Столпы Земли - Фоллетт Кен - Страница 45
- Предыдущая
- 45/282
- Следующая
Она сделала паузу, словно ожидая ответа, но и Уильям, и его отец знали, что в ответе она не нуждалась. Уильям вспомнил, что священники предпочитают быть подальше от кровопролития, и, возможно, поэтому Уолеран не хочет быть втянутым в арест Бартоломео, но, подумав немного, он пришел к выводу, что едва ли Уолерана можно заподозрить в подобной щепетильности.
– Я отвечу вам, – продолжала мать. – Просто он не уверен, что Бартоломео – предатель. Его сведения ненадежны. Не знаю уж, откуда он их взял – может быть, подслушал разговор пьяных, или перехватил письмо, содержавшее намеки на готовящийся заговор, или ему донес кто-то, кому он не больно-то верит. Как бы там ни было, он не горит желанием подставлять собственную шею. И он не станет открыто обвинять графа Бартоломео в предательстве, не будучи уверенным, что все это не окажется лишь пустым вымыслом и он сам не будет обвинен в клевете. Уолеран хочет, чтобы рисковали другие, сделав за него грязную работу, а уж потом, если измену удастся доказать, он будет тут как тут и не упустит случая присвоить себе основную часть заслуг, А если окажется, что Бартоломео невиновен, Уолеран просто не признает того, что сегодня рассказал нам.
Теперь, когда мать разложила им ситуацию по полочкам, все стало ясно. Но без нее Уильям и его отец непременно попались бы на удочку Уолерана. Они с готовностью бросились бы исполнять волю архидиакона, рискуя вместо него собственной шкурой. В политических махинациях у мамаши был острый нюх.
– Ты хочешь сказать, что нам следует забыть обо всем этом? – спросил отец.
– Конечно нет. – Глазки ее блеснули. – Несмотря ни на что, у нас еще есть шанс уничтожить наших обидчиков. – Слуга держал ее жеребца наготове. Мать взяла у него повод и взмахом руки велела убираться прочь. Задумчиво поглаживая шею грациозного животного, она, понизив голос, продолжала: – Нам нужны доказательства заговора, чтобы уже никто не смог усомниться в них, когда мы выдвинем наше обвинение. Добыть эти доказательства надо будет по-тихому, незаметно. Вот тогда мы сможем схватить графа Бартоломео и доставить к королю. Поставленный перед фактами, он во всем признается и станет молить о пощаде. Ну а мы потребуем себе награду.
– И скажем, что Уолеран тут ни при чем, – добавил отец.
Мамаша покачала головой.
– Пусть и он получит свою долю славы и свою награду. Зато архидиакон будет нашим должником. Это нам на руку.
– Ну а как же все-таки раздобыть доказательства? – засуетился Перси.
– Надо найти способ разнюхать обстановку вокруг графского замка, – нахмурив брови, сказала мать. – Дело это непростое. Никто не поверит, что мы приехали с дружеским визитом, – ведь всем известно, как ненавистен нам Бартоломео.
Уильяму в голову пришла мысль.
– Я бы мог поехать, – предложил он.
Его родители были несколько удивлены.
– Думаю, – проговорила мать, – ты действительно вызовешь меньше подозрений, чем твой отец. Но под каким предлогом ты собираешься ехать туда?
Об этом Уильям уже подумал.
– Я мог бы навестить Алину. – При мысли об этой девушке сердце его забилось быстрее. – Я мог бы попросить ее пересмотреть свое решение. В конце концов она меня даже не знает по-настоящему. После нашей встречи она составила обо мне неправильное представление. Я мог бы стать для нее хорошим мужем. Возможно, она хочет, чтобы ее немножко поуговаривали. – Он постарался изобразить на лице циничную улыбку, чтобы родители не догадались, что говорил он вполне серьезно.
– Отличный повод, – одобрила мать. Она пристально посмотрела на Уильяма. – Клянусь Богом, похоже, мальчик унаследовал от своей мамочки немножко ума.
Когда на следующий день после Крещения Уильям отправился к замку Бартоломео, он, впервые за последние месяцы, почувствовал себя бодрым. Было холодное ясное утро. Северный ветер обжигал уши, а под копытами его боевого коня хрустела замерзшая трава. Поверх алой туники на нем был надет серый плащ из прекрасной фландрской ткани, отделанный кроличьим мехом.
Он ехал в сопровождении своего слуги Уолтера. Когда Уильяму исполнилось двенадцать лет, Уолтер начал обучать его боевым искусствам: верховой езде, охоте, фехтованию и борьбе. Теперь Уолтер стал его слугой, товарищем и телохранителем. Это был громадный верзила. Будучи лет на девять-десять старше Уильяма, он все же был еще достаточно молод, чтобы участвовать в попойках и бегать за девками, но уже достаточно рассудителен, чтобы в случае необходимости уберечь своего хозяина от неприятностей. Короче, он был ближайшим другом Уильяма.
Предвкушение новой встречи с Алиной странным образом возбудило Уильяма, хотя он прекрасно понимал, что ему придется еще раз получить отказ и выслушать оскорбления. Та мимолетная встреча в Кингсбриджском соборе, когда удалось заглянуть в ее черные-черные глаза, вновь зажгла в нем желание овладеть ею. Ему не терпелось заговорить с ней, подойти поближе, увидеть, как она встряхивает копной своих вьющихся волос, как трепещет под платьем ее тело.
В то же время возможность отомстить обострила его ненависть. Волнение охватывало Уильяма при мысли о том, что, может быть, теперь ему удастся смыть позор и унижение, лежащие на нем и его семье.
Жаль только, что у него не было четкого плана действий. Он был абсолютно уверен, что сможет выяснить, насколько достоверно все то, о чем поведал им Уолеран, так как в замке обязательно должны быть какие-то признаки приготовления к войне – оседланные кони, вычищенное оружие, припасенная провизия, – даже если все это будет выдаваться за что-либо еще, например за сборы в дальнее путешествие. Однако убедиться в существовании заговора – это вовсе не то же самое, что найти его доказательства. А что может послужить таким доказательством, Уильям не знал. Он решил смотреть во все глаза и надеяться, что какие-нибудь улики появятся сами собой. И все же он очень беспокоился, что возможность отомстить в конце концов выскользнет из его рук.
Подъезжая, он все больше чувствовал напряжение. А могут ли его вообще не пустить в замок? Уильям чуть было не пришел в отчаяние, но тут осознал, что это едва ли возможно: замок в значительной мере был общественным местом, и закрыть его ворота было бы для графа равносильно объявлению о приближении вражеской армии.
Граф Бартоломео жил в нескольких милях от города Ширинга. Городской замок занимал шериф графства, а у Бартоломео был свой собственный, вокруг стен которого выросла небольшая деревенька, известная под названием Ерлскастл[6]. Уильям прежде уже бывал там, но сегодня он смотрел на него глазами захватчика.
Он увидел широкий и глубокий ров, имеющий форму цифры "8", причем верхний круг этой «восьмерки» был меньше нижнего. Вырытая из рва земля образовывала валы, насыпанные вдоль внутренних берегов обоих кругов.
У основания «восьмерки» через ров был перекинут мост, а земляной вал разрывался – здесь был вход в нижний круг. Единственный вход. Попасть в верхний круг можно было только пройдя через круг нижний и перебравшись через еще один мост, соединявший оба круга. Там-то и находился дворец графа.
Когда Уильям и Уолтер скакали через окружавшее замок поле, они видели множество входящих и выходящих людей. Двое воинов на быстроногих конях переехали через мост и помчались в разных направлениях, а группа из четырех верховых въехала в замок перед самым носом Уильяма и его слуги.
От внимания молодого Хамлея не ускользнуло, что последняя секция моста могла подниматься из массивной каменной сторожевой башни, которая служила входом в замок. Вдоль земляного вала на равных расстояниях также располагались надежные башни таким образом, что в случае нападения все пространство между ними легко простреливалось обороняющимися лучниками. Уильям мрачно подумал: чтобы штурмом овладеть этим замком, потребуется много времени и крови, да и не собрать Хамлеям достаточное для такого дела войско.
6
Earlscaslle – графский замок (англ.).
- Предыдущая
- 45/282
- Следующая