Искры из глаз - Серова Марина Сергеевна - Страница 1

• 1/47
• Следующая

Все происходило по самому обычному сценарию, в деталях описанному во всех детективах, показанному во всех боевиках. Такому, без которого не обойдется ни одна завязка криминального действия. К подъезду дома подъезжает автомобиль «Рено», супермодный, со всеми мыслимыми и немыслимыми наворотами, цвета очень спелой французской вишни. Только из машины выходят не французы, а даже наоборот, трое людей славянской национальности, характерной для средней полосы матушки-России. На дворе конец лета, еще довольно жарко, но парни одеты в строгие костюмы. Вполне приличные молодые люди с почти одинаковыми прическами — гладко зачесанными назад волосами.

Во дворе дома стоит еще одна машина — «девятка» цвета только начинающей спеть российской вишни, чуть красной. В ней сидят двое, тоже приличные ребята, молодые и симпатичные. Хоть замуж выходи. К трем прибавить два будет пять. Никаких намеков, простой подсчет численности противника.

— Привет! — произносит один из только что приехавших, подходя к «девятке». — Можете ехать домой, ребятки, мы вас сменим. Так что отдыхайте на полную катушку.

— А как же вы?

— Справимся. Тут даже нам нечего делать, так что отрывайтесь по полной программе, на сегодня вы свободны. На всякий случай позвоните шефу, чтобы он был в курсе, где вы находитесь и что делаете.

— Базаров нет. Мы поехали.

Вишневый автомобиль разворачивается и уезжает со двора.

Такие машины любят женщины — броские, привлекающие взгляд. Я имею в виду автомобили, а не женщин.

Теперь вернемся к троим из вишневого по-французски «Рено».

Они заходят в дом, заранее зная, куда именно направляются, поднимаются на шестой этаж на лифте с прожженной насквозь кнопкой вызова и уверенно звонят в дверь квартиры номер пятьдесят шесть. Замечу, что дом обычный — девятиэтажный, каких в городе Тарасове превеликое множество. Подъезд номер два и квартира самая обычная — трехкомнатная, так что ничем особым я вас удивить не могу. Даже тем, что на звонок никто не отвечает. Пока что…

— Неужели она ушла из дома? — насмешливо проговорил парень с голубыми, как у сиамского кота, глазами. — Испугалась?

— Ты бы на ее месте тоже смылся, но сначала наложил бы в штаны, — заметил его ровесник, блондин с небритым подбородком. — Сегодня последний срок. Кто угодно засуетится, если жить захочет.

Третий, уже немолодой человек, лет сорока, с заметным треугольным шрамом на левой щеке, полученным, видимо, вследствие несчастного случая, ничего не сказал. Он только посмотрел на часы, на циферблате которых обозначалось сегодняшнее число — семнадцатое августа. Судя по доверительному разговору между парнями, именно на этот день выпадал какой-то крайний срок. О нем мы узнаем позднее, в нужное время, так что пока не будем торопить события. В принципе, начитанные люди наверняка уже догадались, что ребята эти были не простые, а работники института криминальных разборок. Ну а упомянутый «крайний срок» для них означает всегда одно и то же: если должник сегодня не заплатит, то просто-напросто умрет не своей смертью. Вот только интересно, кто на сегодняшний день был в числе их «клиентов»…

Голубоглазый вновь нажал на кнопку звонка, на этот раз он держал свой палец на ребристой поверхности в два раза дольше.

— В самом деле тишина…

Он позвонил еще и еще раз.

— Что будем делать?

— Может быть, зайдем?

Двое парней обернулись и с надеждой в честных глазах посмотрели на мужчину со шрамом. Тот тяжело вздохнул, будто перед ним были кредиторы, требующие уплаты за космический карточный долг, и, по-прежнему не говоря ни слова, полез в карман, доставая отмычки.

А вот теперь сценарий изменится. Но не для нас, а для незваных гостей, потому что они предполагали другое развитие событий. Но эти самые события потекут по другому руслу реки.

Парни заходят в квартиру, проходят по комнатам и застывают на месте, открыв свои рты…

В жилой комнате, возле новенького полированного стола, головой к его левой ножке, лежит труп молодой девушки. В правой ее руке зажат пистолет, грудь залита кровью, на полу целая темно-красная лужа. На столе стандартный лист белой бумаги с одной строчкой посередине: «Не могу больше! Прощайте».

Парни стояли не шелохнувшись. Наконец небритый произнес:

— Е-мое… Это что же такое?..

— Застрелилась… — произнес голубоглазый.

— Что делать будем?

— Уходить надо, — сказал мужчина с треугольным шрамом. Голос у него был низкий и чуть надтреснутый, словно плохо настроенный малый барабан в оркестре.

— А должок?

В этот момент вдалеке послышался звук милицейской сирены.

— Ты что, очумел? Какой должок? Ты видишь, что творится? Менты наверняка сюда едут!

— Кто-то успел сообщить о трупе? А если никто не сообщал, откуда они узнали?

— Все равно уходим, нам здесь незачем светиться. Потом разберемся, что к чему. Вернее, пусть шеф разбирается. Наша задача была приехать и забрать денежки.

Молодые люди попятились назад, как будто не смея оторвать взгляда от лежащего тела, словно картина смерти обладала непреодолимой магией.

Наконец дверь была осторожно прикрыта, щелкнул замок.

Вниз спускались по лестнице торопливым шагом, игнорируя лифт. В машине голубоглазый достал из кармана пиджака сотовый и принялся торопливо нажимать на кнопочки. Он несколько раз ошибался в цифрах, пока не набрал нужный номер.

— Алло! Босс…

На другом конце земного шара ответили. Прозвучал негромкий вопрос:

— Что случилось?

— У нас проблема… Девушка умерла… Лучше приедем и расскажем, это не телефонный разговор.

«Рено» тронулся с места и заторопился прочь, будто его пассажиры бежали из Парижа, объятого жестокой чумой. Голубоглазый продолжал разговаривать по телефону, жестами дав понять водителю, чтобы тот притормозил и развернул машину. Она снова припарковалась в том же дворе, метрах в пятидесяти от подъезда, в котором находилась злополучная квартира с трупом.

— Все понял, шеф! Будем вести наблюдение, пока не выясним, чем закончится вся эта история. — Он повернулся к товарищам: — Вы поняли? Шеф приказал оставаться на месте и наблюдать.

— Блин…

Троица заняла наблюдательный пункт, раз уж таков был приказ, полученный по телефону. Ничего другого не оставалось, как подчиниться.

Но вернемся в квартиру номер пятьдесят шесть.

Почти сразу после того, как дверь за непрошеными гостями закрылась, тело девушки зашевелилось.

Труп ожил. Девушка поднялась на ноги, осторожно положила пистолет на тот самый лист бумаги с надписью: «Не могу больше…» — и пошла в спальню. Подойдя к журнальному столику, на котором стоял магнитофон «Томпсон», она перекрутила пленку назад, включила его и, снова услышав звуки милицейской сирены, нажала кнопку «стоп». Затем девушка отправилась в ванную комнату, вне всякого сомнения, живая и здоровая. Приведя себя в порядок, сменив одежду, она поспешила к телефону и набрала номер.

— Все в порядке, можете приезжать.

Вся эта история началась неделю назад. Именно тогда мне позвонили по телефону. Телефонный звонок зазвучал, когда я была в ванной и смывала с себя недельную грязь после приключений в Белогорске, мурлыча про себя слова одной песенки:

— Вода твое тело и душу очистит и раны твои оживит…

Хорошо сказано. Именно это сейчас и происходило со мной — уходила грязь с души, и психика возвращалась в безмятежное состояние. Словно по волшебству, затягивались раны на душе. Все-таки правы были язычники, которые поклонялись огню, воде и заодно земле. Правда, мне больше всего нравится общаться с водой, пусть даже ледяной. Это лучше, чем гореть в огне или быть закопанной в землю.

Шутка.

— Женечка, тебе звонит какая-то девушка… — послышался через дверь голос тети Милы.

— Пусть перезвонит через пять минут! — недовольно воскликнула я, так неохота было выныривать из-под ласковой струи.

• 1/47
• Следующая