Третий близнец - Фоллетт Кен - Страница 69

• Предыдущая
• 69/110
• Следующая

– Тот тип, с которым ты играла в воскресенье?

– Да. Он скорее администратор, а не ученый. Хороший игрок, с великолепной тактикой, но, на мой взгляд, в спорте ему всегда не хватало амбиций.

– Так, понятно. Стало быть, вы с ним всегда были соперниками?

– Ну, можно сказать и так.

– Ладно. Теперь подумаем о том, какое впечатление мы хотим на него произвести. – Он начал загибать пальцы. – Первое: мы должны казаться людьми не сломленными и уверенными в успехе. Ты с нетерпением ожидаешь этих слушаний. Ведь ты невиновна, а потому рада, что тебе представилась возможность доказать это. И еще ты свято веришь в то, что комитет отыщет истину под мудрым руководством Баджена.

– Согласна.

– Теперь второе. Ты неудачница. Слабая, беспомощная девушка…

– Шутишь, что ли?

Стив усмехнулся:

– Будь готова и к такой роли. Ты молодой начинающий ученый, и ты восстала против Беррингтона и Оубелла, двух коварных и хитрых старых лисов, пытающихся насадить свою политику в университете Джонс-Фоллз. Черт, да ты даже не можешь позволить себе нанять приличного адвоката! Скажи-ка, а этот Баджен еврей?

– Не знаю. Может, и еврей.

– Хорошо бы. Потому как нацменьшинства больше склонны восставать против истеблишмента. Третье. На заседании должна всплыть история о том, по какой именно причине тебя преследует Беррингтон. История, конечно, совершенно шокирующая, но ее следует предать гласности.

– Но для чего мне выкладывать все это?

– Да просто чтобы внушить им мысль о том, что Беррингтону есть что скрывать.

– Ладно, согласна. Что еще?

– Да, пожалуй, все.

Джинни набрала номер и протянула ему трубку.

Стив с трепетом взял ее. Первый в его жизни звонок, который он собирается сделать в качестве адвоката. Господи, помоги, сделай так, чтоб я не облажался.

Он слушал длинные гудки на том конце провода и пытался припомнить, как именно этот Джек Баджен играл в теннис. Нет, конечно, в те минуты все внимание Стива поглощала Джинни, однако он помнил подтянутого лысого мужчину лет пятидесяти, играющего размеренно и четко. И Баджену удалось победить Джинни, пусть даже она была моложе и сильнее. Его не следует недооценивать, подумал Стив.

Наконец в трубке раздался тихий интеллигентный голос:

– Алло?

– Профессор Баджен? Говорит Стив Логан.

Пауза.

– Простите, а мы с вами знакомы, мистер Логан?

– Нет, сэр. Я вынужден обратиться к вам, как к председателю дисциплинарного комитета университета Джонс-Фоллз, чтобы заранее уведомить вас о том, что завтра буду сопровождать доктора Феррами. Она с нетерпением ждет этих слушаний, поскольку готова доказать свою невиновность и положить конец всем этим нелепым домыслам.

Тон Баджена не изменился, он по-прежнему был холоден:

– Вы что, адвокат?

Дыхание у Стива участилось, словно при быстром беге, и он сделал над собой огромное усилие, пытаясь сохранить спокойствие.

– Я учусь в юридическом колледже. Дело в том, что доктор Феррами не может позволить себе настоящего адвоката. Тем не менее, я собираюсь сделать все от меня зависящее, чтобы защитить ее интересы. Хочу, чтобы ее дело было рассмотрено со всей тщательностью, и целиком полагаюсь на ваше снисхождение и мудрость.

Тут он специально выдержал паузу, давая возможность Баджену ответить любезностью на любезность или хотя бы услышать сочувственное хмыканье, но в трубке царило холодное молчание. Стив продолжил:

– Могу я узнать, кто будет представлять интересы университета?

– Кажется, они наняли Генри Квинна из «Харви Хоррокс Квинн».

Стив был потрясен. Это была старейшая и известнейшая адвокатская контора в Вашингтоне. Но он постарался не подать вида.

– О, весьма уважаемая и респектабельная фирма для сливок белого общества, – с усмешкой заметил он.

– Вот как?

Похоже, обаяние Стива не действовало на этого человека. Что ж, пришел момент изменить тактику.

– Видите ли, я должен упомянуть об одном обстоятельстве. Мы вынуждены, просто обязаны открыть на заседании комитета истинную причину того, почему Беррингтон Джонс так настойчиво выступает против доктора Феррами. И не примем никаких переносов или отсрочек слушаний ни при каких обстоятельствах. Пора наконец снять беспочвенные обвинения с моей подопечной. Все должны узнать правду, пусть даже кому-то она покажется крайне нелицеприятной.

– Я что-то не слышал, чтобы слушания собирались переносить.

Конечно, нет. Такого предложения не поступало. Стив между тем упрямо продолжал гнуть свою линию:

– Но если вдруг такое предложение поступит, учтите, что для доктора Феррами это будет совершенно неприемлемо. – Тут он счел, что пора закругляться: не стоит пока раскрывать все карты. – Спасибо, профессор, за то, что любезно выслушали меня. С нетерпением жду нашей встречи.

– Всего хорошего.

Стив бросил трубку.

– Да!… Не человек, а просто айсберг какой-то.

Джинни смотрела растерянно.

– Обычно он совсем другой. Может, просто положение не позволяет?

Но Стив был уверен, что Баджен уже определился с политикой в отношении Джинни. И твердо настроен против нее. Однако он решил не говорить ей этого.

– Как бы там ни было, но программу-минимум я выполнил. А заодно узнал, что они наняли Генри Квинна.

– Что, он хороший адвокат?

Генри Квинн был легендой. Стив просто холодел при мысли о том, что ему придется сражаться с этим гением своего дела. Но он не хотел огорчать Джинни.

– Да, Квинн адвокат, конечно, талантливый, но лучшие его времена остались в прошлом.

Она поверила.

– Так, ну а теперь чем займемся?

Стив взглянул на нее. Полы розового халата слегка разошлись, и он видел верх округлой упругой груди, лежавшей в складках мягкой ткани.

– Надо проработать ответы на вопросы, которые тебе могут задать завтра, – с легким сожалением произнес он. – Так что работы у нас полно.

Выяснилось, что обнаженной Джейн Эдельсборо выглядит куда лучше, чем в платье.

Она раскинулась на бледно-розовых простынях, на которых танцевали блики ароматической свечи. Чистая, гладкая, нежная кожа была куда привлекательнее унылых и неряшливых нарядов, которые она носила. Эти просторные бесформенные хламиды скрывали замечательной красоты формы. Ее вполне можно было бы назвать амазонкой: пышная грудь, широкие соблазнительные бедра. Она была полновата, но это ему даже нравилось.

Томно улыбаясь, она наблюдала за тем, как Беррингтон, сидя на краю постели, натягивает темно-синие трусы.

– А это оказалось лучше, чем я предполагала, – заметила она.

Беррингтон подумал о том же, но говорить вслух не стал. Джейн знала такие штучки, которым ему приходилось учить более молодых женщин, оказавшихся у него в постели. Интересно, рассеянно подумал он, где и когда она успела этого нахвататься? Замужем была только один раз; муж ее, заядлый курильщик, скончался от рака легких лет десять тому назад. Должно быть, у этой парочки была замечательно насыщенная и разнообразная сексуальная жизнь.

Ему так понравилось заниматься с ней любовью, что даже не пришлось прибегать к обычным своим фантазиям, будто он лежит в постели с какой-нибудь знаменитой красавицей – Синди Кроуфорд, Бриджит Фондой или принцессой Дианой – и та, разомлев, шепчет ему на ухо: «Спасибо тебе, Берри! В жизни не испытывала ничего подобного, никогда и ни с кем мне не было так хорошо!»

– Знаешь, чувствую себя виноватой, – заметила Джейн. – Уже давным-давно не занималась развратом.

– Развратом? – удивился он и принялся завязывать шнурки. – Не понимаю почему. Ты свободная белая молодая женщина, как принято говорить… – Тут он осекся, заметив, как Джейн слегка поморщилась. Выражение «свободная белая молодая» было политически некорректным. – Во всяком случае, свободная, – быстро добавил он.

– Да нет, дело тут не в самом траханье, это еще не разврат, – задумчиво протянула она. – Думаешь, я не понимаю? Ты пошел на это лишь потому, что хотел получить мой голос на завтрашних слушаниях.

• Предыдущая
• 69/110
• Следующая