Титан империи 4 (СИ) - Артемов Александр Александрович - Страница 20

Тьфу! Вот и еще один улетел в пропасть… Далеко-далеко…

К чему ломать комедию? Эта летающая крепость — гроб, который несет старушку Амальгаму в объятия вечности. А раз так, то пошло оно все!

Она вытащила череп из сумки и еще раз всмотрелась в черные глазные впадины.

Хрясь! — и он треснул в ее пальцах, а затем осколки подхватило ветром, и они улетели вниз.

Гама проводила их взглядом, затем навалилась на перила и сжала холодный металл до боли в костяшках.

Просто закрыть глаза и спрыгнуть, а там…

Интересно, что там? В бога и прочую чепуху Гама не верила никогда, но и представить то, что там — за гранью — лишь чернота и пустота, было тяжело.

Давай! Сделай шаг, закрой глаза и отдайся ветру. Даже больно не будет, разве что какой-то миг, и…

Нет!

Гама со злости на себя сломала еще один зуб. Тьфу, и это говоришь ты, Амальгама⁈ Сдалась так просто, когда в запасе еще целые сутки, за которые может произойти вообще все, что угодно. Вон какая очередь в лазарет — один из этих хреновых бретеров легко за ночь может откинуть копыта.

Нахрена она вообще сюда приперлась? Лучше пойти туда и покараулить клиента на тот свет… Если есть хоть какой-то шанс выжить и продолжить служить хозяину, его необходимо использовать!

Внезапно зазвонил телефон, и Гама вздрогнула, ведь у нее отродясь не было мобильника. Неужели это трубка Горна⁈ И она звонит? Прямо над Монолитами?

Она вытащила телефон из внутреннего кармана и целую минуту тупо пялилась на звонилку, на которой высветилась одна буква.

«К.»

— Слушаю, — произнесла Гама.

— Борис Сергеевич, добрый вечер, — проговорили в трубке елейным голоском. — Надеюсь, я не отвлекаю вас от важных дел?

— Мое важное дело сейчас тлеет на кончике моей сигареты, — пробурчала Гама в трубку.

— Вы уже выехали из Фаустово?

— Да, и я на всех парах мчусь в объятья столицы. Надеюсь, вы мне звоните не для того, чтобы завлечь меня на какую-то вечеринку…

Снизу раздался чудовищный взрыв, и из бушующего пламени вырвался горящий и ревущий Див. Загрохотали пулеметы, засверкали молнии, а в воздухе запахло порохом и озоном. В следующую секунду ликвидаторы с криком «Ура!» поднялись в атаку.

— … потому что если ваша вечеринка не похожа на эту, ноги моей у вас не будет.

— У вас там, как я погляжу, жарко? Что, капитан дирижабля сдался под напором аристократии, и вертится вокруг Осколка мотылек вокруг лампочки?

— Да… Странно, что связь еще работает.

— С учетом сколько денег было потрачено вашим начальством для закупок нексоритовых телефонов, — захихикал собеседник, — странно было, если бы она не работала.

Вашим? Хм… То есть звонит не сотрудник Тайной Канцелярии. Это надо учесть.

— Отлично, значит, я богат. Прежде чем я швырну свое богатство в пролетающую мимо гарпию, вы скажете мне что-нибудь осмысленное?

Швырнуть телефон Гама не успела — пролетающую мимо гарпию срезала очередь из турели. Окровавленная тварь с визгом рухнула вниз.

— Ах, да… — голос стал серьезным. — Слышал я, что в Фаустово с вами произошел конфуз… Разговоры о вашем провале и той позорной бойне в следственном изоляторе уже протекли на самый верх.

— Просто не повезло. Сотрудник слетел с катушек и решил убить подследственного. Пришлось объяснить ему, что значит презумпция невиновности.

— Да… И тем не менее, он ваш сотрудник. Вашей персоной недовольны в окружении Императора. Фаустово — всего лишь точка на карте, но вот репутация инквизиции должна быть безупречна в любом уголке Империи. К тому же, дело касалось все того же Скалозубова, с которым в прошлый раз у Тайной Канцелярии уже случился провал. И вот дело еще даже не началось, а организация снова села в лужу.

— Прискорбно. Буду держать ответ перед начальством, когда эта посудина домчит нас до столицы.

— Речь не только о вашем начальстве. Вы поставили черное пятно на репутацию Тайной Канцелярии, а значит, и на репутацию Императора. И это в тот самый момент, когда повсюду ползают шпионы Рейха, а в Тайной Канцелярии начинаются чистки.

— Спасибо за то, что разжевали, но это было не обязательно. Я понял вас с первого раза. К тому же и я так знаю, что крупно облажался и расстроил многих людей.

Гама рассмеялась — ей начинала нравится эта игра. Бедняга Горн! Был бы в этой шкуре настоящий Борис Сергеевич, наверное, тоже думал бы о том, чтобы сигануть в пропасть вниз головой.

— Только вот я не понял, — продолжила нексонианка, выдувая очередную порцию дыма. — К чему вы клоните, уважаемый доброжелатель?

— К тому что, стоит вам сойти с дирижабля, вас примут.

И в трубке замолчали, очевидно, в ожидании реакции. Но Гама только откашлялась и не стала радовать «доброжелателя» раньше времени.

— Борис Сергеевич, вы там? Вы слышали, что я вам сказал? Вы же понимаете значение слова «примут»?

— Ясно и четко. Возьмут за жопу, отведут в кутузку, отм***ают как следует и заставят подписать всякую чушь про работу на разведку Рейха. Затем в торжественной обстановке сломают над головой шпагу, а потом из зала суда спустят через камнедробилку, а следом и в унитаз. Вы же это имели в виду?

На том конце «провода» воцарилась напряженная тишина. Гама молча курила и не торопила собеседника.

— В целом… так. Вам, впрочем, лучше знать. Кажется, вы не особо удивлены?

— Молодой человек, все служащие в Тайной Канцелярии, могут оказаться на моем месте. Вы что-то хотите мне предложить, или мне уже можно надевать парашют и прыгать с дирижабля?

— Постойте, Борис Сергеевич! Я вам предлагаю помощь, чтобы вам не пришлось залегать на дно! Против вас уже готово дело, и я вас уверяю, на свободу вы уже не выйдете.

— Прискорбно. Я весь внимание.

— Я могу шепнуть кое-кому наверху, что вы всего лишь больной старик, на которого нечего тратить бумагу и силы личного состава. Они переключатся на вашу помощницу Гертруду Михайловну, а вас тихо и мирно проводят на пенсию. Иных вариантов для вас нет. Либо так, либо в руки ваших коллег, и, судя по последним известиям, жалеть они никого не собираются. Близится большая война. Надеюсь, вы понимаете откуда дует ветер?

— Угу, — буркнула Гама. — Так что я должен сделать?

— Вы должны закончить дело, ради которого вас и отправили в Фаустово, то есть избавиться от Скалозубова. У меня на столе уже лежит конверт, который я могу отправить по известному адресу, но я сделаю это только тогда, когда будут точно знать, что Евгений Скалозубов не доедет до ГАРМа. Сделайте все красиво, и вы доживете свою жизнь как обычный старик… а не как воющий кусок мяса, которого заставляют подписать «чистосердечку», заляпанную его же кровью.

— Хорошо, я подумаю над этим вашим предложением, — вздохнула Гама. — Всего доброго.

— Стойте, Горн, вы поняли, что я вам ска…

— Хотя нет, стой. Я уже подумал.

— И?

— Мой ответ «нет». И можешь засунуть его туда, где ночует твоя честь, грязный ублюдок.

Гама сбросила звонок.

Конечно, можно было сделать вид, что задание принято, но тогда под удар могла попасть та инквизиторша, с которой хозяин так мило «беседовал» в тамбуре. А она, похоже, баба неплохая.

Да уж, вот так дела. Надо вернуться к Неро и сообщить о том, какие «интересные» предложения поступают его преосвященству. Возможно, в столице его тоже «примут», а значит…

Сука! Хотела же, не торопясь, добраться до лазарета, и вот — несись теперь сломя голову. А там снова лестницы, коридоры и еще раз лестницы…

Она щелчком отправила бычок вниз и тут услышала шаги.

К ней подходила незнакомая дамочка в вечернем платье. Свою широкополую шляпу она придерживала рукой.

— Ваше преосвященство, вам помочь? — спросила она, глупо улыбаясь.

— Нет! — раздраженно отмахнулась Амальгама. — Идите, куда шли, мне не нужна ваша…

Но тут ее уверенно подхватили под локоть.

— Слушай ты, женщина! — скрипнул зубами пробудившийся Горн, и тут…