Третий близнец - Фоллетт Кен - Страница 76

• Предыдущая
• 76/110
• Следующая

Он обвел рукой членов комитета.

– Каждому присутствующему здесь дорог университет Джонс-Фоллз. Репутация каждого ученого зависит от репутации университета, в котором он работает. И я прошу вас задуматься прежде всего вот о чем: как повлияет ваш вердикт на Джонс-Фоллз, всегда славившийся свободой и независимостью научной мысли? Поддастся ли университет на дешевую журналистскую провокацию? Будет ли столь важная программа научных исследований закрыта в угоду коммерческим интересам? Надеюсь, что нет. Надеюсь, что комитет оправдает доныне безупречную репутацию университета Джонс-Фоллз, продемонстрировав, что истина для него превыше всего.

Тут Стив выдержал паузу, давая присутствующим возможность осознать значимость этих слов. По выражению лиц членов комитета было непонятно, тронула их его речь или нет. Он сел.

– Благодарю вас, – сказал Джек Баджен. – А теперь, будьте добры, покиньте зал все, кроме членов комитета.

Стив распахнул перед Джинни дверь, и они вышли в холл, а затем на улицу, спустились вниз по ступенькам и остановились в тени деревьев. Джинни была бледной от волнения.

– Ну, что скажешь? – спросила она.

– Мы должны победить, – ответил Стив. – Правда на нашей стороне.

– А что мне делать, если мы проиграем? – спросила она. – Уехать в Небраску? Работать в школе учительницей? Стать стюардессой, как Пенни Уотермидоу?

– Кто такая Пенни Уотермидоу?

Но Джинни не успела ответить. К ним, затягиваясь сигаретой, подошел Генри Квинн.

– А вы здорово выступили, – обратился он к Стиву. – Надеюсь, что нисколько не уроню своего достоинства, если скажу, что встретил достойного противника.

Джинни фыркнула и отвернулась. Стив проявил большую сдержанность. Все адвокаты таковы – не прочь полюбезничать с оппонентами вне зала суда. Кроме того, вполне возможно, в один прекрасный день ему придется просить работу у этого Квинна.

– Благодарю вас, – вежливо ответил он.

– Очень аргументированно и убедительно, – продолжил Квинн, поражая Стива своей откровенностью. – С другой стороны, в случаях, подобных этому, людей в первую очередь заботят собственные интересы. А все члены комитета – это университетская элита, профессора. И вряд ли они захотят поддержать молоденькую ассистентку, выступившую против одного из их группы, невзирая на самые убедительные аргументы.

– Но ведь все они ученые, – возразил Стив. – А стало быть, должны мыслить рационально.

Квинн кивнул:

– Возможно, вы и правы. – А затем, сощурившись, испытующе посмотрел на Стива. – Скажите, вы догадываетесь, что происходит в действительности?

– О чем вы? – осторожно спросил Стив.

– Но ведь совершенно очевидно, что Беррингтон сильно напуган. И волнует его вовсе не репутация университета. Вот я и решил спросить, известно ли вам и доктору Феррами, чего он действительно боится?

– Полагаю, что известно, – сказал Стив. – Но пока мы еще не можем этого доказать.

– Что ж, продолжайте искать, – сказал Квинн, бросил окурок на землю и растоптал его каблуком. – И упаси нас всех Господь от президента Джима Пруста. – С этими словами он ушел.

Вон оно что, подумал Стив. Оказывается, этот Квинн в глубине души либерал.

В дверях появился Джек Баджен и поманил их к себе. Стив взял Джинни под руку, и они вернулись в зал.

Он всмотрелся в лица членов комитета. Джек Баджен спокойно выдержал его взгляд, Джейн Эдельсборо ответила еле заметной улыбкой.

Добрый знак, подумал Стив, и надежда в его душе вновь ожила.

Они сели.

Джек Баджен долго шуршал какими-то бумагами. Наконец он заговорил:

– Благодарим обе стороны за то, что данные слушания прошли достойно. – Тут он нахмурился и выдержал паузу. – Решение наше единодушно. Мы рекомендуем сенату университета уволить доктора Феррами с занимаемой должности. Спасибо всем.

Джинни обхватила голову руками.

Оставшись наконец одна, Джинни упала на кровать и разрыдалась.

Плакала она долго. Била кулаком подушку, выкрикивала самые страшные из известных ей ругательств. Затем зарылась лицом в одеяло и снова плакала. Простыни были мокрыми от слез и перепачканы черной тушью.

Потом она встала, умылась и поставила на плиту кофейник.

– Ведь не рак же у тебя, в конце-то концов! – сердито сказала она себе. – Хватит ныть, возьми себя в руки. – Но это оказалось непростой задачей. Да, смерть ей пока не грозит, но она потеряла все, ради чего жила.

Джинни вспомнила юность. Ей двадцать один, она только что с отличием окончила колледж и выиграла кубок «Мейфэр лайтс». Она видит себя на корте: вот она с торжествующим видом поднимает над головой свой трофей. Тогда казалось, что весь мир у ее ног. Теперь же она думала о той девушке с кубком, как о совершенно чужом человеке.

Она села на диван и стала пить кофе. Отец, этот старый мерзавец, украл у нее телевизор, так что даже какую-нибудь дурацкую «мыльную оперу» теперь не посмотришь, чтобы отвлечься от грустных мыслей. Пожалуй, она съела бы шоколадку. А может, выпить? Но она тут же решила, что после этого станет только хуже. Что, если пойти и купить новую одежду? Нет, она еще, чего доброго, разрыдается в примерочной, так что не стоит рисковать.

Часа в два зазвонил телефон. Джинни не подошла к нему. Но звонивший был настойчив, ей надоело слушать непрерывные звонки, и она сняла трубку.

Это был Стив. Сразу же после слушаний он отправился в Вашингтон на встречу со своим адвокатом.

– Я сейчас звоню от него, – сказал он. – Мы решили, что ты должна подать на университет в суд и заставить их отдать незаконно присвоенное имущество – список из ФБР. Моя семья готова оплатить все расходы. Они считают, что для всех нас очень важно найти третьего близнеца.

– Плевала я на третьего близнеца! – огрызнулась Джинни.

Последовало молчание, затем он сказал:

– Это для меня важно.

Джинни вздохнула. Мало мне своих забот и неприятностей, так еще надо думать о Стиве! Но она тут же устыдилась своих мыслей. Ведь он заботился обо мне!…

– Извини, Стив, – сказала она. – Просто сижу тут и упиваюсь своим несчастьем. Конечно, я тебе помогу. Что надо делать?

– Ничего. Адвокат сам составит иск и обратится в суд, если ты даешь свое согласие.

– Скажи, а тебе не кажется, что это опасно? Ведь, насколько я понимаю, придется уведомить университет. И тогда Беррингтон поймет, где находится список. И успеет завладеть им раньше, чем мы.

– Черт, ты права! Погоди минутку, я посоветуюсь с адвокатом.

Минуту спустя в трубке зазвучал незнакомый голос.

– Доктор Феррами? С вами говорит Рансиман Брюэр, адвокат Стива. Где находятся эти данные?

– В моем кабинете, в письменном столе. Записаны на дискету. Я пометила ее словами «Список покупок».

– Мы можем получить разрешение на доступ в ваш кабинет, не уточняя, что именно ищем.

– Тогда, наверное, они просто сотрут все, что есть у меня в компьютере и на дисках.

– Да, пожалуй, вы правы.

Стив взял трубку.

– Нам нужен взломщик.

– О Господи!… – пробормотала Джинни. – Что?

Отец.

– Что вы сказали, доктор Феррами? – переспросил адвокат.

– А нельзя ли отсрочить подачу этого иска?

– Можно. В любом случае, раньше понедельника нам не успеть. А почему вы спрашиваете?

– Просто пришла в голову одна мысль. Посмотрим, может, у меня и получится. А если нет, на следующей неделе начнем юридические процедуры. Стив?

– Да, я слушаю.

– Перезвони мне позже.

– Непременно.

Джинни повесила трубку.

В кабинет может пробраться отец. Сейчас он, наверное, у Пэтти. Он на мели, а потому идти ему больше некуда. И еще: он ее должник. Еще какой должник!…

Если удастся найти третьего близнеца, Стива оправдают. А если она сумеет доказать, какими темными делами занимались в семидесятых Беррингтон и его закадычные дружки, то, возможно, ей вернут работу.

Но можно ли просить отца пойти на такое? Ведь это прямое нарушение закона. И если он попадется, дело может кончиться тюрьмой. Рисковать отцу, конечно, не привыкать, но на сей раз это будет ее вина.

• Предыдущая
• 76/110
• Следующая