Никуда не уйти от любви - Колесникова Наташа - Страница 5

— Проводи меня до такси, — сказала Оксана. — А то не дойду, что-то я увлеклась тут у вас. Но, Танька! Завтра — у меня! Это заметано. Я познакомлю тебя с Баховым… финансистом хреновым. Вот такие они все и есть, да…

— Пойдем, Ксана, я поймаю тебе такси, — сказала Таня.

Зинаида Ивановна загадочно улыбалась и кивала головой.

Домой Бахов приехал рано — в семь часов. Хотелось узнать, что же такого накупила себе Оксана сегодня, если много больше, чем на два часа, которые он ей выделил, задержала водителя?! Он знал, что женщины склонны к транжирству, полагал, что имеют на это право. Но всему ведь есть предел! Жил Иннокентий Петрович на Кутузовском, в солидном сером доме. После развода с первой женой купил две квартиры, соединил их в одну, и получилась уютная квартирка в триста квадратных метров стремя санузлами. На двоих вполне хватало, у Оксаны, помимо своей комнаты, была еще и комната-гардероб, где, кроме испанских платяных шкафов, иной мебели не было. А в тех шкафах — «Гуччи», «Ферре», «Кристиан Диор», «Версаче», «Армани»…

Разумеется, его жена должна выглядеть соответственно на любом приеме или вечеринке. Он сам об этом заботился всегда. Но каждый день ездить и покупать себе наряды, когда у тебя все есть, и самое лучшее, — это уже слишком.

Да и ревность покалывала в сердце. Он уже, так I сказать, не жеребец, а она молодая, красивая, страстная… И каждый день меняет наряды, тщательно красится, посещает парикмахерские, фитнес-центр, сауну с массажем, плавает в бассейне. Для чего? Или, вернее, для кого? Да уж Точно не для него, ибо, когда он возвращается домой, она сидит у телевизора без косметики, в халате. А в этих фитнес-центрах небось молодых здоровых козлов навалом…

Поприветствовав консьержку, Бахов поднялся на третий этаж (всегда не любил высоких этажей), открыл дверь, вошел в просторный холл.

— Оксана! Ты дома? — спросил он.

Она вышла из своей комнаты в неизменном красном халате, уже изрядно потрепанном (Бахов подумал, что завтра выбросит его в мусоропровод, надоел), подошла к нему, обняла, пьяно улыбаясь. От нее пахло спиртным.

— Кеша, дорогой… Ты сегодня рано.

— А ты явно подшофе. — сказал Бахов, нервно сбрасывая лакированные туфли. — Что, была причина?

— А то! Людмила приготовила на ужин молодую картошку с телячьей отбивной. Слушай, она приходит из магазина и ворчит, недовольна чем-то… Триста баксов платим, а она ворчит! Может, выгоним ее, другую возьмем повариху?

— Научись разговаривать с людьми, — холодно сказал Бахов. — И будь добра, составь мне компанию на кухне. Заодно и расскажешь о причине своего сегодняшнего состояния.

— Кеша! — пьяно засмеялась Оксана. — Ты злишься на меня?

— Я хочу знать, чем занимается моя жена, когда меня нет дома. Если пьянствует — нужно принимать меры.

— Что, развод и девичья фамилия? — Оксана отстранилась. недобро прищурилась.

— Есть и другие способы. Лечение, например.

— Да ну тебя! Кеша, пожалуйста, не злись.

Бахов пошел к себе в кабинет, переоделся в тренировочный костюм, посмотрел на себя в большое зеркало и остался недоволен. Устал, мешки под глазами. кожа, если присмотреться, дряблая. Годы берут свое, как ни круги. И возможно, Оксана завела себе молодого любовника, нашла в какой-то сауне или фитнес-центре… Надо бы попросить службу безопасности присмотреть за ней. Оно, конечно, не очень приятно, узнают подчиненные, будут шушукаться за спиной, но…

В столовой Оксана сидела на кожаном диванчике и, вызывающе глядя на него, ела банан. Она так соблазнительно обнимала губами экзотический плод, что Бахов, тяжело вздохнув, машинально облизнул внезапно пересохшие губы. Потом шагнул к бару, налил себе рюмку виски без содовой, посмотрел на жену. Она утвердительно кивнула, на-I лил и ей, сел за стол. Приподнял свою рюмку, отпил глоток и сказал:

— Ну? Я жду объяснений.

— Кеша, я сегодня случайно встретила свою давнюю подругу, Таньку Бондареву. Ну помнишь, я тебе рассказывала, у нее мама в Министерстве образования работала. Представляешь, еду по Новому Арбату и вижу…

— Мне Миша рассказал об этом. Ты была у нее? к Там присутствовали мужчины?

— Какие мужчины? Танька живет с матерью, больше там никого не было. Ну, мы выпили за встречу. Кстати, можешь себе представить, красивая баба, а живет с мамой, работает в библиотеке за две тыщи рублей? Можешь?

— Меня это не интересует. Что ты купила сегодня?

— Да ничего. Зря проездила… Нет, не зря. Таньку встретила. Представляешь, к ней привязались черные, наглые как танки. Вокруг толпы народа, а никто даже слова не сказал им. Никто не помог, представляешь? И — ни одного мента поблизости. Можно утаскивать девушку прямо с Нового Арбата! Ну я их шуганула!

— Миша мне рассказал. Ты ведешь себя не совсем прилично. Женщине твоего положения не следует орать на весь Новый Арбат. И вообще вступать в разговор с подозрительными типами.

— Терпеть это хамство, да? Нет, Кеша, я могу за себя постоять. не сомневайся.

Бахов задумчиво жевал кусок парной телятины. Он знал. что она не может за себя постоять, Миша, конечно, выручит» а если устроит скандал, когда Миша, рядом не будет? Вот дура баба! Крутой себя хочет показать! Нарвется когда-нибудь на такого же идиота!

— Оксаночка, дорогая, я запрещаю тебе связываться с подобным хамьем. От них всего можно ожидать. Пожалуйста. обещай мне, что такое не повторится. Ты пройдешь мимо, как будто тебя это не касается. Или тут же позвонишь мне, я приму меры. Но сама — ни-ни.

— Пусть только попробуют! У меня газовый баллончик в сумочке, прысну в морду — пусть кашляет!

— Пожалуйста, я тебя очень прошу. Ну а покупки?

— Да я хе сказала — ничего не купила! Достал ты меня своим жлобством, Бахов! Кстати, завтра я пригласила Таньку в гости, думаю, часам к семи мы подъедем. Возвращайся пораньше и познакомишься с подругой.

— Мне это ни к чему.

— А мне — к чему! Ну, Кеша… — Оксана выпила свое виски, поднялась с диванчика, чмокнула Бахова в щеку. — Я понимаю, у тебя дела… Но должна же быть и личная жизнь? Ты можешь уделять чуть больше внимания своей любимой жене, а?

— Разумеется. Но я не совсем понимаю, при чем тут подруга?

— При том, что она — подруга. И кстати, скоро какой-то праздник, День свержения злобных путчистов, или как там у вас это называется? Надо собрать людей, Валеру тоже пригласить. Я хочу познакомить его с Танькой.

— Зачем?

— Ну как же? Она живет прямо-таки в нищете. Зинаида Ивановна работает в школе, из министерства поперли. Надо найти ей богатого мужа. Она классная баба, сам увидишь, только приезжай пораньше, Бахов? Я тебя жду в спальне…

Она ушла, игриво покачивая ягодицами. Бахов К смотрел ей вслед и думал, что бедная подруга жены ему совсем не нужна. Денег станет просить, устроить ее куда-нибудь на хорошую зарплату… Делать ни черта не умеет, а гонору, наверное, хоть отбавляй. Они все такие, бывшие. Но Валера… А что, пусть займется подругой, женится и навсегда забудет об Оксане. Она сегодня не совсем обычная, и кто его знает, хорошо это или плохо? Подруга тут виновата или… подруг? Ну, значит, надо посмотреть на подругу, подумать.

Бахов торопливо проглотил ужин. Грязные тарелки он всегда оставлял в столовой, завтра придет повариха Людмила и все приберет тут. Аппетитные ягодица Оксаны заслонили весь свет. Он побежал в ванную, уже чувствуя напряжение внизу живота, принял холодный душ, чтобы немного успокоиться и хотя бы пять минут сдерживать себя, тщательно почистил зубы и отправился в спальню. Там горел светильник на тумбочке, Оксана лежала на широкой бело-золотистой кровати под одеялом и с улыбкой смотрела на мужа, недвусмысленно намекая, что ждет его, хочет его. Бахов сбросил тренировочный костюм, прилег рядом. Приподнял одеяло, с восторгом уставился на длинные ноги, на край ночнушки, едва прикрывавшей бритый лобок. И тут же загорелые руки обняли его плечи.