Новичок 3. Чемпион, часть вторая - Риддер Аристарх - Страница 4
- Предыдущая
- 4/13
- Следующая
Кучу денег я потратить не смог, но менять их на валютные чеки для Березки я не собирался. Как-никак, совсем скоро я обратно полечу, там и дотрачу.
Встречали нас как героев. Торжественная делегация, плакаты, цветы, журналисты и обязательные речи официальных лиц.
От лица всех советских спортсменов говорил Третьяк.
– Товарищи, мы очень рады что смогли с честью выполнить задание поставленное перед нами партией и правительством, и тем, что как следует порадовали простых советских людей, любителей спорта.
Там, в Канаде, хоть мы и были далеко от дома, но каждый из нас чувствовали вашу поддержку и свою ответственность за то, чтобы не подвести вас. И у нас это получилось.
Еще когда наш ИЛ-86 была над Атлантическим океаном выяснилось что сразу домой мы не полетим. Вылет в Свердловск у нас запланирован на следующий вечер, а днем все ожидают в госкомспорте для вручения правительственных наград.
Так что, вся команда сразу после того, как заселилась в гостиницу Космос отправилась в ресторан.
А потом в следующий, и следующий и следующий.
Это был ну просто легендарный загул. Мы заходили в один ресторан, пили, много, а потом шли в следующий. Я в этом всём, правда, не участвовал, как-никак семнадцать лет.
Так что мне досталась роль фотокорреспондента, и я на свою новенькую Минолту снимал всё происходящее.
Утром, большая часть команды даже не вышла из своих номеров, и наиболее живых из гуляк, ну и мне как единственному кто вообще не пил, да и вообще самому молодому, пришлось идти за пивом для всех остальных. Такое вот проявление дедовщины, так сказать.
Но я был не против, видно же что мужикам плохо, а вечером у нас важное мероприятие. Нужно помочь.
В итоге все успели прийти в себя и как огурчики отправились в госкомспорт.
В отличие от Брежнева, который спорт любил, практически весь, или постсоветских руководителей, которые не упускали случая пропиариться на нашем брате, и вручить награды и премии в Кремле, Михаил Сергеевич Горбачев был к спорту абсолютно равнодушен.
Настолько, что при нем количество спортивных трансляций на телевидении сократилось чуть-ли нее в несколько раз.
Поэтому никакого поздравления от первых лиц государства не было. Награждал нас всё тот же Марат Владимирович.
Кандидатов в мастера спорта среди нас нет, и в результате награждали исключительно заслуженным мастером спорта, ну а те уже имел это звание, как та же первая пятерка ЦСКА или Третьяк, просто получили крупные денежные премии. В общем, внакладе никто не остался.
Встреча в Кольцово, куда мы прилетели впятером, трое игроков, Асташев и доктор Нестеренко, превратилась, несмотря на раннее утро, или даже позднюю ночь в еще одну демонстрацию.
Встретили нас товарищи Петров, первый секретарь Свердловского обкома, Владимир Михайлович Власов, председатель областного исполкома и Завьялов, председатель спорткомитета.
Ну и чуть-ли не половина зала аэропорта была полна теми, для кого мы собственно и играем, простыми болельщиками.
В итоге, после всех важных слов мы еще несколько часов фотографировались и общались с народом. Взять и уйти никто не решился.
О том, что отцу предстоит лететь в Москву, я рассказал сразу же, как только мы сели в машину.
Не сказать, что он сильно обрадовался, а мама так вообще закатила очи горе.
– Опять в эту Канаду проклятую лететь! – в сердцах сказала она. И зачем? Ради пары фотографий! Так у тебя же фотоаппарат есть, сам сказал, что хороший купил. Давай тебя отец на него щелкнет пару раз и всё.
– Э, нет, мам, к сожалению это так не работает. Надо лететь.
– Ну, надо так надо, – вздохнула мама, а потом резко сменила тему. – Твоя Вероника, кстати, уехала в командировку, она просила передать. Какие-то там эксперименты ставят за полярным кругом. Вернется только в середине марта.
– Понятно, значит, поговорю с ней после возвращения из Канады.
– Поговоришь о чём?
– О расставании.
– Ну, наконец-то, – а вот эта новость маме понравилась, – давно пора.
Так за разговорами мы приехали домой, родители поохали-поахали над подарками, а потом сели за стол, который к нашему приезду приготовили мамины подруги. Пропустить такое событие, как возвращение домой целого олимпийского чемпиона, друзья семьи никак не могли.
Ну а на следующий день «Автомобилист» в полном составе, кроме Третьяка, которому дали мини отпуск, как-никак он москвич, был уже на базе в Курганово и приступил к подготовке к первому матчу второго этапа чемпионата СССР. Он должен был состояться уже пятого марта.
Дома мы сыграем с «Трактором».
Глава 3
2 марта 1988 года. Свердловская область. Курганово. База хоккейной команды “Автомобилист”
Свисток Асташева раздался неожиданно. Мы только-только размялись и приступили к тренировке, как он тут же её остановил.
– Закончили. Все в зал для командных собраний. Все! Весь персонал, врачи, тренерский штаб, врачи и игроки! У вас есть пять минут.
За отведенное время мы, конечно же, не успели, но через десять минут все были в сборе.
– Вы чем здесь занимались, пока мы были в Канаде, я вас спрашиваю? – Асташев сходу начал орать. – Вы что, решили, что кот на крыше-мыши в пляс? Прежде чем улететь в Канаду я составил подробный план тренировок. Как общий, так и индивидуальный для каждого! И что я вижу сейчас?
Вы чем тут занимались? – повторился он, – у половины команды лишний вес, я это вижу. Физические кондиции просто отсутствуют. Почему те игроки, которые играли на Олимпиаде, выглядят лучше всех остальных? У Семенова, Лукиянова и Бякина за спиной тяжелейший турнир, а сейчас вообще период акклиматизации. Но, чёрт возьми, они свежее, чем большинство! Хабаров, Иванов, – обратился Асташев к своим помощникам, – почему игроки не готовы к возобновлению чемпионата? Почему у вас только Безродный, Виноградов, Мухин, Каменский, Кутергин и Татаринов готовы?
– Я, – поднялся со своего места Хабаров, он в отсутствии Асташева должен был исполнять обязанности главного, – только третьего дня из больницы выписался. Аппендицит, я же вам говорил вчера вечером.
– Хорошо, с тобой потом разберемся. Иванов, может, ты объяснишь?
– Мне тоже нездоровилось, товарищ главный тренер, – побледнев, сказал Иванов, – подготовкой команды занимался Балабанов.
– Вы что, тут цирк устраиваете? Один заболел, второй. Чем ты таким заболел Володя? Хабаров вот прямо сказал про аппендицит.
Иванов еще сильнее побледнел, и тут раздался голос нашего капитана, Вити Кутергина.
– Его зеленый змий так сильно помял, что Вова в больничку слёг, под капельницу.
– Что?! Иванов, я тебя перед началом сезона предупреждал, что будет, если ты не завяжешь? Предупреждал?
– Предупреждали, – тихо ответил помощник Асташева.
– Пошёл вон отсюда, и чтоб я тебя больше не видел в команде. Завтра же поедешь в Бинокор тренировать. Их как раз собираются расформировать и тренер уже ушёл.
Иванов громко икнул и пошёл к выходу.
Не пройдя и пяти шагов, он вскрикнул и упал, схватившись за грудь.
– Дорогу мне, дорогу! Закричал сидевший сзади Нестеренко и буквально по партам пробежал к упавшему Иванову. Склонился над ним и снова закричал, на сей раз, обращаясь к своему помощнику Андрееву.
– Герман, сумку сюда. У Вовки инфаркт, похоже!
После такого, ни о каком продолжении собрания и разборе полётов говорить уже не приходилось.
Ситуация у нас хуже не придумаешь. За время отсутствия Асташева, в команде воцарился бардак. Хабаров слег в больницу, Иванов запил, и всю полноту власти в «Автомобилисте» получил тренер по физ. подготовке Балабанов, тот, который так доставал нас кроссами на летнем сборе в Крыму.
И он, вместо того чтобы следовать плану, который разработал главный тренер, решил применять собственные методики.
Части игроков во главе с капитаном команды Кутергиным эти методики не понравились, они начали их саботировать и тренироваться так, как положено, но индивидуально. Еще одной части тоже нововведения пришлись не по нраву, но они не стали слушать капитана и вместо этого вообще забили болт на всё. Ну а остальные – человек пять решили, что Балабанову виднее.
- Предыдущая
- 4/13
- Следующая