По праву сильнейшего. Вернуть пару (СИ) - Пырченкова Анастасия - Страница 10

Не только об этом сказал. Обо всём остальном тоже выложил. Банально пришлось, пока Верховный заканчивал избавляться от повязок. Он ведь всё равно не отстанет, пока не узнает всё от и до, как лютая ищейка, поймавшая след. Даром, волк чёрной масти, а не серой. Те точно так же вгрызались всеми клыками, не отпуская до победного, считались лучшими в своей особенности. Ну а та, о ком мы говорили, к этому моменту оказалась не только в обществе моей сестры. К ним присоединилась медсестра, которая начала забор крови на анализ.

— Тогда может и правда случайность? — предположил верховный альфа, но тут же добавил ворчливо: — Хотя чёрт с этими людишками разберёт. Я уже ничему не удивлюсь, — окончательно посмурнел. — Ладно, разберёмся, — сообщил, кивая мне на кушетку, на которой я находился, так что пришлось мне на неё улечься. — Ты, главное, дров новых не подкидывай. Пусть сперва родит, потом решим, как с ней быть. Попробуем за это время её разговорить, — покосился в сторону бокса, где у Крис заканчивали брать кровь на анализы под бдительным наблюдением Ярославы. — И ты ведь понимаешь, что если она действительно их эксперимент, её захотят вернуть? Да даже если не эксперимент…

— Конечно, захотят, — вздохнул устало. — И это ещё одна причина тому, почему я не хотел её сюда везти. Не хочу чтобы из-за меня и вы подставились, — помассировал свои виски, ведь головная боль становилась всё невыносимей. — Не думаю, что удастся её разговорить. С чего бы ей сознаваться? А устраивать допросы с пристрастием… — снова вздохнул. — Нет. Их не будет. Я не могу. Как бы то ни было. И вам не позволю.

Ян собрался ответить, но не успел.

— Их и я не позволю проводить, — вмешался новый голос в наш диалог.

Макдауэлл или просто Мак, он же пара младшей сестры нашего Верховного, он же генетик-учёный, которому я изначально и хотел показать Крис, всё-таки ему не впервые встречаться с результатами экспериментов людишек на оборотнях. Высокий, мощный, как любой другой из нас, с тёмными глазами и волосами, присущими клану чёрных волков. Он совсем не походил на доктора наук, коим в действительности являлся. Просканировал меня своим препарирующим взглядом, после чего сосредоточился на ранах, продолжая выговаривать:

— Такой уникальный случай! Беременность людей от оборотней в принципе явление редчайшее, а тут сразу двойня, да ещё и без вреда для здоровья матери! Я хочу понять, как ей это удаётся! Да ещё и развитие беременности уникальное для её вида! Да что уж для её, нашего — тоже!

Пока говорил, не забывал обрабатывать раны, трогать их, раскрывать, надавливать.

— Состав тех ампул, которые ты словил, мне пока идентифицировать не удалось, — резко переключился на мои проблемы, я и среагировать не успел, — поэтому не могу пока сказать, насколько всё плохо, хотя выглядит паршиво, омертвение тканей пошло. Кровь на анализ уже сдал?

— Нет, — отозвался Ян.

— Понял. Сейчас вернусь.

Как появился внезапно, так и исчез, чтобы вернуться меньше чем через минуту, приступив к озвученному. Я же в этот момент смотрел на то, как мать моих детей покидает свой бокс, чтобы перейти в другой под всё тем же бдительным оком Ярославы. И сам не понял, как подорвался с места вместе с последней мыслью. Ноги сами собой собрались понести в сторону тех, кого больше не видел. Конечно же, никуда не ушёл. Оказался уложен обратно властным жестом Верховного.

Вот же…

Точно дебил!

— О, как интересно, — тут же среагировал док на мою реакцию. — А, ну-ка, опиши мне все свои ощущения, пока я в твоих дырах копаюсь.

Болезненно скривился. Не от упоминаний о ранах, естественно.

— Я уже говорил. Она ощущается, как пара. Даже если я знаю, что это не так. Что ещё рассказывать? — огрызнулся, прикрывая глаза, стараясь дышать глубоко и размеренно, заодно обуздать все свои идиотские порывы.

— Помнится у тебя и без неё есть пара, и что-то я не припомню, чтобы тебя с неё так же крыло, — невозмутимо отозвался Мак, аккуратно раскрывая раны специальными инструментами.

Тут он был прав. Но и нет. Когда-то я точно также не мог себя контролировать, повинуясь волчьему зову, стоило лишь взглянуть на ту, кто в самом деле являлась моей парой. Когда именно то было? Давно. Очень давно. Мне и пяти лет не было. Хрупкая маленькая девочка с робкими ямочками на щеках пробудила на тот момент такую прорву эмоций, что я впервые в жизни забыл про все свои детские страхи. Хотя после появились и иные. За неё. И это было даже хуже предыдущего. Когда готов на что угодно, только бы ей не было больно. Никогда. Я и делал. Всё, что было в моих силах, лишь бы её защитить. Ровно до тех пор, пока она сама не отказалась. От меня. От нас. И от всего того, что когда-то нас связывало вместе.

Я уже рассказывал сегодня о программе по исследованию репродуктивной системы оборотней, которую создали жалкие людишки в стремлении скрестить два несовместимых видах. Но то не причиняло и сотой доли количества раздирающего всё нутро пекла, как здесь и сейчас, когда вспоминал о том же самом, но уже с непосредственным участием той, кого я когда-то считал своей парой.

Она пошла на это добровольно. И даже после того, как я учуял на ней запах близости с другими, попытался убедить нас обоих, что иного выбора всё равно не было, придётся смириться, ведь пара — на то и пара, она одна, от неё невозможно отказаться… Но Алиса сама предпочла иное. Возможно, потому что не смогла себя простить за случившееся. Поначалу. А затем банально променяла меня и нас в целом на возможность жить иначе. Отреклась. От всего, что связано со мной. Предпочла забыть. За это получила возможность выйти из клетки. Получила видимость и подобие обычной жизни. И да, охотно участвовала в проводимых экспериментах дальше, помогая людишкам с тем, чтобы продвинуться в своих исследованиях дальше. Включая обеспечение того, чтобы у них появлялись новые подопытные. Лично их находила и поставляла. А когда устала от всего этого и самой себя, то и вовсе вскрыла себя, лишившись возможности на продолжение рода. Но на тот момент стало слишком поздно, чтобы моя жалость к ней могла бы перекрыть всё содеянное ею, вот я и научился подавлять любые эмоции, связанные с её существованием.

Но то я, конечно же, оставил при себе.

Вслух:

— Ко всему привыкаешь. И к этому тоже привыкну. Со временем, — отмахнулся я от учёного с его замечаниями.

К тому же, тот почти и не слушал, занятый прочищением всех ран.

— Не нравится мне это всё, — выдал хмуро по итогу. — Никогда ещё с таким не сталкивался, чтоб ткани разлагались в считанные часы…

Тут и мне пришлось концентрироваться на насущном.

— Какой-то яд? — озадачился я.

— Вполне возможно. А может аллергическая реакция просто такая сильная на содержимое препарата. Буду изучать, — протянул с сомнение, да и то скорее сам себя спрашивал, рассуждая вслух.

— И когда сможешь вычислить, что именно это за дрянь? — всё равно спросил.

— Хороший вопрос… Начну сейчас, а там посмотрим, как получится. Ладно, — отстранился он, — что мог, на данный момент, я сделал. Но тебе лучше остаться у нас на какое-то время здесь. Чтобы мы могли следить за твоим состоянии. Вколю тебе пока антибиотик. Позже капельницы поставим.

— Умеешь ты обнадёжить, — ухмыльнулся я криво.

И даже почти смирился с тем, что мне предстоит вновь изображать из себя примерного пациента, но на телефон Верховного поступил входящий. Абонент оказался немногословен. К матери моих детей пожаловал гость. Очень настойчивый в своём желании её увидеть, поговорить с ней. И не человек.

Кристал

Жестокие слова и безразличный взгляд зелёных глаз не отпускали даже спустя полчаса, пока я под присмотром сестры Кайла переходила из бокса в бокс для сдачи анализов. Она, кстати, ни на мгновение не прекращала препарировать меня своим взором, как у её брата. Так и хотелось нагрубить, да только что это даст? Да и не в ней моя проблема. Вот и делала вид, что мне абсолютно фиолетово на её присутствие. Ещё бы она сама так считала…