыми. Я молюсь, чтобы по ту сторону этого утеса не случилось ничего плохого.

Сначала домашняя пещера. Затем Южная пещера. Теперь это.

Прямо сейчас нам действительно не помешала бы удача.

ВЭКТАЛ

Я не думал, что все может стать хуже.

Очевидно, что я дурак.

Мы находим Пещеру старейшин. В земле образовалась гигантская трещина, и это выглядит так, как будто пещера оторвалась от земли и скользнула в образовавшуюся дыру. Один конец висит высоко в воздухе, отбрасывая тень на снег под ним. Вся долина изменилась. Она выглядит разорванной на части, снег взрыхлен, как будто через него пронеслось множество стад двисти. Выросли новые утесы, а старые рушатся. Такое ощущение, что мир изменился в мгновение ока. Поворот за поворотом я познал этот мир. Я знал каждую долину, каждый утес, каждую пещеру, каждую гору. Теперь я смотрю на это как на чужое, и я волнуюсь.

Мы находим Руха в тени пещеры, прижимающего к груди свою окровавленную, неподвижную пару, в то время как его сын ползает рядом. Рух покрыт пеплом и раздет. Хар-лоу выглядит раненой, но когда мы приближаемся, Рух рычит и реагирует так плохо, что мы держимся на безопасном расстоянии. Хэйден поднимает Рухара и хмуро смотрит в мою сторону.

— Что нам теперь делать? — спрашивает он.

— Мы приведем целителя, — говорю я, наблюдая за Рухом. Он гладит свою пару по лицу, лаская ее щеки. Я не думаю, что она мертва, но ясно, что она нуждается в исцелении. Я эгоистичен, но я беспокоюсь за все племя, когда вижу, как Рух рычит и ведет себя дико.

Теперь у меня есть два раненных охотника — Рух и Пашов. Я не могу позволить себе потерять больше. Племя должно питаться в это суровое время года, а у нас быстро заканчиваются охотники.

Я… не знаю, что делать. Я не знаю, куда могут пойти мои люди. Где мы сможем быть в безопасности. Есть так много комплектов, о которых нужно подумать, и женщин…

Моя Джорджи. Моя драгоценная пара. С ней ничего не должно случиться. На мгновение я чувствую себя таким же диким, как Рух. Если бы моя Джорджи пострадала? Я бы поступил точно так же.

Потерять дом и пару одновременно? Одна мысль об этом сводит меня с ума.

Я забираю Рухара у Хэйдена и сажусь с ним на снег, в то время как Эревен и Хэйден спешат обратно к группе, чтобы привести целителя. Я играю с комплектом, приглядывая за его отцом и слишком неподвижной матерью. Рухар ровесник моей Тали, хотя она крупнее его. Она будет высокой, моя дочь. Мне нравится эта мысль.

Рухар шмыгает носом и поднимает голову. На его лице появляется сердитое выражение, и на мгновение он становится точь-в-точь как его отец.

— Ма-ма.

— Она спит, малыш, — говорю я ему и снимаю с пояса свою перевязь, чтобы он мог поиграть с ней. — Целитель скоро будет здесь, и тогда твоя мать проснется. — Я надеюсь.

Некоторое время он играет с перевязью, но затем отбрасывает ее в сторону и начинает причитать. На его крики Хар-лоу шевелится, но Рух продолжает нависать над ней, рыча на меня, как будто я собираюсь отнять ее у него. Я рад видеть, что она жива, хотя и беспокоюсь за нее. И я беспокоюсь за Мэйлак, у которой так много работы, что она, возможно, не сможет вылечить их все, не разрушив себя.

Это… неподходящее время. Для всех нас.

Однако я не могу зацикливаться на своих тревогах. Я должен найти решение. Новое место для жизни моего народа. Чтобы уберечь мою пару и мой комплект в это жестокое время года. Чтобы обезопасить всех моих людей. Это мой долг.

И я чувствую, что подвожу их. Всех их.

Я утешаю Рухара, когда он плачет. Он голоден, и замерз, и устал, и напуган. Я тоже, но я, по крайней мере, могу помочь там, где могу. Я даю ему погрызть кусочек вяленого мяса. Возможно, он еще слишком мал для этого, но это помогает ему оставаться спокойным и занятым.

— Хо, — раздается голос вдалеке, и я поднимаю Рухара на руки и поворачиваюсь. Это Кэшрем, Хэйден и Эревен, которые тащат за собой сани вместе с целителем. Они мчатся по снегу, и вдалеке я вижу темные пятна, которые говорят мне, что остальные мои люди не сильно отстают. Хорошо. Тревога, сжимающая мою грудь, немного ослабевает. Я направляюсь к ним навстречу.

Мэйлак нуждается в помощи, чтобы подняться со своего места на санях, а ее маленькая девочка Эша устроилась рядом с ней, прижимая к груди младенца Мэйкэша.

— Отведи меня к нему, — говорит Мэйлак.

— Он сам не свой.

— Он подпустит меня поближе, чтобы я помогла его паре, — говорит она спокойным, твердым голосом. — Я знаю это.