Цветочек. Маска треснула. Том 2 (СИ) - Гичко Екатерина - Страница 20

И не смогли найти его следов.

Обеспокоившись, они вернулись и залезли в лаз у пруда, но, к своему изумлению, не нашли следов и там! Пыль в коридорах лежала нетронутым толстым слоем. Были найдены только отпечатки лап большой кошки.

А присутствие наагалея и Дейны будто бы стёрли.

Шширар сглотнул. Для нага, привыкшего полагаться на нюх и острое зрение, подобное было невероятным. Даже накатывало жутковатое ощущение, что господин с хранительницей вообще исчезли из мира.

– Может, верхом на кошке уехали? – отчаянно предположил Шем.

Следы невесть как попавшей в подземелья Госпожи сейчас были единственной зацепкой. То, что наследившие лапы принадлежали именно питомице наагалея, сомнений не вызывало. Кошка весьма по-особенному ставила левую переднюю лапу и ходила нервно, суетясь и мельтеша.

И её не было на территории дворца.

– Идём за Госпожой, – решил Шширар. – Рем и Ссешш пусть продолжат искать во дворце, остальных отправим в город, а сами пойдём за кошкой.

– Наагалею Ваашу сообщил? – опасливо спросил Шем.

Шширар стиснул зубы.

– Сообщил.

– И как он?

Желваки заходили по лицу нага.

– «Черви», «олени» и «полудурки» – единственное приличное, что он сказал.

– Какие красивые, – Вилена заворожённо смотрела на россыпь мелких гранатов, смотрящихся на белой одежде каплями крови. Тёмными, но поблёскивающими в свете, исходящем от золотой ивы.

Ссадашилий тоже смотрел, но на мордочку котёнка, завязанного в подол платья садовницы. Настрадавшийся зверёныш устал и уснул, и духу очень хотелось прикоснуться к его тёплому волосатому телу.

– Бери, – Ссадашилий приподнял подол, в котором лежали камни, но девушка смутилась и отстранилась.

– Да куда мне их… Я просто посмотреть. А вам они зачем?

– Чтобы охранить и не убить.

– Чего? – обалдела оборотница. – Вы…

Она осеклась, так как длинные волосы духа зашевелились, а затем и вовсе обвязались вокруг ивы. Обычно неподвижный зрачок духа резко расширился.

Ребёнок, носящий его имя, лгал.

Лгал словами.

Лгал движениями.

Лгал всем своим видом.

Ссадашилий пришёл посмотреть на него и едва не убил. Жгучее желание разорвать лжеца смешалось с… обидой на Исхедиара, который взял с него обещание, но не предупредил о самом главном.

Змеехвостый Ссадаши был лжецом!

Ива захрустела под стискивающими её волосами.

– Эй, не ломайте экземпляр! – всполошилась Вилена и вцепилась в удушающие дерево волосы.

Дух уставился на неё изумлённым и остолбеневшим взглядом, ощущая, как тонкие пальцы сжимаются вокруг чувствительных локонов. Прикосновение было столь неожиданным, что он едва не рассыпал камни. Потревоженный котёнок проснулся и зашипел.

– Почему они постоянно расплетаются? – негодовала Вилена, наматывая ослабевшие волосы на предплечье. – Мне замок на них вешать?!

Ссадашилий забыл про лжеца и вдруг подумал, что садовнице с её волосами цвета мака очень не хватает ушных украшений с красными камнями. Таких, чтобы качались звенящими гроздьями, переплетаясь с пламенеющими локонами, и плясали языками огня.

С ними садовница ещё больше будет похожа на пожаром цветущие маки.

Инан встретила гостей за столом и, судя по её посвежевшему виду, чарочку пригубить уже успела.

– Госпожа! – Ейра возмущённо упёрла руки в бока и грозно подступила к развалившейся на стуле оборотнице. – Вы опять нажираетесь?

– Боги, Ейра, – хозяйка досадливо поморщилась, – вопишь так, будто я каждый день на бровях по лестнице вверх-вниз ползаю! Уже шестой день даже сидра во рту не держала.

– Вам пить можно не чаще раза в год! – служанка под хохот других гостей попыталась сцапать бутылку с дикой со стола, но госпожа на неё оскалилась.

– Клянусь Тёмными, Ейра, ещё раз указывать мне будешь, за порог вылетишь!

– И рухнут тогда столбы, поддерживающие это заведение! – патетично отозвалась служанка, но покушаться на выпивку перестала. – Если напьётесь и начнёте дом разносить, я вашему змею напишу.

– Кому? – лицо Инан обалдело вытянулось, а пальцы сомкнулись на чашке.

Но ответить наглой служанке она не успела. Из-за стола на другом конце зала поднялся высокий молодой мужчина, белокурый и очень ладный, и радостно окликнул:

– Прелесть моя, Ейра.

– О, господин, – сердитая наездница тут же расцвела, порозовела и в мгновение ока упорхнула на зов.

Сдёргивать зарвавшуюся служанку с мужских колен Инан не стала.

Пока Ссадаши и Дейна приводили себя в порядок, на первом этаже борделя стало значительно веселее. Свободных столиков не осталось, уже порядком пьяные мужики трапезничали в компании прелестных наездниц, на постаменте для музыкантов сидели собственно музыканты и услаждали взор танцами юные служительницы борделя. Хохочущие подавальщицы сновали от стола к столу, благосклонно позволяя лапать себя за все выдающиеся места и обнося гостей всё более дорогими напитками.

Столик, за которым ожидала Инан, располагался чуточку в стороне от общего веселья и недалеко от длинной стойки, заграждающей собой высокий стеллаж с выпивкой и вход на кухню. Ссадаши сел напротив Инан, Дейна спиной к залу, а перепуганная кошка старательно завинтилась между стеной и столом, едва не опрокинув последний. Головой кошка легла к Инан и тут же нарычала на оборотницу, на что та лишь лениво фыркнула, и зверь едва не бросился на неё. Остановило Госпожу успокаивающее поглаживание змеиного хвоста. Она опять прижалась к полу, продолжая утробно рычать и рыскать из-под стола полуслепым взором.

– Господин, решили присоединиться к моим девочкам? – Инан бросила многозначительный взгляд на исподнее нага.

– По местным меркам я даже излишне одет, – задеть нага не вышло.

Наагалей пребывал в прекрасном настроении, которое вернулось к нему, когда Дейна закончила переодеваться. Вернулось стремительно, и девушка подозревала, что наг всего лишь притворяется, а сам строит планы допроса. Чувствовала она себя нервно, и Инан сразу это заметила.

– Эй, чешуйчатый, ты чего девочке сделал, что она сидит как пришибленная?

Наг вскинул брови и расплылся в искушающей улыбке. С таким видом только в чём-то неприличном признаваться.

– Откровенный разговор пообещал. Да, милая? – прищуренные красные глаза уставились на Дейну.

– Ребёнок, если он тебя к чему-то принуждает, то говори прямо. Я его обдеру прямо здесь.

– Прекрасная, вмешиваться в чужие отношения очень неприлично, – напомнил Ссадаши.

– Милый, – расплылась в ответной улыбке Инан, – ты напоминаешь о приличиях хозяйке борделя? Да я, может, обзавелась этим делом, чтобы мне больше никто и никогда о приличиях не говорил.

Дейна молча подтянула к себе сыр. Встревать между орлицей и змеем она не собиралась.

Но было бы интересно послушать, почему госпожа Инан избрала для себя такую жизнь. Дядя рассказал о подруге не так много. Дейна знала, что родилась оборотница в предгорьях Рирейских гор в не очень богатом благородном семействе. Сбежала из дома совсем юной и поступила на воинскую службу. Отслужила лет двадцать и осела в Дардане, где открыла бордель. Дядя строго-настрого запретил любые вопросы о семье госпожи Инан и наказал никогда не спрашивать у вспыльчивой оборотницы имя рода. Семья, мол, всё равно отказалась от неё и лишила права на клановое имя.

– У нас с Дейной всё прекрасно. О каком принуждении подумали, госпожа? – прищурился наагалей.

– Вы обещали мне сказочку, – припомнила Инан, – и, похоже, уже начали её рассказывать. Чего из дворца высунулись? Стража на одно ваше упоминание стойку делает. А горожане… те, до которых ещё не дошли слухи о вашем возвращении… продолжают рыскать по городу в поисках. Награду-то за вас назначили больше, чем за иного вольного.

– Мы случайно вышли, – поморщилась Дейна.

– Поймали господина Сепуша в весьма фривольной ситуации, – Ссадаши клыкасто улыбнулся, – и бежали от возмездия по её указке, – хвост ткнул в Дейну, – через подземелья.