Братство меча. Компиляция. Книги 1-3 (СИ) - Баутина Юлия Владимировна - Страница 20

— Люди. Неужто не видно?

— Да видно, конечно, что не вампиры и не зомби. А прикольно было бы — в компании двух ведьмаков-то… Ладно, заваливайте, парни!

Арбалет исчез. Хорт посторонился, пропуская «гладиаторцев» внутрь. Из темноты раздалось сдержанное приветствие — судя по всему, это вышеозначенный Санек подал-таки голос. Оставшийся не представленным владелец арбалета, как ни в чем не бывало, продолжал болтать.

— Вы уж тут поаккуратнее, а то без ноги остаться можно запросто. У здешних хозяев, я смотрю, сени использовались примерно, как наши балконы: все ненужное в них сваливалось. Делаете два шага вперед, и дверь будет по правую руку от вас.

— Давно здесь сидите? — поинтересовалась ведьмачка.

— Да часа три-четыре, наверное. Сначала, пока светло было, эти уроды мохнатые все вокруг шастали и принюхивались. Потом, вроде, исчезли, но к тому времени успело стемнеть, а улепетывать по темноте, таща за собой на хвосте стаю гнолов… неблагодарное это занятие, честное слово. Так что шеф решил куковать тут до утра, а Хорта отправил выяснять обстановку.

— Понятно…

Между тем Иван нащупал наконец-то дверную ручку, потянул ее на себя, потом, осознав тщетность усилий, толкнул. Тяжелая, разбухшая дверь с трудом подалась.

— Заходить будете, голову пригибайте, — лениво посоветовал каким-то образом сумевший различить его пасы Санек. — Косяки здесь не по нашим меркам делались.

Со второго толчка дверь распахнулась, из нее хлынул дрожащий свет, после кромешной тьмы показавшийся ослепительно ярким. Иван, щурясь, притемнил рукой глаза и оторопело застыл на пороге. Тема, не успевший вовремя среагировать, ткнулся носом в спину Князя.

— Входите, входите, ребята, — послышалось из-за двери. — Не надо привлекать лишнее внимание. Свет — он ночью далеко виден.

Взяв себя в руки, Иван все-таки зашел внутрь, за ним в узкий дверной проем торопливо просочились остальные путники. Вот тогда-то Глеб понял смысл слов ведьмачки об оригинальности ликвидаторов и причину замешательства Князя. Они попали в крохотное помещение с белеными известью стенами. Источником света здесь служили две восковые свечи, поставленные на массивный стол, застеленный скатертью с неровными краями. Воздух в помещении был тяжелым, в нем смешался запах пота и крови. Из темного угла на пришельцев с укором взирал Спас в тусклом бронзовом окладе. Вплотную к столу — ни к селу, ни к городу — стоял старинный пузатый комод. Глеб уже потом сообразил, что его туда передвинули специально, чтобы загородить единственное окно. Никак не меньше полкухни занимал привет от прадедов — натуральная русская печь. Справа виднелась задрапированная тряпьем дверь. В комнатке находилось четверо человек — все крепко сбитые мужики от тридцати и старше при камуфляже и банданах. На первый взгляд ликвидаторы походили на представителей отечественного спецназа, но только на первый. Потому что уже со второго взгляда камуфляж отступал на задний план, а в глаза начинали бросаться самодельные обрезы, арбалеты, кустарные мечи и целая куча амулетов, мелких шкурок и чешуйчатых кож, которыми ликвидаторы были обвешаны с ног до головы.

— Все, завязываю с алкоголем, — нервно хихикнул Пашка. Правда, не слишком громко: а то мало ли, еще обидятся…

Коротко стриженный, седой, как лунь, мужчина внимательно рассматривал вошедших людей.

— Семеро, — сказал он. — И все незнакомые лица. Значит, не местные. Ну, малыш, я в твоих талантах никогда не сомневался, но где ты ухитрилась по нынешним временам туристов отыскать? На Сумеречной земле или в Чернолесье?

— Около Бирючины, — пояснила ведьмачка, — загорающими возле «Газели». Их машину затянуло в блуждающую Дверь, и вот результат.

— Понятно. Сочувствую. И откуда же вы, господа?

— Объединение «Гладиатор», город Тула, — официально представился Иван.

— Тула? Знаем, бывали. Да, далековато вас закинуло. Не повезло. Хотя, это еще как сказать… Чтобы на просторах Сумеречной земли пересечься с ведьмаком, надо быть дьявольским везунчиком. Ну, добро пожаловать в Тугреневку, хотя, честно говоря, сегодняшняя ночь — не лучшее время, чтобы знакомиться с местными достопримечательностями. Меня звать Владимиром, но вы не особо радуйтесь, поскольку того медведя, что справа от вас сидит, тоже Володькой кличут. А потому, чтобы не путаться, я по статусу своему буду Михалычем, а он просто Вован. Если же налево посмотрите, то прямо перед вами будет Игорек, а за шкафом в засаде сидит Ленька — он у нас сама скромность, интеллигент до мозга костей, в чем мы сегодня на практике убедились…

Коренастый «интеллигент» с жидкими, выгоревшими до рыжины волосами и землистого цвета физиономией, по виду больше смахивающий на основательно побитого жизнью гопника, только фыркнул.

— Можешь сколько угодно издеваться, — просипел он, — но трех гнолов я завалить успел до того, как меня подрали…

— Не спорю, а перед этим прочитал им целый трактат о правилах этикета и о том, что каннибализм — это плохо, — невозмутимо отвечал ему Михалыч.

— Да вы присаживались бы, мужики, где место найдете, — не обращая внимания на зарождающуюся между шефом и Ленькой перепалку, предложил Вован. — Михалычу только волю дай, он хоть всю ночь по ушам ездить будет. По началу это, конечно, поднимает настроение, но в итоге надоедает до смерти. Вы вот лучше скажите: когда там снаружи ходили, нигде помеси гориллы и гиены не видели?

— Мы там вообще никого, кроме Хорта, не видали, — отозвалась ведьмачка, с видимым блаженством устраиваясь на вытертом паласе.

— А… Нет, это немного не то, хотя отдаленное сходство прослеживается. Что ж, отсутствие новостей порой само по себе хорошая новость.

— Рано радуетесь. Одну плохую новость мы вам можем подкинуть.

— Ну-ка, ну-ка? — насторожился Михалыч, разом забыв про вредное влияние интеллигенции на подрастающее поколение.

— У нас на хвосте со вчерашнего дня повисла стая хоулеров. Если они не потеряют следа на болотах, то еще до утра окажутся в деревне.

Вован хлопнул себя по колену.

— Вот! Я же знал, что не к добру у меня бок ныть начал. И не говорите потом, что шестого чувства не бывает.

— Сначала гнолы, а теперь еще и хоулеры… — задумался Игорек, отскребая запекшуюся на щеке кровь. — Кто в статистике шарит? Какие у нас шансы продержаться до рассвета?

— Шансы-то нормальные, — ответил ему Михалыч. — Только хоулеры тебе не мертвяки ходячие, чтобы дневного света бояться. Сами не разбегутся, придется бить. А там уже все зависеть будет от их численности. Ладно, чего сейчас гадать… может, они и вправду где-нибудь свернут по дороге? Вот вернется Хорт, послушаем, что он скажет. А сейчас лучше отдохнуть, пока возможность есть.

Тема была закрыта. Иван по требованию шефа ликвидаторов начал представление своей команды, стараясь не отстать от Михалыча в остроумии. Инари вытащила интеллигента-гопника из темного угла поближе к источнику света и силком заставила его снять превратившуюся в лоскуты рубаху. Ленька заворчал, но повиновался.

— Неужто так, как есть, нельзя было подлатать? — жалобно спросил он, с трудом двигая левым плечом.

— Можно, — согласилась ведьмачка. — Только с одним условием: вросшие в раны тряпочки вырезать будешь сам и без местного наркоза.

— Эй, ну зачем сразу так кардинально? Нет, значит, нет. Я же не спорю…

Ленька кое-как справился с лохмотьями, под которыми оказались грубые самодельные бинты, насквозь пропитавшиеся кровью. Так вот куда подевалась половина скатерти со стола… Инари только покачала головой и начала снимать повязки.

— Матерь Божья, ну, тебя и потрепало, батя, — охнул Петрович при виде того, что скрывалось под бинтами.

— Да ладно, — равнодушно отозвался ликвидатор, терпеливо ожидавший окончания неприятной процедуры. — Могло быть и хуже.

С тем, что могло быть, никто спорить не стал, но даже в нынешнем состоянии Ленька представлял собой зрелище не для слабонервных. На груди и боках ликвидатора чернели глубокие раны, левая ключица из выпуклой стала вогнутой, с самого же плеча кожу словно содрали вместе с клочьями мяса, а на обоих предплечьях остались борозды от клыков. Позеленевший Шурик уставился на потрескавшуюся известку ближайшей к нему стены — только бы не видеть ран. По-видимому, пацану снова вспомнился островок с кикиморами. Тема сочувственно вздыхал — после ослизня он тоже считал себя ветераном Сумеречной земли.